Мертвые души

СИЯЮЩИМИ БЕЛЫМИ БУКВАМИ НА ГОЛУБОМ ФОНЕ: Благодаря духовной душе тело, составленное из материи, есть живое человеческое тело; дух и материя в человеке - не две соединенные природы: союз их создает единую природу. (Катехизис католической церкви)

ГОЛУБОЙ ФОН начинает выгорать изнутри, появляются черные обуглившиеся дыры, сквозь них в огненных сполохах видны дерущиеся крылатые силуэты.

ТИТРЫ.
Команда ЭПИЗОДИЧЕСКИХ ГЕРОЕВ представляет:

ЧЕРНО-АЛЫЕ ПЯТНА, боевой марш, война крылатых продолжается.

ТИТРЫ.
ДЖОН ВИНЧЕСТЕР в роли ДЖОНА ВИНЧЕСТЕРА
С. КОЛЬТ в роли С. КОЛЬТА
ПЛАН АЗАЗЕЛЯ в роли ПЛАНА АЗАЗЕЛЯ
АНОНИМНЫЙ АВТОР в роли АНОНИМНОГО СЦЕНАРИСТА
в фильме

ВСЕ НАЧИНАЕТ ВРАЩАТЬСЯ, цвета смешиваются, экран постепенно окрашивается багровыми оттенками, вид - как будто кто-то падает на огромной скорости с огромной высоты. Марш достигает пика и обрывается. Экран темнеет.

ТИТР: МЕРТВЫЕ ДУШИ

ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ в полной тишине появляются алые сполохи, затем просыпается многоголосный шепот.

ЗК РАССКАЗЧИК /ироничный мужской баритон/. Вот ад, который построил Азазель.

ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ начинают выступать неправильные многомерные фигуры. Они сплетаются и разлетаются в разные стороны.

ЗК РАССКАЗЧИК. Пространство за гранью трех привычных человеческому глазу измерений. Сюда попадают души, которые в течение жизни обзавелись специфическим якорем. На Земле этот якорь называют "смертным грехом".

В ПРЕЛОМЛЕНИЯХ ГРАНЕЙ неправильных ФИГУР видны человеческие тела, растянутые на дыбах, крюках и прочих невообразимых конструкциях. Кроме шепота теперь раздаются и КРИКИ, которые, однако, не заглушают голоса РАССКАЗЧИКА.

ЗК РАССКАЗЧИК. На деле же, это особое психическое состояние, раздражитель, который сковывает душу и мобилизует дух после смерти физического тела, мешая ему растворяться в божественном абсолюте. История, к сожалению, не сохранила точной даты, когда Азазель впервые попробовал использовать эти неприкаянные души в качестве... пушечного мяса.

НАЕЗД на фигуру на дыбе, лица не видно, слышен только громкий вопль, на теле появляются рубцы, набухающие кровью, поверх них - ложатся следующие.

ЗК РАССКАЗЧИК. Эта авторская технология позволяет за считанные столетия настолько плотно фиксировать дух в подпространстве, чтобы он никуда не растворился даже после отмирания сковывающей его души. Проще говоря, это - фабрика по производству новых демонов.

Голос РАССКАЗЧИКА заглушает нечеловеческий ВОПЛЬ. Камера отъезжает от тела и поднимается. Таких тел на небольшом расстоянии друг от друга - десятки.

ЗК РАССКАЗЧИК. Новых демонов.

Камера поднимается еще выше. Тел - сотни.

ЗК РАССКАЗЧИК. Новых демонов.

Камера поднимается еще выше. Тел - тысячи.

ЗК РАССКАЗЧИК. Теперь имя им - действительно, легион.

Камера отъезжает еще выше, головы сливаются в сплошную мозаику. Мозаика БЛЕДНЕЕТ, на ее фоне начинает проступать картинка в СРЕДНЕВЕКОВОМ СТИЛЕ. Рогатый демон в одежде клоуна дарит ребенку цветочек и леденец.

ЗК РАССКАЗЧИК. Если бы людей можно было превращать в демонов с помощью сладкой ваты или каруселей - здесь бы с не меньшим удовольствием устроили лунапарк.

Резкий звук, как от неправильного выбора на комьютере. Картинку с леденцом крест на крест перечеркивают красные линии. Она пропадает, на экране снова проступает изображение рогатого демона - уже с гораздо более злым лицом и плеткой.

ЗК РАССКАЗЧИК. К сожалению, людей пробирают только по-настоящему сильные эмоции.

На картинке - рядом со злым демоном с плеткой появляется человек, подвешенный за ноги лицом в костер. Демон стегает его плеткой. Вокруг изображения - зеленый круг и восклицательный знак. Круг и знак пропадают, картинки начинают плыть справа налево, это - нарисованные в том же средневековом стиле сцены пыток. Смена картинок сопровождается треском адского костра, свистом плетей, криками, ударами и пр.

ЗК РАССКАЗЧИК. Приходится убивать очень много времени и сил для того, чтобы по-настоящему убивать души. Это - боль. Единственное средство объяснить мертвому человеку, что он больше - не человек. Дух благодаря этому обретает еще более проявленные личностные характеристики. А от души рано или поздно отказываются все. Второй парадокс Азазеля: для того, чтобы человеку перестало быть больно, ему достаточно осознать, что он вообще-то - не человек.

В этот момент на картинке очередное человеческое тело комкается и исчезает, из него вылетает ЧЕРНЫЙ ДЫМ, из демона - тоже вылетает ЧЕРНЫЙ ДЫМ, к этим двум облакам присоединяются остальные, они крутятся в вихре под веселую ритмичную музыку, на заднем плане - по-прежнему плывут средневековые картинки с пытками.

