Эльфийское отродье

В 1720 году в шотландском городке Инвернесс в семье пекаря Уильяма МакНатта случилось несчастье - пропал младший сын, Ричард, которому только недавно исполнилось четырнадцать лет. Ходило много слухов, куда делся подросток, но в большей степени люди склонялись к мысли, что мальчика похитили эльфы. И словно в подтверждение слухов Ричард внезапно вернулся домой спустя двадцать лет, ничуть не изменившийся внешне, будто для него прошёл только один день, а не долгие два десятилетия. Ричард ничего не помнил о том, кто он, кто его родители, где был всё это время и как вернулся назад. Его разум был как у новорожденного. Спустя ещё десять лет, за которые Ричард повзрослел, он стал известен как бард с удивительным голосом, чарующим и смертных, и фей. Он прожил в Инвернессе до своих 103 лет,* и в 1809 году снова загадочно исчез. Кто-то говорил, что он просто умер где-то в лесу, куда любил забредать во время прогулок, кто-то уверял, что старика-барда снова забрали эльфы.

Когда Джаред был маленьким, в Сан-Антонио приехала на лето одна семья, которая поселилась в доме напротив - буквально через дорогу от дома Падалеки. Самому Джареду тогда было три, и ему очень хотелось подружиться с новым соседом - сыном приехавшей пары. Этот мальчик был старше Джареда лет на десять, но он не мог ходить сам, и его всюду возили в инвалидном кресле. Мама как-то сказала Джареду, что у соседей через дорогу когда-то давно случилось несчастье: кто-то прокрался в их дом и попытался выкрасть новорожденного младенца, но родители услышали шум, ворвались детскую, и похититель в испуге перевернул кроватку. С тех пор их ребёнок не может ходить.
Джареду стало жалко соседского мальчика, и он стал приходить в гости как можно чаще, чтобы его новому другу не было одиноко и скучно. Но в конце лета, в пору сбора урожая на фермах, мальчик пропал. Просто исчез со двора собственного дома. Только перед крыльцом осталось стоять пустое инвалидное кресло. Его искали несколько месяцев, но так и не нашли. Лишь где-то за городом обнаружили разорванную цепочку с крестиком, которую носил подросток. На ней была кровь.
Джаред помнил то хмурое дождливое утро, когда соседи из дома напротив, собрав свои вещи, уехали из Сан-Антонио навсегда.
А их сына так и не нашли.

Джаред всегда задавался вопросом: почему эта скотина Эклз так не любит чужое внимание к своей персоне, но принимает как должное любые положительные отзывы в свой адрес и никогда не соизволит поблагодарить. Как будто это само собой разумеющееся - услышать похвалу от режиссёра или доброе слово от напарника по съёмкам... и сделать морду кирпичом, будто ничего не случилось. Заносчивый, высокомерный, страдающий явным нарциссизмом... Дженсен, мать его, Эклз.
Красивый и талантливый ублюдок, не ставящий других ни в грош.
Во время съёмок пилота они даже подрались. Потому что этот уёбок игнорировал слова режиссёра и явно переигрывал в разговоре Дина с Джесс. За сцену разговора братьев о том, какими их растил отец, Крипке едва не расцеловал Эклза, но когда тот стал играть открытое приставание Дина к девушке его младшего брата, начались разногласия с режиссёром, но Эклз делал вид, что ему лучше знать, как играть, и просто игнорировал любые замечания, гнул свою линию дальше.
Джареду очень захотелось набить ему морду... и он набил. Во время съёмки первой встречи братьев. Бил в полную силу, не жалея.
Потом был долгий разговор с продюсерами и самим Крипке. Неприятный разговор.
Со временем Джаред свыкся с таким положением, но всё равно было тяжело терпеть этого засранца. Ровно до тех пор, пока...
-...а был уже стрелок,
и самый дюжий бородач
тягаться с ним не мог...
Эту песню Дженсен тихо мурлыкал себе под нос, выходя из душа. Так получилось, что эпизод "Мертвец в воде" пришлось снимать урывками, поставить трейлеры на берегу озера им запретили, и съёмочная группа была вынуждена поселиться в местном отеле, номеров в котором, мягко говоря, не хватало. Вот и оказался Джаред в одном номере с человеком, которого ненавидел всеми фибрами души.
Вот только случайно подслушанные три строчки песни, которую Эклз напевал себе под нос, буквально выбили землю из-под ног Джареда.
Он вспомнил. Вспомнил эту песню.

