Жизнь в розовом цвете

Надо заметить, что Джаред никогда не испытывал отвращения к розовому цвету – Дженсен не раз видел его в розовых или с розовым узором рубашках. Ему вполне шел этот цвет, благо он ухитрялся сохранять свой образ гетеросексуального и вполне уверенного в себе парня, что было крайне несправедливым и невероятно возбуждающим.
Но дело в том, что если раньше розовые рубашки на нем можно было увидеть лишь изредка, то теперь… теперь это происходило намного чаще. Дженсен считал, что всерьез все началось с клечатой рубашки, которую Джаред надел на конвент в Австралии, такой удобной, неформальной и светло-розовой. Джаред тогда ясно дал всем понять, что купил ее самостоятельно, потому что потерял по дороге весь свой чертов багаж, и стилисты тут совсем ни при чем.
Потом, сразу после того, как у них обоих закончились съемки в фильмах, они встретились в одном баре в Лос-Анджелесе, чтобы выпить по рюмочке, и на этот раз рубашка была новой: светло-розовой на пуговицах, с крупными вставками более темного, закатного розового на груди. На следующий день они тоже тусовались вместе в прохладной съемной квартире Джареда, в которой тот обретался до возвращения в Ванкувер, играли с похмелья в разные видео-игры, и Джаред нацепил черную футболку с идущими по кромке рукавов и воротника полосками ярко-розового, сиреневого и пурпурного цвета.

В Ванкувер они летели по отдельности, Дженсен на несколько дней раньше Джареда, из-за того, что тому в последнюю минуту пришлось задержаться для участия в рекламе фильма. Поэтому он встречал Джареда в аэропорту, и в первый раз в жизни заметил его не из-за того, что его растрепавшиеся во время сна волосы торчали над толпой на фут выше всех остальных. Нет, первым делом он заметил футболку цвета фуксии. Она выглядела очень мягкой и очень… розовой, и, пожалуй, сидела чересчур в обтяжку, подчеркивая мускулистую грудь, слегка измялась на спине во время сна, и… ну да. Яркая фуксия. Дженсен изумленно моргал, а Джаред тем временем уже заметил его и подошел, глаза у него слегка опухли после сна в самолете, и он крепко обнял Дженсена. Дженсен рассеяно сжал его в ответ, старательно не замечая, какая теплая у Джареда грудь под тонким материалом футболки.

- Джаред, у тебя… - начал он, но оборвал себя на полуслове, потому что не был уверен, что фраза «очень розовая футболка» прозвучит вежливо и уместно.
- Что? – спросил Джаред.
- Не хочешь поесть пиццы вечером? – вместо этого предложил Дженсен.
На другом конце зала какой-то парень пристально изучал Джареда поверх своих огромных модных солнцезащитных очков. Дженсен даже почувствовал себя слегка неловко – и, как ни странно, раздраженно, - из-за того, как неприкрыто незнакомец оценивал его друга.

Джаред, конечно, ничего не заметил, но Дженсен не переставал злиться. Как посмел этот парень так откровенно и оценивающе рассматривать Джареда? Это невежливо, да и вообще, с такими вещами надо быть поосторожнее. Черт, уж Дженсен-то точно знает, что нельзя просто так строить глазки первому понравившемуся тебе парню, он на собственном нелегком опыте узнал, что надо быть аккуратнее с тем, кого ты раздеваешь взглядом, в независимости от того, насколько крепкая у них задница и многообещающая улыбка.

Но потом он понял, почему незнакомец ни от кого не прятался. Джаред в этой футболке отнюдь не производил впечатления «гетеросексуального мужчины, уютно себя чувствующего, одеваясь даже в не самые мужские цвета», скорее «очень даже гомосексуального мужчины в обтягивающей ярко-розовой футболке».

Джаред дружески приобнял его за плечи, пока они шли к машине, и Дженсен старался не ерзать одновременно от неудобства и от того, что где-то глубоко внутри ему было ужасно приятно, ведь они, наверное, очень напоминали парочку.

~~

Джаред выглядел весьма разочарованным, разглядывая гардероб Сэма, выполненный в белых, коричневых и темно-синих тонах, и пытаясь убедить девочек-костюмеров вернуть ему хотя бы ту белую рубашку с легким розовато-красным цветочным узором. Он надулся, когда ему сообщили, что в этом сезоне Сэм будет носить исключительно неяркие цвета: темные, сердитые, мрачные.
- Значит, без розового, я так понимаю.
Кейли приподняла брови. - Определенно, никакого розового.
Девушка поглядела на Джареда – сегодня он был в шерстяном нежно-розовом свитере с вырезом, который выглядел очень мягким и пушистым, и Дженсену приходилось сжимать руки в кулаки, чтобы удержаться от желания дотронуться, и он даже не знал, что привлекало его больше – мягкий материал или скрывающиеся под ним мускулы.
Джаред поправил свою шапочку – ага, она тоже была розовая, темного, почти фиолетового цвета, - и Кейли улыбнулась. - Слегка зациклился на розовом, да, Джаред?
Джаред немного расширил глаза и, обернувшись, посмотрел на Дженсена, словно в вопросе таился какой-то подтекст. - Да, я просто… Не знаю, мне нравится и все. Очень подходит мне на данный момент.