ЗК РАССКАЗЧИК. Так что, как вы теперь можете догадаться, легендарная купля-продажа души на перекрестках на самом деле - гроша ломанного не стоит. Душа - неотъемлемая часть каждого человека. Продажа души, формально говоря - это согласие на то, что на тебя прикрепят дополнительный якорь, чтобы после смерти ты наверняка оказался по нужному адресу.

К этому моменту демоны разлетаются, остаются картинки с пытками. Наезд на одного грешника, растянутого за руки на канатах с запрокинутой головой. Сквозь рисунок проступают человеческие черты. Вокруг - уже не нарисованный, а настоящий огонь. Тело человека испещрено шрамами, в кадре появляется раскаленный железный прут, который входит человеку в печень - все глубже и глубже. Человек орет, по подбородку течет слюна.

ЗК РАССКАЗЧИК. Это - Джон Винчестер. В семь лет он нечаянно убил крысу. Ему было очень стыдно.

ЭКСТ. Канзас, лето, солнце. ОП: берег ручья. СРП: маленький мальчик в шортиках и пилотке руками копает ямку. КП: он плачет, иногда утирает глаза, размазывая слезы и землю по лицу. СРП с отъездом в ОП: он кладет в ямку тельце крысы и закапывает ее.

ЗК РАССКАЗЧИК. На самом деле, стыдно ему было не за то, что крыса не выдержала проверки паяльником. А за то, что ему понравилось убивать крысу. Еще неделю он читал Отче Наш по три раза в день в паническом страхе, что Господь все увидел и записал в большой гроссбух.

ЭКСТ. Вьетнам, зима. КП: пуля влетает в голову вьетнамцу, тот падает. СРП: тело сползает по болотистому склону. ОП, панорама: по склону вверх, на вышке сидит белый человек со снайперской винтовкой в форме американской армии. КП: это молодой Джон. Он только что смотрел в прицел, теперь - оставляет винтовку в сторону, у него дрожат руки, на лице - удивление, смешанное с брезгливостью. Он закусывает губу.

ДЖОН. Нет. Черт... нет. О Господи...

Отъезд в ОП.

ЗК РАССКАЗЧИК. Через некоторое время выяснилось, что это был диверсант. Он шел на американскую базу умирать в лучших традициях японских камикадзе. Джона приставили к награде за чрезвычайную зоркость и бдительность. Шутка ли - рассмотреть гранаты в руках союзника, да еще и почуять, что это он не спроста.

ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ. ЭКСТ. СРП, панорама: хмурое, свинцовое небо, мелкий дождь, строй на плацу, награждение Джона медалью. КП: у него застывшее слишком серьезное лицо. ИНТ. бар, солдатская попойка, Джона поздравляют сослуживцы. Он кажется потерянным и пьет мутную белую жидкость залпом, не морщась.

ЗК РАССКАЗЧИК. На самом деле, Джон не заметил гранат. Да и выстрелил нечаянно. Ему вдруг стало так же неуемно интересно, как с крысой. Что случится, если нажать на курок?

ИНТ. СРП: уборная. Мутное зеркало. Из-за двери доносятся невнятные пьяные голоса, музыка, женские визги. ДЖОН стоит, упираясь лбом в зеркало. По щеке течет слеза.

ДЖОН /шепчет/. Я не убийца. Я не убийца. Я не убийца.

КП на глаза в зеркале. Взгляд неуловимо меняется, грязь на зеркале пропадает. ОТЪЕЗД, СРП.: Джон в черном костюме поправляет галстук и выходит из чистой и совсем другой уборной. У него белый цветок в петлице. ИНТ.: ресторан, где празднуют свадьбу. К ДЖОНУ подбегает белокурая новобрачная. Все это – свадьба ДЖОНА и МЭРИ. ОП: музыка, тосты, поздравления.

ЗК РАССКАЗЧИК. У него почти получилось.

ИЗ ЗАТЕМЕНИЯ. КП: расширившиеся в ужасе глаза Джона. ИНТ.: детская, ночь, света нет. СРП: на потолке горит Мэри.

ЗК РАССКАЗЧИК. Почти...

Все в огне. Огонь блекнет, сквозь него проступает ЭКСТ., вид сверху: ночь, стоянка перед баром с табличкой «Харвеллс», несколько машин, два человека стоят рядом, один – ОХОТНИК - в широкополой шляпе и плаще, второй – ДЖОН в кожаной куртке, он медленно опускает дробовик. У машины метрах в десяти от них - лежит тело третьего мужчины. Наезд на труп.

ЗК РАССКАЗЧИК. Это – перевертыш, которого убил Джон. Он снова выстрелил в человека и не промахнулся.

Панорама на ДЖОНА. У него дрожат губы.

ДЖОН /едва слышно/. Я убийца. Я убийца...

За спиной у ДЖОНА – открытая дверь бара, там уже некоторое время стоит мальчик лет шести, с ужасом глядя то на ДЖОНА, то на тело. Следом за ним выходит светловолосая женщина, ЭЛЛЕН. Она качает головой с непонимающим видом. ОХОТНИК в широкополой шляпе улыбается, его глаза скрыты в глубокой тени. Наезд на эту тень. Секундное затемнение.

ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ: черные угли едва тлеют. Ночь. ОТЪЕЗД, СРП: у кострища в лесу сидят двое: ДЖОН и ОХОТНИК в широкополой шляпе.

ДЖОН. Я не знал этого. Я верил ему. Верил, что ты тронулся.
ОХОТНИК. Чутье никогда не подводит, Джон. Ты знал, что в него надо стрелять.
ДЖОН. Нет. Я захотел в него выстрелить. Это не одно и то же.
ОХОТНИК. Какая разница? Ты убил перевертыша.

ОХОТНИК салютует ДЖОНУ фляжкой.

