Двое на тарантайке

Автор иллюстрации: Smth_Blue

Обратите внимание! К тексту обязательно прилагается карта мира:


ЧАСТЬ 1

Крис, музыкант из соседнего Брумха, приезжал в деревню раз в месяц, и Дженсен старался попасть на все его выступления, жалея, что музыку нельзя собрать, например, в бутылку и хранить. Чтобы слушать ее не в прокуренном зале, а откупорить дома под настроение.
Ничего особенного в пении Криса не было, но кроме него в Яблочный Холм никто не захаживал, а Дженсен любил музыку.
- Слышали новости? – владелец таверны, дородный румяный дядька, склонился над стойкой, ставя перед Дженсеном кружку пива.
Пиво ему уже второй месяц перепадало халявное, с тех пор как он установил в таверне одно хитромудрое устройство – оно без капли магии сутками морозило лед для выпивки. Правда, постоянно тряслось, пыхтело и жрало флюкс бочками.
Дженсен не интересовался новостями, но из вежливости отвернулся от помоста, где бренчал на гитаре Крис, и глянул на владельца таверны.
- Нет, не слышал.
- Говорят, столичные умники снова намутили, в этот раз будет похлеще, чем история с Блеском.
Дженсен поморщился.
- А в чем дело?
- Не знаю, мистер Эклз, и никто не знает, связи с Хасавармой с самой ночи нет. Сегодня мой поставщик рассказал. Брумхская мэрия, говорит, в панике, такого вообще никто не помнит. Связались со всеми городами по западному побережью, но на Хасаварму выйти так и не удалось, представляете? Даже по частным линиям. Такое впечатление, что в столице или вымерли все, или кто захватил магические каналы связи, – дядька перешел на шепот: - Или с магией опять намутили, или роялисты переворот устроили.
- Переворот – это вряд ли, - усмехнулся Дженсен. – А если с магией намутили, то до нас оно все равно не докатится.
- Ваша правда, - засмеялся тот. – Может, копченых кальмарчиков к пиву? Я сам коптил, высшего сорта, хрустящие!
- Давайте.
Кальмарчики, правда, уже не халявные – польза от ледяной машины была не настолько большой.
Крис спел еще несколько песен и закончил на бис двумя балладами, одна заунывней другой, но народу нравилось, даже чавканье притихло. Так что когда Дженсен засобирался домой, перевалило за полночь.
Как только он вышел из таверны, народ заговорил, кто соседу на ухо, кто вслух, кивая на закрывшуюся за ним дверь. Не будь Дженсен таким приятным парнем, владелец таверны попросил бы его вообще не приходить и не отпугивать посетителей. Да и устройство вдруг сломается – кто его починит?

Тарантайка завелась с полуоборота, хотя стояла на холоде несколько часов. Машина пыхтела, плевалась паром, тарахтела чем-то металлическим внутри, но флюксуатор пульсировал и светился тускло-голубым, а значит, все работало исправно.
Дженсен влез в кабину, надел полетные очки и потянул на себя руль. С надрывным чиханием тарантайка поднялась в воздух и полетела к берегу фьорда. Тряслась, словно ее в ступе молотили, ветер трепал волосы, огоньки деревни мелькали внизу, и Дженсен улыбался.
Перебуженные жители Яблочного Холма, правда, на чем свет проклинали ненормального и его машину, а собаки подвывали вслед.

