Ночью на озере

Русалка, дремавшая на дне озера, почувствовала колыхание на поверхности, и дневная дремота тотчас слетела с нее. В ее озере последние несколько лет редко появлялись люди, а если и появлялись, то не ночью. Обрадованная, она расплела длинные косы, выбрала из них ниточки водорослей, провела ладонями по полным грудям, проверяя, чтоб ни одно пятнышко от тины не оскверняло их белизны, и распугав стайку окуньков, стрелой взметнулась к поверхности.
Она вынырнула у берега, там где ее скрывали длинные ветви плакучей ивы, полоскавшиеся в воде, и посмотрела на купающихся. Их было двое, они шумно плавали, поднимая вокруг фонтаны брызг, а потом выбрались на отмель, где обоим было по пояс воды и стали целоваться, как безумные. И тут-то русалку постигло жестокое разочарование. Они оба были парнями. Как и полагается влюбленными, но парнями. Это было ужасное невезение. Естественно, ее зов и был рассчитан на влюбленную парочку, но действовал он по-разному. Мужчина шел в ее объятия и отправлялся с ней на дно озера, а девушка выходила на берег и одержимая русалочьей песней мыкалась на суше, пока не находила себе свободное озеро и не топилась там, сама становясь русалкой.
С двоими мужчинами ей было не справиться, она пробовала однажды, но ничего хорошего из этого не получилось, они даже ее не услышали. А раз так, пусть и эти уходят из ее озера. Она сердито шлепнула хвостом о воду, надеясь, что странные звуки испугают их, и они уберутся подобру-поздорову.
Но парни не пугались, они вроде как и внимания не обратили на посторонние звуки, и русалка поневоле стала разглядывать их. Надо же посмотреть, что именно она упускает.
Они перебрались поближе к берегу и начали ласкать друг друга более откровенно. Завороженная русалка даже выплыла из-за ветвей, они были так заняты друг другом, что все равно не обратили бы внимание на посторонние тени. Они разговаривали, очень тихо и называли друг друга по именам, выкрикивая их от удовольствия. И скоро русалка уже знала, что того, который повыше зовут Сэм, а другого – Дин.
Она подумала, что могла бы позвать хотя бы одного из них. Пусть второй уходит, так уж и быть, но кто-то из них останется с ней. Только она не могла выбрать. Они оба были такими сильными, красивыми, полными жизни, но при этом совсем-совсем разными.
Сэм был жестче, страсть выплескивалась из него фонтаном. Он вбивался в любовника так яростно, что вода вокруг них стала белой пеной. А Дин откликался на его страсть, вскидывался навстречу и рычал как зверь. Только когда Сэм вышел из него и, раздвинув ягодицы, губами приник к ложбинке, до нее донеслось еле слышное «Ох, Сэмми», полное неги и трепета. А сам Дин был нежнее, и теперь Сэм словно впитывал его ласки, мягко вздыхал под движениями языка и пальцев, раскрывался ему навстречу.
Хотя волнения не были свойственны заледеневшему русалочьему сердцу, она переживала. Потому что каждый из них был хорош по-своему, а если бы сложить качества одного и второго вместе, то получился бы идеальный набор, о котором она грезила уже не первое столетие.
Ее мальчики вышли на берег, и русалка испугалась, что они сейчас уйдут. Но нет, они всего лишь обвязались поясами и двинулись обратно к воде. Наверное, это такие специальные штуки, чтобы на воде держаться, - решила русалка. Она видела такие часто, особенно у маленьких детей. Непонятно, зачем они были нужны им, ну да ладно. Она была рада, что они вернулись в озеро, стояли по колено в воде, снова гладили друг друга по спинам и ягодицам и терлись членами, вновь готовыми к бою. Так отзываться друг на друга могут только истинно влюбленные.
« Заберу обоих!» – промелькнула у нее дерзкая мысль.
Да, так не положено, и ее первая попытка провалилась, но это было давно. С тех пор она стала сильнее, ее русалочья песнь обрела новые ноты, стала еще красивее и притягательнее, они не смогут устоять. И главное, что заставило русалку совсем уж разволноваться – в хрустальной глубине ее озера спали ровно девяносто восемь женихов. С этими двумя будет ровно сто.
Скрываясь под водой, она подплыла поближе к ним и позвала. Как она всегда зазывала влюбленных, сначала просто войти в приветливую воду, готовую стать для них ложем. И они подчинились! Зашли в воду по пояс, а потом поплыли к середине, туда, где их ноги уже не касались дна.
Русалка вынырнула перед ними, уже не боясь, что они очнутся от ее чар и запела в полную силу, восхваляя прозрачность вод и их благословенную прохладу. Они смотрели на нее и заворожено слушали, как и все мужчины до них. И она уже была готова обнять одного из них, как вдруг ее шею обожгла чудовищная боль. Песня оборвалась на высокой ноте, а она в ужасе отшатнулась. В руке у Сэма была ветка полыни. Он замахнулся и ударил ее еще раз.
Русалка всплеснула хвостом и хотела нырнуть, сбежать от них на дно своего озера и там перетерпеть эту кошмарную агонию. Но Дин не дал ей, крепко схватил ее за плечи, и она почувствовала, как Сэм сзади обхватывает ее за шею. А боль настолько ослабила ее, что она не могла даже ударить его своим хвостом, не то что вырваться. Дин подплыл к ней и достал кожаный мешочек, который был пристегнут к его поясу. Он вытряхнул его содержимое себе на ладонь и поднес его ко рту русалки. Сильный запах трав ударил ей в нос, и сильнее всего был запах полыни – русалочьей погибели.
Она смотрела в его прозрачные зеленые глаза, такие глаза могли бы быть у русалки, и это казалось роднило ее с ним. Поэтому слабая надежда вспыхнула перед ней. Русалка молила его взглядом, чтобы он пожалел ее, отпустил. А Дин только разомкнул ее губы и всыпал ей в рот горькую смесь трав.
А потом она вспомнила, как когда-то давно сама бродила по земле, одурманенная песней русалки. Только не здесь, далеко, в далекой стране на севере. Она хотела найти себе прибежище, но не успела, ее взяли на корабль и повезли по морю. Там она сходила с ума от близости пучины, три раза пыталась выброситься за борт, чтобы соединиться с морскими сестрами, но после третьего раза ее заперли в душном трюме до конца плавания. Зато когда путешествие было закончено, она быстро сумела улизнуть от людей, и наконец-то нашла то, что хотела – озеро с теплой водой. Русалка помнила, как трогала ладонью его нагретую солнцем поверхность и… и все.

Дин вытащил на берег тело мертвой девушки, у которой снова были две ноги вместо хвоста. Сэм закидал ее заготовленным еще днем хворостом и поджег.
- Ну вот, – сказал Дин, натягивая джинсы. – Это было последнее озеро, первоисточник так сказать.
Сэм обнял его сзади и потерся носом о шею.
- Мне будет не хватать ночных купаний, - сказал он, прикусывая Дину ухо.
Дин, смеясь, закинул руку, обхватывая его за шею.
- Будем ходить на озеро просто так.

© since 2007, Crossroad Blues,
All rights reserved.