ОХОТНИК. Отличное боевое крещение.

ДЖОН отбирает у ОХОТНИКА флягу, но не пьет, а выливает остатки виски на угли. Угли разгораются. КП на лицо ДЖОНА в багровых отблесках. Губы плотно сжаты, на лбу залегла морщина, взгляд – угрюм и решителен.

ДЖОН. Я больше не хочу воевать.

ОХОТНИК прикуривает и смеется.

ОХОТНИК. А чем ты хочешь заняться? Найти новую жену, построить новый дом, завести еще парочку новых детей? Ты сможешь спокойно смотреть на потолок своей спальни? Ты сможешь спокойно закрывать глаза, зная, что скрывается в темноте?

ДЖОН некоторое время смотрит на угли. Говорит – медленно, будто через силу.

ДЖОН. Каждый раз, когда я просыпаюсь... мне кажется, что этот кошмар закончился. Что я сейчас протяну руку налево... а там будет спать Мэри. Я хочу, чтобы всего этого не стало. Чтобы стало как прежде.
ОХОТНИК. Так пошли меня к черту и возвращайся в Канзас. Проверь, может, с твоим домом действительно все в порядке, а ты просто свихнулся. Вьетнамский синдром, говорят, и не такое с людьми творит.
ДЖОН. Пошел ты.

ОТЪЕЗД, ОП, вид сверху. Две фигуры у потухшего костра, неподалеку – стоит «Импала» с раскрытой водительской дверцей.

ЗК РАССКАЗЧИК. Как вы понимаете, Джону совсем не хотелось домой. Ему наконец-то вручили цель, которая оправдывала все возможные средства.

ЭКСТ. Ночь, лес примыкает к дороге, «Импала» на обочине шоссе. ДЖОН с бензопилой набрасывается на человека с гнилой землистой кожей в докторском халате и кромсает того на мелкие части, а потом вырезает сердце. Сзади из леса выходит ОХОТНИК с рацией в руках, вид у него удивленный, но довольный.

ЗК РАССКАЗЧИК. Такие.

ЭКСТ. Раннее утро, погода ясная. Крыша здания, стоящего прямо над пропастью. На ней – труп огромной черной собаки и перерезанные веревки. ДЖОН бьет ОХОТНИКА прикладом дробовика и толкает его в пропасть. Тот не сопротивляется, кажется, его полностью устраивает такой исход.

ЗК РАССКАЗЧИК. Такие.

ИНТ. Ночь, деревянная избушка. ДЖОН с мальчиком лет 11-ти – ДИНОМ - сидят на корточках у щели-бойницы. У обоих – ружья.

ДЖОН. Стреляй на счет три, ясно?

Они становятся к бойнице. Сквозь щель видно, как с улицы к дому в ярком свете фар приближаются несколько вооруженных мужчин.

ДИН. Я готов, па.
ДЖОН. Раз. Два. ТРИ!

Раздается слаженный ЗАЛП из двух ружей. Затемнение.

ЗК РАССКАЗЧИК. И даже такие.

ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ проступает ИНТ.: просторная комната, заставленная книжными шкафами, пыльные книги лежат на полу и столах. За окнами темно, электрического света нет – горит керосиновая лампа и дрова в камине. У камина – ДЖОН и бородатый мужчина в заношенной клетчатой рубашке и кепке – БОББИ. У них в руках – стаканы, под креслом у Бобби стоит одна пустая, одна – ополовиненная бутылка джина. Они говорят, сперва голосов не слышно, звук нарастает с приближением к ним камеры.

ДЖОН. Теперь я думаю: кто это был? Кому было выгодно выводить меня на след демона? Учить меня. Втягивать меня в охоту.
БОББИ. Ты слишком много об этом думаешь.
ДЖОН. Я не могу об этом не думать. Он сделал меня тем, кем я есть. И это было не просто так.
БОББИ /с сарказмом/. И в благодарность за это, ты его убил.

ДЖОН пытается вскочить на ноги, БОББИ кладет руку ему на плечо и удерживает в кресле.

БОББИ. Эй, тише! На твоем месте я бы... тоже, наверное, врезал сукину сыну.
ДЖОН. Он не был человеком. Это я тебе точно скажу.
БОББИ. Не начинай.
ДЖОН. Кому выгодно охотиться на демонов, а? Кто способен удержать адского пса?

БОББИ неодобрительно качает головой. Они молча пьют. КП на лицо ДЖОНА, он что-то мучительно обдумывает.

ДЖОН. Послушай... Бобби... ты веришь в ангелов?

У БОББИ медленно расширяются глаза. Панорама от сидящих – на комнату. На столе развернутая книга с нарисованными крылатыми ангелами. Рядом – Книга Еноха. На нее рука БОББИ кладет еще одну раскрытую книгу – с печатями ангелов. БОББИ одет по-другому, за окнами – день сменяется ночью, и снова днем, и снова ночью, и так далее. По комнате под инструментальную музыку передвигается БОББИ в разной одежде, изучая книги, с кем-то говоря по телефону, снова сверяясь с книгами. Это длится около минуты, видно, как у него то удлиняется, то укорачивается борода, на лице появляются морщины: проходит несколько лет. Музыка стихает, БОББИ говорит по телефону.

БОББИ. А я говорю тебе, езжай сюда... Немедленно... /КП на лицо БОББИ. Он все сильнее хмурится, слушая собеседника./ Джон, это важно. Это касается твоего демона.

ЭКСТ. Солнечный день. У простой белой церкви припаркована «Импала» с открытым багажником, в нем возится кто-то, но по фигуре – не ДЖОН, лица не видно. ИНТ. Камера скользит сверху вниз по витражу с ангелом, повергающим дьявола. СРП: в церкви пусто. На лавке сидят постаревший на несколько лет ДЖОН и священник в черной рубашке, с белым воротничком – ПАСТОР ДЖИМ. ДЖОН прячет сотовый в карман с видом, как будто ничего важного не произошло.