-А пло Лобин-Дуда? - канючил маленький Джаред, упираясь горячими ладошками в ничего не чувствующие колени своего лучшего друга. - Пло Лобин-Дууууууда! Ну, пзалста!
-Хорошо, хорошо, сейчас...
Ещё он бороду не брил,
а был уже стрелок...

Голос у того парнишки из детства был тихий и хрипловатый, у Эклза петь получалось лучше раз в сто. Но Джаред не мог ошибиться - он вспомнил и веснушки на приятном мальчишечьем лице, и огромные зелёные глаза в пушистых ресницах, таких длинных, что... маленькому Джареду казалось, что в них путаются солнечные зайчики.
В горле всё пересохло, когда Джаред вдруг понял, что эти глаза - глаза Эклза.
-Ты был когда-нибудь в Сан-Антонио? - неожиданно даже для самого себя спросил его Джаред.
Дженсен замер посреди номера, прекратив петь и вытирать голову:
-Нет... а что?
-Так, ничего, просто... - Джаред закусил губу и вдруг зло выпалил: - Просто у меня был в детстве друг, который неожиданно исчез. Его долго искали, но так и не нашли, объявили погибшим. Он очень любил эту песню, пло Лобин-Дуда.
Он нарочно исковеркал последние слова, надеясь... он и сам не знал, на что надеялся.
На что-то.
И этим всё сказано.
Дженсен молчал, как-то испуганно смотрел на Джареда и молчал.
А тот не унимался. Он попытался изобразить своё тогдашнее пение, картаво-шепелявое и страшно фальшивое:
-...но в дом ево плисли влади
и Лобин-Дуд иссееееееес,
с ватадой добисных стелков
усол в Севудстий леееееееееес...
Честно, в детстве его могли понять только родители, старший брат да бабушка. И ещё вот... соседский мальчишка. Который тоже исчез, как фольклорный Робин Гуд.
Казалось, что кровь отхлынула от лица Дженсена, все веснушки на его лице вдруг стали очень яркими и какими-то нелепыми. Он швырнул в лицо Джареду своё мокрое полотенце и выкрикнул:
-Заткнись!!
И буквально в чём был, то есть, в одном халате, выскочил номера и громко хлопнул за собой дверью.

Эклза не было весь день, его искали, подняли на уши едва ли не всю округу, но так и не нашли. Внутри Джареда кипела злость. Он не понимал, если этот ублюдок всё-таки жив, то почему... почему он не вернулся тогда домой?! Почему довёл родную мать до припадков на нервной почве, заставил отца поседеть буквально за сутки! Почему?!
Он боялся сознаться себе, что больше его бесит другое - что Эклз делал вид, будто не помнит самого Джареда.

Эта сволочь вернулась в отель на следующие сутки - буквально посреди ночи прокравшись номер... схлопотал подушку прямо в морду.
-Падалеки, да ты охренел совсем?!
-Сам охренел! Творишь, что тебе вздумается, не заботясьо других... блядь, прибил бы тебя собственными руками!
На этом их разговор закончился.
И они больше не разговаривали друг с другом вообще - кроме съёмок - ещё два дня.

