Канун Рагнарёка

Штат Миссури больше похож на пустыню: когда всё только началось, в первую очередь пересохли реки, и не было дождей месяцами. Земля высохла, покрылась безжизненной коркой и пошла трещинами. Деревья умерли, просто сгорели от стоящей жары ещё в первые полгода.
Днём, когда нещадно палит раскалённое солнце, всё живое прячется в тени и спит, спит до самого вечера, коротая часы тревожного ожидания ночи, холодной, наполненной ледяными ветрами, и, если повезёт, снегом.
Ночь опасна, потому что днём даже демоны спят, забившись в щели разрушенных городов. Но она несёт жизнь.
Обезумевшее солнце в который раз за эти бесконечные годы апокалипсиса кануло за край горизонта, оставив мир замерзать, но оживать.

Он проснулся, едва погас последний лучик света. Темнота окружала со всех сторон, температура воздуха резко понижалась, снаружи поднимался ветер.
Закутавшись в длинный плащ, подобранный в каких-то развалинах, он вышел из своего укрытия наружу.
Над оживающими ночными улицами медленно всходил кровавый месяц.
Если поторопиться, то можно будет ещё успеть добраться до высохшего русла Миссисипи, чтобы как раз встретить плывущий в пыльных ветрах Нагльфар. Мертвецов он уже давно не боялся. Свои, как-никак.
Он поправил за спиной сумку с вещами и поморщился. Плащ – та ещё хрень, очень не хватало любимой отцовской куртки. Но у кого сейчас эта куртка, он и так прекрасно знал.
- Вот за ней и пойдём, - прошептал он едва слышно пересохшими губами.

Ночь и раньше-то не пугала его, а уж теперь и подавно. Чего бояться в темноте, когда каждый занят собственным выживанием? Зиму, длившуюся три года, человечество пережило, засуху тоже кое-как умудряется осилить. Но всё чаще случаются землетрясения, и ходят слухи, что океан поднимается всё выше, наступает на руины городов. Возможно, это правда – он сам ещё не видел.
Ветер становился всё сильнее и холоднее, вот уже посыпались первые снежинки.
Он остановился за ближайшей стеной. Хрен с ним, что стена эта – единственное, что осталось от дома, хрен с ним, что готова обвалиться в любой момент. Сейчас важнее определиться с направлением движения. Он огляделся по сторонам, прикрывая глаза рукой от ветра и снега. Изуродованное русло умершей Миссисипи издали было похоже на огромный каньон, наполненный чернотой.
Он принюхался. Ну, да, до появления Нагльфара осталось всего ничего, надо поторопиться. Ётуны его тоже не пугали - если вести себя правильно, тебя везде примут за своего.

Ветер выл, как раненый зверь, гонял по земле мусор, пыль и сухой снег, трепал, почти рвал, одежду, будто пытаясь удержать, остановить… не пустить.
- Тише, тише, - прошептал он ветру, чуть пошевелив покрасневшими от холода пальцами, будто ласково потрепал собаку за ухом. – Всё будет в порядке.
Появление корабля он почувствовал почти сразу: изменился ветер, послышались скрип и стоны, тихое пение сотни мёртвых голосов.
Нагльфар плыл по чёрной пустоте над мёртвым руслом, словно по тёмной ночной реке. Корабль мерцал слабым призрачным сиянием, скрипели вёсла в уключинах, и казалось, что можно услышать тихие вздохи мертвецов даже сквозь их мрачное пение.
Он не боялся.
Когда Нагльфар поравнялся с ним, сверху сбросили верёвку, он ухватился и стал взбираться по ней, стараясь не думать, что верёвка эта сплетена из волос мертвецов.
Ему уступили место, подвинувшись, и он тоже взялся за вёсла, но петь не стал. Сейчас надо молчать, иначе никогда не покинешь их корабль.
Краем глаза он видел, как там, внизу, среди развалин города мелькают чьи-то бесшумные тени. Одни принадлежат людям, выбирающимся из своих укрытий, другие – тем, кто охотится на людей.
А ещё он видел огромную тень, похожую на волка, которая неслась огромными скачками вдоль берега, и ему казалось, что временами в темноте вспыхивают красные огни чудовищных глаз.
Нет, это не адский пёс, так что можно больше не оглядываться.