ПАСТОР ДЖИМ. Я до сих пор не знаю, что с ним случилось. Он и раньше надолго пропадал... но всегда появлялся снова. Приводил кого-то еще. Или просто заезжал. Но с тех пор, как он привел тебя... я даже не слышал о нем ничего.
ДЖОН /отводит глаза в сторону/. Ясно.
ПАСТОР ДЖИМ. Он бывал в «Роадхаусе».
ДЖОН /по-прежнему смотрит в сторону, ему очевидно неловко/. Да, я знаю. Там тоже ничего.
ПАСТОР ДЖИМ. Но Джон... это слишком смелая версия. Еще несколько лет назад я бы сказал, что это – богохульство.
ДЖОН. А теперь?
ПАСТОР ДЖИМ. Теперь я не знаю. Ангелы часто упоминаются в Писании...
ДЖОН. Но ты в них не веришь.
ПАСТОР ДЖИМ /возмущенно/. Джон!
ДЖОН. Ведь не веришь, да? Ты не станешь врать мне в глаза.

ПАСТОР ДЖИМ отворачивается и глубоко вздыхает. Теперь ДЖОН не отводит от него выжидающего, прищуренного взгляда.

ПАСТОР ДЖИМ. Я не знаю. Если бы... приди ты ко мне и просто скажи: Джим, представь себе ангела среди людей, как в Содоме и Гоморре, как за столом у Авраама. Какие у него функции? Я бы ответил: он будет ходить меж людей и выглядеть гораздо большим человеком, чем обычный человек. Возможно, он будет наставлять на путь, возможно – просто наблюдать. Возможно – испытывать. Я даже не знаю, как его зовут. Никто из тех, кто его знал, не знает. Так что... какого ответа ты от меня ждешь?
ДЖОН. Он... очень много для меня сделал. Я хочу понять, зачем.
ПАСТОР ДЖИМ. Неисповедимы пути Господни.

ОТЪЕЗД на витраж, укрупнение – до тех пор, пока не останется только кусок голубого стекла, превращающегося в небо. Панорама с неба на землю. ЭКСТ. Свалка старых машин. Во двор въезжает «Импала», из нее выходит ДЖОН и неуловимо похожий на него коротко стриженный молодой мужчина – взрослый ДИН.

ДЖОН. Побудь здесь. Я ненадолго.
ДИН /уязвлен, но скрывает/. Как скажешь.

ДЖОН направляется к дому. БОББИ встречает его на пороге, они заходят внутрь. ИНТ., та самая комната с книгами и камином, за это время книг и беспорядка стало значительно больше. На столе – карты разных штатов.

ДЖОН. ...и там я напал на след. Вокруг Лоуренса было еще несколько зафиксированных аномалий. За десять лет до того...
БОББИ. Джон...
ДЖОН. ...как Мэри погибла. Электрические бури, падеж скота, круги на полях. Все, что указывает на нашего ублюдка. И еще серия необъяснимых смертей...
БОББИ. Джон...

ДЖОН достает дневник из грязной холщевой сумки, и не слышит. Открывает, листает, тыкает пальцем.

ДЖОН. Вот, в шестьдесят пятом. Роберт Лидер утонул в ведре воды. Но это уже в Аризоне. Вот, в Хейвиле – это всего в паре десятков миль от Лоуренса. Второго мая семьдесят третьего, Лидди Уолш нашли убитой в собственном доме. Некоторые твердили о самоубийстве, но я видел фотографии – ее реально выпотрошили! Зато ее муж внезапно вылечился от рака. Или вот...

БОББИ свирепеет и вырывает у него дневник из рук.

БОББИ. Джон! Послушай!
ДЖОН /немного растерян, но глаза по-прежнему горят/. Это была отличная идея, Бобби, поискать у истоков.
БОББИ. Нет. Это была паршивая идея. А все это – паршивая затея, Винчестер. От нее воняет очень большим дерьмом.
ДЖОН. О чем ты?
БОББИ. Я тут тоже свел кое-какие даты. И нашел кое-какие знамения. Ты был у Флетчера в марте восемьдесят четвертого?
ДЖОН. Да.
БОББИ. И сразу оттуда поехал на кладбище в Эврику?
ДЖОН. Ну... да, он дал мне адрес.
БОББИ. А через три недели ты оказался на перевале Болдуин.

КП на лицо ДЖОНА: из удивленного оно становится жестким. Он в два шага сокращает дистанцию и хватает БОББИ за грудки. Тот не ожидал такого поворота дел, ДЖОН прижимает его к шкафу, пара книжек падает на пол.

ДЖОН. Оба, кто знал об этом – мертвы. Откуда. Ты. Знаешь?
БОББИ. А полтора месяца спустя ты пересек три штата, чтобы поехать на Четыре Угла.

ДЖОН еще сильнее прижимает его к шкафу. БОББИ очевидно выведен из себя, но все еще пытается казаться спокойным.

БОББИ. Знаки, Джон. Электромагнитные аномалии, резкие погодные изменения, мутации на фермах. Они шли за тобой повсюду, день в день. Начиная от Тэмпе. Последний раз они проявляются в начале лета – ровно на границе Аризоны, Юты, Колорадо и Нью-Мексико. Это отлично совпадает с датами, которые я знаю от тебя. Ты сбросил его в пропасть, Винчестер, своими руками. Но он до сих пор играет с тобой, как с щенком.

БОББИ решительно отталкивает ДЖОНА. Тот настолько ошеломлен, что отходит на пару шагов назад.