Тем вечером Джаред просто напился. В хлам, вдрызг, в стельку... неважно как, важно, что до своей кровати он еле дополз. Уткнувшись носом в подушку, Джаред пьяно всхлипнул.
Разорванную цепочку с крестиком отец Эклза отдал ему, Джареду - "в память". Конечно, перед этим цепочку отчистили от крови.
Джаред всегда хранил её - носил с собой. Но вот что странно... он помнил того мальчика, помнил его родителей. Помнил, что такие были, помнил, какие чувства у него были связаны с ними. Но он не помнил их лиц и не помнил имён. До него это дошло только сегодня, и так напугал сам факт этого, что он не выдержал - и просто напился.
Как можно обвинять в забывчивости другого, если сам не помнишь его имени? И лица...
Дженсена в номере не было с утра - выходной, и этот самовлюблённый ублюдок упёрся куда-то "отмечать".
Джареду было жалко себя. Очень. А ещё ему было противно и тоскливо.
В голове вертелись строчки той песни о Робин Гуде.
-Эй, ты чего? - неожиданно раздалось над самым ухом, и Джаред недоумённо моргнул, а потом повернулся к наклонившемуся над ним Дженсеном. - Что случилось?
-Ничего, - огрызнулся Джаред и хотел уже снова отвернуться, но ему не дали.
Дженсен увидел сжатую в его кулаке цепочку с крестиком, ту самую.
-Это... - не веря своим глазам, выдавил Эклз и просто сел рядом с Джаредом на постель. - Откуда у тебя?
-Я так понимаю, это твоё, - хмыкнул Джаред и пьяно помахал цепочкой перед носом Дженсена. - Мне отдал её твой отец, перед тем как уехал из Сан-Антонио.
-Мой... отец? Он никогда не был в Сан-Антонио...
-Ну, да, конечно! - фыркнул Джаред и резко сел. - И ты тоже никогда там не был, и не был всю свою сознательную жизнь инвалидом, прикованным к инвалидному креслу, да?
Что-то в лице Дженсена менялось от его слов, и эти изменения выглядели пугающе. Казалось, что прямо на глазах Джареда взрослый мужик превращается в ребёнка, маленького мальчика, напуганного и растерянного.
-Мама не разрешала в полдень оставаться одному на улице, - забормотал Дженсен каким-то детским голосом, - а я не послушал. Я хотел побыть немного на солнышке. Кресло очень неудобно разворачивалось, и я упал - оно перевернулось. Было больно... а потом пришли они, позвали с собой, сказали, что знают меня, и давно искали. Обещали научить петь и вылечить, чтобы я мог ходить... сказали, что меня зовут не Алекс, а Дженсен... и что это не мои папа и мама...
Эклз вдруг всхлипнул:
-Я хотел отогнать их крестным знамением, но мой крестик куда-то делся, цепочка порвалась... Они... забрали меня... забрали... забрали...
Джаред был потрясён до глубины души. Он не понимал, что происходит, но Эк... Дженсен выглядел таким несчастным и потерянным... что Джаред просто привлёк его к себе и крепко обнял, тихо шепча ему на ухо:
-Вот он, вот твой крестик, я хранил его для тебя. Не плачь, тшшшш...

Утром Дженсен ничего не помнил, но он сильно изменился - и в лучшую сторону. Правда... петь при Джареде он прекратил. Вообще стал стесняться своего пения.
Но крестик, который Джаред хранил все эти годы, он стал носить сам.

Потом, спустя год, когда они с Дженсеном станут друзьями не разлей вода, Джаред узнает от Донны Эклз, что в далёком 1992-м году одной дождливой летней ночью они нашли на пороге своего дома подростка. Тот был без сознания, его лихорадило. Они взяли мальчика к себе, выходили... но оказалось, что он ничего не помнит. А его имя... оно было написано на его запястье странными шрамами, которые потом, через месяц, бесследно исчезли.
Джаред больше никогда не поднимал эту тему, считая, что не просто так у этого парня шотландские корни. Кто знает, чья кровь течёт в жилах этого непостижимого парня. Но как бы там ни было, Джаред его больше никому не отдаст.

26-27.01.2010


------------------------------------------
*В основу идеи сюжета легла информация об одном из предков Дженсена. Если верить его родословной, то у него действительно был предок Уильям МакНатт, сын которого, Ричард, родившийся в шотландском городе Инвернесс, прожил 103 года (родился в 1706г., умер в 1809г.). Всё остальное - моя больная фантазия и вымысел чистой воды.

© since 2007, Crossroad Blues,
All rights reserved.