Gunplay

То, что Джон выковал из своего старшего сына, было слегка ненормальным и пугающе преданным солдатом, что готов сражаться, трахаться и умирать за людей, свою принадлежность которым он ощущает. И это немного пугало Сэма, поскольку искушение этой чужой бездумной преданностью и всем, что за ней стояло, заставляло его постоянно пробовать Дина на прочность, просто чтобы наконец увидеть, как далеко тот может зайти.

Чем извращеннее приказ, тем быстрее и охотнее Дин подчинялся, совсем не так, как нехотя следовал полным здравого смысла, выверенным, просчитанным предложениям. Ведь чем безумнее приказ, тем легче проявить, показать, доказать свою верность.

Сэм затащил Дина в их комнату в мотеле и толкнул на колени. И Дин покорно встал, руки опущены по швам, взгляд внимателен и полон ожидания, как у бойцового пса, что ждет команды от хозяина «Фас!». Слегка нервирующий интенсивностью взгляд, будто Дин не может позволить себе упустить ни малейшего из невербальных намеков Сэма на то, чего тот хочет.

Сэм встал над Дином и опустил пистолет между ног, одна ладонь обхватила металл, а второй он поглаживал выпирающий под джинсами член. Потом он направил пистолет на Дина, увидел, как тот метнулся взглядом к черному стволу, будто пытаясь определить, чего Сэм хочет, еще до того, как Сэм озвучит свои желания.

- Соси, - коротко приказал Сэм.

Это глупая и опасная идея – приказать Дину сделать подобное. Будь Джон жив, он бы Сэму яйца оторвал за такое небрежное отношение к оружию. Но на лице Дина не отразилось ничего. Он лишь слегка наклонил голову, потянувшись к пистолету, и обхватил губами ствол. По венам Сэма пронеслась горячая, чуть отдающая чувством вины, волна наслаждения властью над братом, и он резко толкнул пистолет тому в рот, услышав, как металл стукнул по зубам, как Дин захлебнулся на мгновение, прежде чем восстановить дыхание.

Потом Дин слегка запрокинул голову и придвинулся ближе, так близко, что его грудь почти соприкасалась с коленями Сэма. Сэм трахал его рот короткими резкими толчками, и влажные розовые губы Дина, двигаясь по стволу вверх и вниз, оставляли на черном металле блестящие следы.

- Оближи его.

Дин даже не взглянул на него, никак не дал понять, что слышит команду, но немедленно его язык лизнул потеплевший металл. Он склонил голову и открыл рот шире, ствол на мгновение просто лег на язык, а потом Дин лизнул, медленно, запрокидывая голову и проведя языком до самого дула, почти выпустив пистолет изо рта. Влажный хлюпающий звук минета, исполняемого пистолету, заставлял Сэма почти корчиться от резкого наслаждения. Он дышал тяжело и неровно, и его бедра двигались сами по себе, короткими отчаянными рывками, будто это его член сейчас ласкали губами и языком. Он выдернул пистолет из чужого рта, и тот вышел с тихим влажным звуком. Дин не застонал и не заскулил. В такие моменты он никогда не сопротивлялся Сэму, не дергался и подчинялся полностью, покорно исполняя ту роль, заполняя ту форму, в которую Сэм вбивал его в очередной раз.

В заполнявшем комнату безразличном и бесцветном солнечном свете пистолет тускло сиял. Сэм взглянул на Дина, на раскрытые припухшие губы и полуприкрытые отяжелевшими веками глаза, темные ресницы, почти касавшиеся порозовевших щек, на его равномерно поднимавшуюся и опускающуюся грудь, услышал звук тяжелого прерывистого дыхания и медленно провел стволом тому по скуле, смотря как зачарованный, как Дин прижимается щекой к металлу. Он гладил пистолетом Дина по лицу, как кистью по холсту проводил, размазывая тускло блестящую слюну от губ вверх по четким линиям скул, по коже над тонкими лицевыми костями, пока дуло пистолета не уперлось тому точно между глаз.

Дин сморгнул, и Сэм чуть приподнял пистолет, будто оценивая его вес, его сфокусированную холодную безразличную жестокость, и нажал курок.

В пистолете не было обоймы, но тем, от чего подгибались у Сэма колени, тем, что было во всем этом самым важным, было то, что Дин даже не вздрогнул.

© since 2007, Crossroad Blues,
All rights reserved.