ДЖОН. Это бред какой-то.
БОББИ. Конечно, приятнее строить из себя мессию! Да ты тронулся на этом, Винчестер! «У меня есть задача, от которой я не могу отказаться», «Мне дали цель»... вот ЭТО – бред. Опасный бред. Он манипулировал тобой все эти годы. «Ангел», как же... Пора остановиться и посмотреть правде в глаза!
ДЖОН /тихо свирепея, швыряет на пол подвернувшуюся под руку книжку со стола/. Только не делай вид, что ты здесь знаешь правду, Сингер! Протирая штаны на ржавой свалке, закопавшись в этот бесполезный ворох хлама!

Голосов больше не слышно, их заглушает приятная легкая мелодия скрипки, но видно, что эмоции нарастают, оба – все чаще размахивают руками, щеки у Бобби покрываются красными пятнами, он в конце концов хватается за дробовик и выставляет Джона на улицу, что-то выкрикивая напоследок.

ЗК РАССКАЗЧИК. Воином Света Джон Винчестер успел побыть без малого двадцать лет, но все хорошее рано или поздно – заканчивается.

ЭКСТ. ДЖОН идет к машине, БОББИ размахивает винтовкой и орет что-то ему вслед, ДИН с ошарашенным видом смотрит на рассорившихся друзей, но садится в машину. ДЖОН заводит мотор, они уезжают, музыка стихает, сквозь блеклую «Импалу», уезжающую в поле проступает лист в линейку и рука. Это ДЖОН, он при свете лампы пишет в дневнике: «...и теперь меня терзает только один вопрос. Зачем я был ЕМУ нужен? Или все это время ЕМУ был нужен не я, а Сэм?!». ИНТ. Гостиничный двухместный номер, ДИН спит на кровати. ДЖОН оборачивается на ДИНА, долго смотрит, затем – вырывает лист из дневника, комкает и прячет в нагрудный карман. Поднимается, прячет дневник в сумку, подхватывает сумку, тушит свет и уходит из номера. Дверь тихо захлопывается, наступает полная темнота.

ЗК РАССКАЗЧИК /преувеличенно трагическим тоном/. То была ночь полная отчаянья и скорби. Не каждый день осознаешь себя винтиком в чужом плане, который касается твоего сопливого отпрыска. /снова обыденно/ За неполный год после этого Джон узнал о своем демоне больше, чем за все время охоты.

ИНТ. ПОДВАЛ БОЛЬНИЦЫ. ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ проступают очертания фигуры, которая рисует мелом печать АЗАЗЕЛЯ на полу. Это – ДЖОН.

ЗК РАССКАЗЧИК. Но так и не оправился. Это – уже двадцать шестая попытка вызова желтоглазого демона. Остальные двадцать пять Джон так и не решился закончить.

ДЖОН бросает серу в огонь, она вспыхивает.

ЗК РАССКАЗЧИК. Ну, наконец-то.

ОГОНЬ разгорается на весь экран, когда он гаснет, вокруг – АД. ДЖОН по-прежнему истекает кровью, подвешенный за руки, глядя мутными глазами прямо перед собой.

ЗК РАССКАЗЧИК. Как видите, он стал идеальным кандидатом. Разумеется, на примете были еще несколько. Но никто из них не был способен возненавидеть Азазеля так искренне и так безнадежно. О! Мой выход.

К ДЖОНУ приближается размытое черное облако. Оно приобретает очертания женской фигуры. Это – блондинка с пышным бюстом, затянутым в облегающее перламутровое платье. Она гладит ДЖОНА по щеке. ДЖОН вздрагивает и поднимает на нее взгляд.

БЛОНДИНКА. Мы можем помочь друг другу.

ДЖОН что-то неразборчиво цедит сквозь зубы. БЛОНДИНКА улыбается и цокает языком. Ее длинные ухоженные пальцы скользят по губам ДЖОНА, спускаются по горлу, гладят шрамы на голой груди. ДЖОН пытается отвернуться, но не может.

БЛОНДИНКА. Ты хочешь смерти Азазеля. А он – собирается открывать ад. Понимаешь, что это значит?

ДЖОН хмуро смотрит на нее, уже не пытаясь отстраниться. Рука БЛОНДИНКИ скользит по его животу и уходит ниже пояса, пропадая из кадра.

БЛОНДИНКА /ласково и медленно, как будто объясняя первокласснику правило умножения/. Это значит, что появится выход. Для всех желающих. Ненадолго. Но если поторопиться – тебе хватит времени. Ты можешь отказаться. Можешь даже сообщить кому-нибудь из его приспешников. А можешь – прекратить жалеть себя и выбраться из ада. Навсегда. И помочь своим сыновьям убить его. Было не очень честно оставлять их с ним и сбегать с поля боя, не находишь?

ДЖОН собирается плюнуть ей в лицо, но сдерживается в последний момент.

БЛОНДИНКА. Молодец. Ты заслужил пару минут покоя.

Ее правое плечо начинает подрагивать. Джон с шумом втягивает воздух сквозь зубы и тихо стонет. БЛОНДИНКА смеется. Отъезд вверх – в темноту с багровыми сполохами и неправильными геометрическими фигурами под звучание бравого марша. Фигуры начинают вертеться все быстрее, сполохи становятся ярче, и внезапно, когда марш достигает пика - сверху что-то распахивается. Быстрый полет наверх, вместе с десятками черных струек, сливающихся в огромную тучу. ЭКСТ. Земля, ночь, кладбище в центре Вайоминга. Музыка стихает. ОП сверху: открытый склеп, в котором бурлит нечто багрово-красное, оттуда вырываются новые и новые черные струи. Начинают выбегать и призрачные человеческие фигуры. У склепа – четверо людей и труп на земле. Люди наваливаются на двери с двух сторон - но безуспешно.