Солнце вставало над горизонтом, опаляя своим смертоносным дыханием всё живое.
Среди руин на берегу всё ближе подступающего океана стоял человек. Высокий, широкоплечий, но смертельно уставший от жизни. Его отросшие волосы трепал горячий ветер, но он не чувствовал ни ветра, ни жара начинающегося дня.
Глаза человека, всматривающегося в синюю бескрайность океана, казались бледно жёлтыми, а может быть, даже золотыми. Хотя нет, это всего лишь играют блики солнца на воде. А этот странный человек, не боящийся дня, не боящийся адского пекла, царящего вокруг, всего лишь Сэм Винчестер, уставший ждать возращения своего старшего брата.
Сэм с тяжёлым вздохом сел на искрошенный асфальт и потёр лицо ладонями. Нет, он не знал, на что похож апокалипсис, не знал, как это должно случиться, что и в какой последовательности должно происходить. Он просто хотел вернуть своего брата.
Сердце, глупый человеческий орган, всего лишь разгоняющий по венам кровь, как-то умудрялось подсказывать ему, что осталось немного. Надо подождать ещё чуть-чуть. Ведь не могли же там, наверху, не заметить всего того, что он натворил на земле. Он очень старался привлечь их внимание… но годы шли, а Дина всё не было.

Свет, ослепительный, невыносимый окутал Дина, и тот стал таять в этом свете, растворяться, теряться…
- Дин!! Оставьте его, сволочи!! Не смейте забирать его! – Сэм стоял на коленях, не в силах вынести этой ужасной пытки – видеть, как единственный важный для него человек просто исчезает.
Сэм видел недоумение на лице брата, испуг, но Дин не мог остановить происходящего.
- Я вернусь… - прошептал он одними губами.
И Сэм поверил.

Сэм верил все эти годы. И делал всё, чтобы вернуть брата назад.
Если там, наверху, не очухаются, он поднимет из воды Иггдрасиль и тогда по ветвям сможет добраться до Небес, чтобы потребовать своего брата назад.
Да, он устроил ад на земле, но иначе просто нельзя было. Битва с Лилит не могла пройти без ущерба для этого мира.
Сэм сидел, подтянув колени к груди, и ждал, обхватив голову руками и тихо раскачиваясь взад-вперёд, напевая себе под нос “Dead or alive”.
Демоны шатались по миру неприкаянными, а то и вовсе стенали, молили его вернуться к ним. Он не возвращался, но продолжал выворачивать мир наизнанку.
И ему нравилось здесь, в погибшем Нью-Йорке, сидеть на развалинах небоскрёбов и смотреть на всё ближе подступающий океан. Океан – солёная вода. Она была вокруг него, окружала его, и ему это нравилось. Он единственный мог жить здесь, и никто не смел нарушить его ожидание.

Ночь опустилась на мир, как и всегда, тихо и неотвратимо. Сэм всё сидел на изломанном асфальте, а вода уже касалась его изношенных кроссовок.
Он услышал шаги только тогда, когда Нагльфар уже отплывал по ночным холодным ветрам куда-то в сторону несуществующего больше Вашингтона.
Не веря себе, Сэм обернулся.
В десяти шагах от него стоял тот, кого он столько времени ждал: высокий, но всё-таки чуть ниже Сэма, худой, с осунувшимся лицом и растрескавшимися губами, закутанный в потрёпанный плащ…
Сэм невольно вцепился в куртку, которая когда-то принадлежала его брату, но которую теперь носил он сам.
Перед ним стоял Дин, мало отличавшийся от тех мертвецов, которые помогли ему добраться сюда.
- Ад на земле? – спросил Дин, и голос его звучал так, будто он не говорил до этого момента вообще никогда.
- Ад там, где нет тебя, - мотнул головой его младший брат.
Какое-то непонятное чувство говорило Сэму, что не просто так Дин старательно закутывается в длиннющий, покрытый пылью плащ. Не стоит идти на поводу у событий. Лучше всё взять в свои руки сразу.
- У нас есть работа? – губы Сэма растянулись в понимающей, но очень горькой улыбке.
Его брат только кивнул и бросил на землю свою дорожную сумку.
Если понадобится устроить ещё один апокалипсис, но уже по библейским представлениям, он это сделает. Лишь бы удалось избавить Дина от его предназначения.
Сэм задумчиво раскрыл ладонь, в которой тут же расцвело маленькое пламя.
Главное – не налажать.

© since 2007, Crossroad Blues,
All rights reserved.