Как ни странно, Дженсену показалось, будто Джаред ждал от него какой-то реакции, да и Кейли тоже смотрела на него. Он пожал плечами. - На меня не смотрите. Я ему не говорил, что это хорошая идея. Началось все совершенно неожиданно, словно в его шкафу убили Барби, и ее кровь растеклась по всей его одежде.
Джаред многозначительно взглянул на него .
Кейли ухмыльнулась, хлопнув Джареда по плечу. - Тебе везет, что ты достаточно высокий и можешь носить подобные вещи, тебе идет. Мой Мэтт наотрез отказывается носить розовое. Говорит, что ему не хочется все время попадать в переделки.
Дженсен раздраженно нахмурился. - Мэтт, похоже, большой засранец.
Она ослепительно улыбнулась и подмигнула. - Да, но зато и у него большой.

Джаред тоже сердито хмурился, но он совсем их не слушал, словно раздумывая над сказанным ранее. - Мне идет?
Девушка рассмеялась. - Да, и с такими широченными плечами никто не будет задавать вопросов, даже если ты решишь надеть балетную пачку, Джаред. Просто ты из тех парней, которые могут носить что угодно.
Джаред лишь сосредоточенно кивнул.

~~
Той ночью Дженсен остался у Джареда, и тот исчез в спальне, чтобы переодеться «во что-нибудь более удобное». Дженсен, правда, не был уверен, что может быть удобнее свободных джинсов, неприлично мягкого свитера и толстовки, которые были на Джареде до этого, но он только пожал плечами и решил убрать пиво в холодильник, а также поискать чего-нибудь съедобного в шкафах.
Вернувшись обратно в гостиную, он заметил на столике пару солнцезащитных очков. Они были совсем новые, и он понятия не имел, зачем Джаред решил купить себе новые темные очки, если учесть, что ближайшие месяцы они собирались провести в пасмурной Канаде. И он тем более не знал, почему они блестящие, розовые, и почему сбоку на оправе розовыми стразами выложено "D&G"? Если только их Сэнди не оставила, но вроде и у нее таких не было, к тому же Джаред не из тех, кто будет хранить у себя забытые бывшей подружкой вещи.

Дженсен уже решил было расспросить Джареда, но именно в этот момент тот вышел из спальни и плюхнулся на диван, и одновременно с этим фактически все мысли одновременно покинули голову Дженсена. Джаред… хм. Джаред надел белые в розовую клетку шорты, длиной до колена, плотно облегающие его бедра и задницу. Над поясом виднелась полоска обнаженной кожи, и выступающие бедренные косточки, а еще на нем была белая майка без рукавов, такая обтягивающая, что Дженсен мог видеть все линии его тела и мышцы, словно Джаред вообще был раздет. Всю майку украшали искусные узоры, нежно-розовые и цвета фуксии, а на левой стороне груди красовалось маленькое блестящее розовое сердечко.

Дженсен судорожно сглотнул, не понимая, следует ему возбудиться или ужаснуться, но вместо этого решил просто удивиться.
- Джаред, - медленно произнес он.
Джаред взглянул на него из-под челки. - Хм?

- Какого… почему ты нацепил шорты, если здесь совсем не жарко? – начал Дженсен и продолжил, прежде чем Джаред успел раскрыть рот. - Нет, знаешь что? Я не собираюсь игнорировать розового слона в комнате. Ты выиграл. Я сдаюсь. Пожалуйста, объясни.
- Объяснить что?

Дженсен начал отчаянно жестикулировать. - Розовый цвет! Ты не надевал вещей, в которых нет розового оттенка уже… черт знает сколько дней! А теперь это, и я даже не могу… я не знаю, ты пытаешься кого-то разыграть, или проиграл спор, или в этом есть какой-то скрытый смысл! Я сдаюсь!
Джаред закусил губу, явно страдая. - Я пытался сказать тебе!
- Сказать мне что именно? Я не владею языком розовых рубашек, Джаред.
- Что меня интересует!
- И что тебя интересует?
- Ты!
Дженсен умолк, изумленно моргая. Наверняка у него некрасиво отвисла челюсть, но плевать он на это сейчас хотел, потому что… чего?
- Я хочу сказать, я же знаю, что ты, хм, гей, и я… ну, я с Сэнди так долго встречался, а теперь уже нет, и я не мог… ну, я не знал, как тебе сказать, и мне не хотелось испортить что-нибудь, поэтому я подумал, может, если я намекну…

Дженсен сделал два шага вперед, закрывая Джареду рот рукой, чувствуя под ладонью чужие губы, пока Джаред не перешел на совсем приглушенное бормотание.
- Ты… ты, что, пытался соблазнить меня с помощью секретных гей-посланий, зашифрованных в твой одежде?

Глаза у Джареда умоляюще блестели, а может, в них просто светилась надежда и ожидание.
Дженсен убрал руку.
- Ты придурок чертов, - сообщил он, а затем поцеловал Джареда.

Джаред издал какой-то удивленный и довольный звук, притянул Дженсена ближе и поцеловал его уже всерьез, широко открывая рот, у него был такой горячий язык, и Дженсен с удовольствием прижимался к нему все сильнее. Он ждал этого довольно долго, и получить желаемое – просто потрясающе. Он чувствовал, как внутри у него все словно горело, в глазах сверкали искры – и, вполне возможно, они были розовые, точно сказать он не мог.
- Я собираюсь сорвать с тебя весь этот розовый кошмар, - поведал он между поцелуями.
- Да, пожалуйста, - простонал Джаред, толкаясь бедрами в руку Дженсена, которая ласкала его через шорты. - Меня уже достал розовый, если честно.
- Если я тебя трахну, обещаешь сжечь все розовые вещи из своего гардероба?
Джаред, разумеется, пообещал, но даже когда пару недель спустя Дженсен нашел в шкафу у Джареда одну или две розовые рубашки, припрятанных под уродливой водонепроницаемой курткой, то что ж, – он не особенно расстроился. Все-таки розовый Джареду к лицу.

© since 2007, Crossroad Blues,
All rights reserved.