ЗК РАССКАЗЧИК /прежний мужской баритон/. Ад для демона – что-то вроде места прописки. Существует огромное количество способов быстро вернуть демона домой. Например, экзорцизм – это судебное решение, которое вступает в силу с момента произнесения. Так что не стоит думать, что быть черным дымом – очень круто. Ад для демона – это самое слабое место. Они на многое способны на земле, но по сути - они здесь чрезвычайно ограниченные в передвижениях незваные гости, эмигранты, то и дело озирающиеся: а не нагрянула ли полиция.

ТЗ АЗАЗЕЛЯ, который легко отбирает у ДИНА «Кольт». КП «Кольт», медленная панорама по дулу.

ЗК РАССКАЗЧИК. Вот это, пожалуй, было проще всего.

ОТЪЕЗД от «Кольта». ЭКСТ. Лесная поляна. В неровном круге из свечей стоит человек в офицерской форме армии северян. Он рисует на земле печать АЗАЗЕЛЯ, копию той, которую рисовал ДЖОН.

ЗК РАССКАЗЧИК. Это – Сэмми Кольт, изобретатель «Кольта» и первый хозяин револьвера, способного убить все сотворенное. Главное ограничение демонов: они не творят чудес. Все, что создают демоны – создано по желанию человека, силой честно приобретенных человеческих душ. От них все равно не убудет.

ТЗ АЗАЗЕЛЯ, его самого не видно, но смотрит он в глаза человеку в круге. Тот отступает на шаг назад, но берет себя в руки.

КОЛЬТ. Я готов продать тебе свою бессмертную душу, отродье ада. Взамен я хочу получить от тебя оружие, из которого можно будет убить все, когда-либо сотворенное Господом, да пребудет он с нами во веки веков.

ЗК РАССКАЗЧИК. Сам его и делай.

ИНТ. Мастерская Кольта. Сэмюэль Кольт с двумя подручными делает особый револьвер и выплавляет тринадцать посеребренных пуль под ГЕРОИЧЕСКУЮ МУЗЫКУ.

ЗК РАССКАЗЧИК. Сложнее всего было отобрать у них эту игрушку, пока они не расстреляли все пули до последней.

НАЕЗД на пентаграмму. ОТЪЕЗД, СРП: «Кольт» в руке ДИНА, дуло смотрит точно Азазелю в лоб. БОББИ и ЭЛЛЕН на заднем плане пытаются закрыть двери склепа, с другой стороны от АЗАЗЕЛЯ И ДИНА видно призрачного ДЖОНА. Пуля, вращаясь, вылетает из дула и... внезапно замирает. Зато вращаться начинает вся остальная картинка – вокруг нее, как вокруг оси.

ЗК РАССКАЗЧИК. Это - последняя пуля из выторгованного Кольтом набора, которая со скоростью двести пятьдесят метров в секунду стремится к тому, чтобы примерно через шестнадцать тысячных секунды поставить точку на Азазеле.

Вращение замирает, пуля остается неподвижной. ОТЪЕЗД от пули под веселый мотив. КП: полупрозрачное лицо призрачного ДЖОНА.

ЗК РАССКАЗЧИК. Это – Джон, наш старый знакомый. За шесть целых и четыре десятых минуты, которые была открыта дверь склепа в центре Вайоминга, ведущая прямиком в подпространство...

ПАНОРАМА под тот же веселый мотив: склеп, замершие в попытке закрыть двери БОББИ и ЭЛЛЕН с чудовищно-напряженными лицами, замершие призраки, сбегающие на волю, замершие клубы дыма, рвущиеся в небо.

ЗК РАССКАЗЧИК. ...которое принято называть адом, оттуда вышло триста двадцать шесть самых быстрых и самых наглых душ. Это – не считая демонов, разумеется. Самый массовый побег из тюрьмы строгого режима в истории человечества.

Наезд на врата в АД, камера как бы ныряет обратно. ЗАТЕМНЕНИЕ.

ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ проступает ИНТ. Детская, над пухлым маленьким СЭМОМ покачивается погремушка. И стоит АЗАЗЕЛЬ.

ЗК РАССКАЗЧИК. Это – Сэм Винчестер, сын Джона Винчестера, сбежавшего из ада, который построил Азазель. Пока что Сэмми – невинный ребенок. Но еще секунда...

КП на лицо младенца. На его губы падает первая капля крови, затем вторая. ОТЪЕЗД, СРП: АЗАЗЕЛЬ держит над ним руку, из которой течет кровь.

ЗК РАССКАЗЧИК. Это – Азазель, который построил ад и собирается сделать оттуда ноги. Но не так как остальные, а навсегда.

КП на руку - и вену, из которой течет кровь. Кровь – красная, но пульсирует черными сполохами.

ЗК РАССКАЗЧИК. Демоны – это черный дым, который по случаю способен принимать форму человеческого тела.

СРП: кровь на губах младенца, он облизывается.

ЗК РАССКАЗЧИК. Сейчас маленький Сэмми с любезного разрешения его мамы кушает детскую порцию черного дыма по имени Азазель. Дым немного подкорректирует его ДНК и активирует ряд дополнительных синапсов в мозге, однако это – совсем не главная функция дыма в Сэмми.

Ряд планов сменяет друг друга: СЭМУ пять, он бросает Дину мяч, но нечаянно сбивает брата с ног. СЭМУ десять, его мучают кошмары. СЭМУ пятнадцать, он решает контрольную в школе. Все это сопровождает веселый мотив флейты и голос РАССКАЗЧИКА.

