Дженсен всегда знает

- Стоп. Так, дальше не пойдет, кто-нибудь, принесите Джареду салфетки. С тебя уже течет, Падалеки.
Джаред виновато разводит руками, а Дженсен с преувеличенным вздохом сползает со своего высокого стула и плетется в трейлер, шаркая ботинками по шершавому асфальту.
У него на столе - целые пачки, причем, все - чистые, без всяких ароматизаторов и привкусов, не дай же бог, Падалеки, с его нежной кожей и аллергией на какие-то странные вещи типа кедровой стружки или клубничного запаха, придется потом жрать таблетки, а это - себе дороже.
Джаред топает за ним, Дженсен слышит его шаги, отшучивания от ассистенток, предлагающих помочь, громкий тяжеловатый смех.
У него в диновских джинсах уже напрягся член, приятно тянет по всему телу к низу.
- Нужно что-нибудь, Дженсен? - спрашивает Аманда, которая из гримерки. В руках у нее - большое белое полотенце, таким обычно им накрывают плечи, когда стригут или оббрызгивают лаком.
Дженсен берет полотенце и улыбается.
- Спасибо. Я позабочусь об этом младенце сам, Амми.
Младенец дышит ему в затылок, наступает на пятки и капает в ухо горячим потом. Дженсен мог бы отдать ему полотенце уже сейчас, но ему хочется сделать все, как положено.
Джаред всегда потеет, обильно, можно напоить небольшое африканское государство, как он сам утверждает. Его всегда это веселило, а не смущало, как смущает иногда Дженсена. Впрочем, у этого смущения есть обратная сторона.
У Дженсена стоит на запах мокрого Падалеки.
Стоит так, что он изгрызает себе щеку изнутри, когда они снимают беготню или прыжки, или - еще хуже - драки.
Самое ужасное, что Джаред знает об этом и именно поэтому так послушно идет за Дженсеном, стягивая на ходу рубашку, цепляя влажным рукавом.
Наверно, все догадываются, но в такие моменты Дженсену посрать.
Он прижимает гнусно ржущего Джареда к стенке и засовывает руку под футболку. Кожа моментально прилипает к коже, Дженсен со свистом втягивает воздух. И запах, крепкий влажный запах.
- Я тебя, - начинает он, пробираясь выше.
- Оближи меня, - смеется Джаред, вытирая подбородок об висок Дженсена. - Давай. Знаешь, у меня член уже просто выжимать можно.
Дженсен ударяет носком ботинка в пол, чтобы хоть как-то отвлечься.
Он расстегивает пряжку ремня и сползает на колени, следуя за запахом.
Там у Джареда все плавает, трусы мокрые, а член - раскаленный, в руку брать страшно - кажется, исходит паром.
Сначала Дженсен облизывает все, что можно, до чего язык достает, пот и смазка смешались, такое соленое, что непроизвольно где-то там, на заднем плане, сразу хочется пива.
Он нажимает большим пальцем под пупком, выдавливая еще одну каплю, ловит ее и возвращается туда, где всего побольше.
Джаред корчится и бъется задницей об стенку, пытается ухватиться за волосы и постанывает.
- Давай, о, черт, Дженс, давай.
Спущенные до колен джинсы, похоже, мешают им обоим, но Дженсен все равно умудряется просунуть руку Джареду между ног. Он потирает за мошонкой, в потной густой тесноте добирается куда получается, не отрываясь от джаредовского члена.
У него у самого так стоит, что сосредоточиться на минете практически невозможно, вкус Джареда доводит до безумия. Дженсен елозит на пятках, пытаясь хоть так потереться о собственное бедро.
- Еще, - просит Джаред, покачиваясь потихоньку Дженсену навстречу.
Дженсен не сосет, а именно облизывает, потом высвобождает руку и засовывает свои два пальца рядом с членом, добавляя джаредовского вкуса.
У него уже тоже катится по спине, а Джаред хлюпает, мокрый весь, с ног до головы, Дженсен представляет себе, как он трахнет его сегодня вечером под душем, и кончает, едва не стиснув зубы.
- А, блядь, - шипит Джаред, и добавляет соли и влаги. Дженсен слизывает все, закрыв глаза.
Прошло минуты три с того момента, как режиссер остановил съемку.

© since 2007, Crossroad Blues,
All rights reserved.