ЗК РАССКАЗЧИК. Главная функция дыма в Сэмми – затаиться и ждать, когда придет время. Именно поэтому из всех них...

Кадр с СЭМОМ за партой замирает, вокруг его лица как на доске начинают появляться фотографии разных подростков, всего их около двух десятков. Среди них – ЭНДИ, ДЖЕЙК, МАКС, ЭВА и т.д.

ЗК РАССКАЗЧИК. ...должен был остаться только один.

Все остальные фотографии рвутся, выгорают, сползают вниз за границу кадра. В кадре все снова начинают двигаться, СЭМ хмурится и задумчиво грызет ручку. Медленный НАЕЗД на глаза до тех пор, пока в кадре не останется только зрачок.

ЗК РАССКАЗЧИК. Теперь Сэм – это резервное место прописки Азазеля. Но в живом человеке демона обнаружить слишком просто.

Отъезд от зрачка – но уже призрачного ДЖОНА. ИНТ. Кладбище в Вайоминге, в кадре по-прежнему нет движения, медленная панорама по телу ДЖОНА, сверху вниз.

ЗК РАССКАЗЧИК. А неучтенный призрак – способен стать для демона на земле точно таким же якорем, как для человека в аду – смертный грех. Призрак бессмертен, потому что его невозможно изгнать: ведь ничто, кроме демона, его на земле не держит. А демона невозможно изгнать – потому что демона... нет.

ОТЪЕЗД, СРП: застывший ДИН с револьвером и пуля в воздухе. КП: сверкающая пуля.

ЗК РАССКАЗЧИК. Потому что, согласно желанию Сэмми, который родился задолго до нашего Сэмми, эта пуля убивает все сотворенное. Сейчас она убьет демона по имени Азазель и сотрет его имя со всех возможных реестров всех возможных пространств и подпространств. Раз. Два. ТРИ!

В КАДРЕ все снова ОЖИВАЕТ, пуля влетает в лоб Азазелю, по его телу пробегает молния, он сверкает и падает на землю. Движения становятся очень, очень ЗАМЕДЛЕННЫМИ, ДИН еще даже не успевает опустить руку, у СЭМА – застыло удивленное выражение на лице, тем временем из его рта вылетает едва заметная тонкая струйка черного дыма, она вселяется в лежащего на земле призрака. Все начинают двигаться В ОБЫЧНОМ темпе, когда ДЖОН поднимается – видно, что призрак стал гораздо менее прозрачным и гораздо более светящимся. Он кладет ДИНУ руку на плечо. У обоих – слезы в глазах. СЭМ кивает ДЖОНУ. ДЖОН растворяется. ЗАТЕМНЕНИЕ.

ВПЗ РАССКАЗЧИК. Вы же не думали, что на этом все закончится?

ЭКСТ. Лос-Анджелес, полдень. ОТЪЕЗД ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ – точнее, от черных туфель человека, сидящего в кафе за столиком на террасе. Медленная панорама – снизу вверх. На столике – чашка кофе и бокал коньяка, в пепельнице дымится сигарета. На мужчине – классический костюм-тройка, лицо скрыто газетой. Он откладывает ее. Это – ДЖОН. ДЖОН допивает коньяк, и поднимается, но со спины к нему подходит мужчина в сером плаще со свободно болтающимся галстуком – КАСТИЭЛЬ - и кладет руку на плечо, заставляя сесть обратно в кресло. Лицо у КАСТИЭЛЯ не выражает никаких эмоций. ДЖОН улыбается и шутливо поднимает руки.

ДЖОН/РАССКАЗЧИК/АЗАЗЕЛЬ: Приговоренный имеет право на последнюю затяжку.

КАСТИЭЛЬ садится рядом и молча смотрит на АЗАЗЕЛЯ. Тот, как ни в чем не бывало, подзывает ОФИЦИАНТКУ.

АЗАЗЕЛЬ. Повторите, будьте так любезны.

ОТЪЕЗД, ВИД СВЕРХУ: мимо террасы ходят люди и ездят машины. Обычный солнечный день. КАСТИЭЛЬ и АЗАЗЕЛЬ пристально смотрят друг на друга, как ковбои на дуэли, готовые выхватить револьверы. Сигарета дымится в пепельнице.

АЗАЗЕЛЬ. Ну и как ты собираешься со всем этим разбираться?
КАСТИЭЛЬ. Для начала я разберусь с тобой.
АЗАЗЕЛЬ. У тебя не хватит полномочий.
КАСТИЭЛЬ. У меня хватит сил.
АЗАЗЕЛЬ. Тем временем, они продолжают умирать. Твои пернатые друзья. О, прости. Братья.
КАСТИЭЛЬ. Какое тебе до них дело?
АЗАЗЕЛЬ. Это смешно. Я способен уничтожить этот район. Ты способен уничтожить это штат. Мы сидим за человеческим столиком в человеческом облике и говорим на человеческом языке.
КАСТИЭЛЬ. Таковы правила.
АЗАЗЕЛЬ. Правила нарушают. Прямо сейчас. Сколько там осталось печатей?

КАСТИЭЛЬ молча качает головой. ОФИЦИАНТКА ставит перед АЗАЗЕЛЕМ новый бокал с коньяком и забирает старый, КАСТИЭЛЮ оставляет меню, которое он игнорирует. АЗАЗЕЛЬ протягивает бокал КАСТИЭЛЮ, тот не реагирует. АЗАЗЕЛЬ пожимает плечами и отпивает из бокала.

АЗАЗЕЛЬ. Я могу тебе помочь.
КАСТИЭЛЬ. Чем ты нам поможешь?
АЗАЗЕЛЬ. Не вам. Тебе.
КАСТИЭЛЬ /озадаченно хмурясь/. Это – искушение?
АЗАЗЕЛЬ. Это деловое предложение. У тебя рано или поздно появится то, что нужно мне. У меня – уже есть то, что нужно тебе.

КАСТИЭЛЬ молча смотрит на АЗАЗЕЛЯ, но как бы сквозь. АЗАЗЕЛЬ с улыбкой закидывает ногу за ногу и широким жестом обводит рукой улицу. Панорама – люди, машины, газетный киоск, дети играют на газоне через дорогу, солнечный свет пробивается сквозь зеленую листву.

ВПЗ АЗАЗЕЛЬ. Все это все еще можно спасти. Ты этого хочешь. И ты не сможешь отказаться. Потому что ты знаешь, что я – знаю, как.
КАСТИЭЛЬ. У тебя ограничены возможности.
АЗАЗЕЛЬ. Да, я никто и звать меня никак. В самом прямом смысле слова. Я выпал из пищевой цепочки. Но по-прежнему хочу есть.
КАСТИЭЛЬ. Ты нарушил закон.
АЗАЗЕЛЬ. Нет. И ты это знаешь. Если ты согласишься на сделку – ты оставишь все это таким же, каким оно есть сейчас. Без саранчи и прочих всадников, и без этого вашего небесного духового оркестра. Если ты откажешься – ты предашь не их. А себя. Ты же помнишь, что бывает, когда ангелы предают себя.
КАСТИЭЛЬ /машинально, глядя на официантку, убирающую соседний стол/. Они лишаются благодати.
АЗАЗЕЛЬ. Точно! Именно это мне и нужно.
КАСТИЭЛЬ. Тебе нужна моя благодать?
АЗАЗЕЛЬ. Мне нужна любая благодать. Я привык... к несколько более широкому спектру возможностей. Ты же всерьез не поверил, что я все это делал для того, чтобы вместо тюрьмы строгого режима связать себе руки смирительной рубашкой до самого Страшного суда?
КАСТИЭЛЬ /отрешенно/ Тебе нужна благодать.
АЗАЗЕЛЬ. А тебе нужно остановить нашу маленькую амбициозную сучку.

К КАСТИЭЛЮ подходит официантка.

ОФИЦИАНТКА. Выбрали что-нибудь?

КАСТИЭЛЬ очень долго смотрит на ОФИЦИАНТКУ. Она смущается, улыбается ему и уходит. КП лицо КАСТИЭЛЯ. Он поворачивает голову в сторону АЗАЗЕЛЯ и медленно кивает.

ОТЪЕЗД под тихий лирический мотив флейты. ОП, панорама над Лос-Анджелесом. Слепящее солнце в зените, в небе плывут легкие облака. Внезапный резкий спуск вниз, «на землю». Там девушка, ДЕМОН с перекрестка (застреленная СЭМОМ).

ЗК РАССКАЗЧИК. Ее звали Анна.

Стремительный бег камеры сквозь людей, города, дороги, леса (несколько секунд). СРП. Тот самый «БРАТ МЭГ», которого убил ДИН.

ЗК РАССКАЗЧИК. Его звали Томас.

Снова стремительный бег камеры. Остановка. СРП: девушка оборачивается, это – РУБИ.

ЗК РАССКАЗЧИК. Ее звали Роуз.

Снова стремительный бег камеры. Крыша небоскреба. На ней на корточках сидит чернокожий ангел, УРИЭЛЬ.

ЗК РАССКАЗЧИК. Его звали Барух.

Камера снова скользит по улицам Лос-Анджелеса и возвращается к КАСТИЭЛЮ, сосредоточенно глядящему на АЗАЗЕЛЯ.

ЗК РАССКАЗЧИК. Его...

Его голос ЗАГЛУШАЕТ лирическая мелодия флейты. Отъезд наверх – панорама вдоль леса, гор, моря, все выше – пока земля не начинает скрываться за облаками. Мелодия становится тише.

ЗК РАССКАЗЧИК. Но это - первый парадокс Азазеля. Кем бы ты ни был, что бы ты ни делал: единожды рожденную душу – невозможно убить.

ЗАТЕМНЕНИЕ. ТИТРЫ под ту же музыку.
АНОНИМНЫЙ СЦЕНАРИСТ БЛАГОДАРИТ АНОНИМНЫХ БЕТ,
А ТАКЖЕ АНОНИМНУЮ ГРУППУ ПОДДЕРЖКИ,
АНОНИМНОГО ПРОВАЙДЕРА
И АНОНИМНЫЙ ЛОГИН,
КРОМЕ ТОГО ОТДЕЛЬНАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ ЭРИКУ КРИПКЕ, У КОТОРОГО ХВАТИЛО СМЕЛОСТИ НЕ ПРЯТАТЬСЯ ПОД АНОНИМНЫМ ЛОГИНОМ, СОЗДАВАЯ СЕРИАЛ «СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОЕ», КОТОРЫЙ НЕВОЗМОЖНО НЕ ЛЮБИТЬ.
Музыка стихает

ЗК РАССКАЗЧИК. Зато с большим успехом можно использовать.

THE END


Возможно необходимые примечания

ИНТ./ЭКСТ. – внутри/снаружи.
КП: Крупный План.
СРП: Средний План.
ОП: Общий План.
ВПЗ: Вне Поля Зрения. Это характеристика реплики персонажа: в момент, когда он говорит - он не в кадре, но присутствует на месте действия.
ЗК: За Кадром. Это также характеристика реплики, но это комментарий к изображению: произносящий его не находится на месте действия.
ТЗ: Точка Зрения. Мы видим сцену глазами одного из персонажей.
Панорама: движение камеры, обычно на 180 градусов, если нет – то остановки указываются дополнительно.

© since 2007, Crossroad Blues,
All rights reserved.