Дженсен влетел в предусмотрительно открытый Ларсом гараж, едва не зацепил бочки с флюксом, потом предыдущую модель тарантайки, развалившуюся во время полевых испытаний, и, наконец, с трудом остановил машину в опасной близости от стены.
- Разогреть ужин? – осведомился Ларс, выглядывая из-за двери.
Дженсен выплюнул жука, которого чуть не проглотил во время полета, и спрыгнул на пол. Нужна полностью закрытая кабина, подумал он. И тормоза слабоваты, до соревнований успеть бы переделать.
- Нет, я перекусил в Яблочном Холме. Только чай, пожалуйста.
- Как скажете, - ответил Ларс, недовольно поджал губы и отправился вверх по лестнице. До Дженсена донеслось его бурчание: - Едят, видишь ли, что ни попадя в этой таверне, мало ли какую гадость там готовят, вот снова отравятся, как в прошлый раз, будут знать.
Дженсен усмехнулся, стянул очки, повесил их на сидение тарантайки и еще немного понаблюдал за током жидкости внутри флюксуатора. Конструкция явно получилась удачная. Если завтра распогодится, можно и до самого Брумха попытаться долететь.
Над водой он пока боялся – если что, тарантайка камнем пойдет ко дну.
Дженсен поднялся по ступенькам, сбросил сапоги и блестящую от росы куртку и устроился в кресле у камина, быстро пригрелся и перестал трястись. Ларс с чаем зашел минут через пять. На подносе красовались чашка и блюдце из фамильного фарфора, в мелкие сиреневые маргаритки.
- Ваш чай, сэр, - объявил Ларс, поставил поднос на столик, схватил с каминной полки плед и накрыл Дженсена чуть ли не с головой. – Снова промерзли, да еще и промокли!
- Да там нет никакого дождя!
- Я велю нагреть воду быстрее, - заявил Ларс, не обратив на его слова внимания. – А вы пока чай пейте.
Он вышел, и Дженсен спокойно выдохнул, натянул поудобнее плед и взял чашку. В ней плавала долька лимона, и пар приятно грел лицо. На блюдце лежало пирожное – Ларс делал их по рецептам из книжки «Простая магия для вашей кухни», которую Дженсен подарил ему на прошлое Цветение. Большинство блюд оттуда без магии приготовить было невозможно, а это пирожное – уж наверняка: конструкция из взбитых сливок, вся в маргаритковых узорах, переплетенные вокруг нитки бисквита, в самом центре – сквозное отверстие, и там прямо в воздухе медленно вращалась заспиртованная вишня. С черенком.
Дженсен знал, что оно все провисит в воздухе без малейшей опоры как минимум до утра. Ему самому магия была совершенно недоступна, как самая простая, бытовая, с помощью которой Ларс приготовил это пирожное, так и более сложная, для управления погодой, прокладки телепортов и лечения болезней. Магией мог пользоваться любой человек, кто-то больше, кто-то меньше, да и от образования многое зависело, но Дженсен не был человеком и не мог даже пушинку телепортировать.
Время, когда этот факт огорчал его, давно прошло, но глядя на такие маленькие чудеса, он, бывало, горько жалел, что не может применить магию в постройке своих машин.
- Побыстрее?! – послышался снизу голос Сары. – Сбрендил совсем, старый хрыч! Лучше за своими кастрюлями следи, а у меня все и без тебя склеится. Что? Ты мне нотации не читай!
Началось, подумал Дженсен. И Ларс, и Сара работали здесь еще при его отце, и он знал их с детства – они ругались каждый день.
Окна комнаты выходили на яблоневый сад, где иногда, когда никто не видел, Дженсен уступал своей природе и позволял себе…
Молния ударила в землю прямо посредине между гранатовым деревом и яблоней, на мгновение осветив бело-голубым светом весь сад и обломки одной из ранних версий тарантайки, которая при испытаниях рухнула с десятиметровой высоты, и хорошо, что зацепилась за деревья – Дженсену пришлось лечить только один перелом.
Там, где молния врезалась в землю, с треском загорелась голубым пламенем сфера. Она выгорела в несколько секунд, и на месте удара осталась только чуть светящаяся дуга телепорта. Только странная какая-то, обычно ни молнии, ни огня не прилагалось, да и телепортироваться в не предназначенные для этого места, а тем более на территорию частной собственности, считалось верхом бестактности.
Дженсен поставил чашку, сбросил плед и открыл дверь в сад. Натянул сапоги и побежал к гранату, где еще горела трава.
- Мистер Эклз, что за безобразие творится в нашем саду?! – послышался голос Ларса.
- Да какой-то мудак телепорт провесил, не видишь, что ли? – ответила ему Сара.
Под дугой стоял на коленях человек, пытался подняться на ноги, одежда его обгорела и висела клочьями. Он зашатался, надрывно кашляя, и дернул воротник рубашки, словно тот сжимал горло, а потом упал ничком. Дженсен побежал к нему по мокрой от росы траве, подхватил под руки, но тот вырвался, шарахнувшись в сторону, и выставил перед собой ладони. Исцарапанные, с почерневшими от запекшейся крови ногтями; пальцы были сложены в магический пасс.
- Тихо, приятель, ты в безопасности, - сказал ему Дженсен.
Но тот либо не слышал, либо не понимал, хрипел что-то, а глаза у него закатывались.
- Гори… не… жить… - разобрал Дженсен. – Не… жить…
Подбежали Ларс и Сара, и они вместе поволокли человека к дому. Тот был парнем немаленьким, еще побольше Дженсена, и продолжал брыкаться, не понимая, где находится.
На него истратили всю горячую воду, и Сара возмущалась, что мистер Эклз остался без своей вечерней ванны. Зато гость притих и успокоился, но из горячечного состояния впал в полубессознательное. У него оказались сломаны обе ноги, разорван бок, обожжено лицо и руки, а посреди живота синими искрами переливалась рана от магической атаки. Как он до сих пор дышал – непонятно.
Дженсен прочел не одну книгу о войнах прошлого столетия и готов был биться об заклад, что человек этот только что побывал в самом настоящем бою, если бы не знал, что войны отгремели давным-давно.
Ларс кастовал на человека обезболивающее заклинание, и тот перестал хрипеть, а потом потерял сознание.
- Окочурится к утру, точно вам говорю, - левитируя его к кровати, сказала Сара. – Та синяя гадость у него на животе за ночь все кишки выест.
- Я позову врача, - сказал Дженсен.
Ни Сара, ни Ларс не могли провесить телепорт, а канал связи у них вообще не работал несколько лет.
Дженсен вышел на ступени перед домом – они спускались по крутому склону на самый берег фьорда. Перекинулся и ветром помчался в Брумх, где жил ближайший врач.
Мистер Джим Бивер был старинным другом отца, поэтому не прибил Дженсена на месте за явление в три часа ночи, а только немного поворчал, взял свой чемоданчик и телепортировал их обоих в гостиную особняка.
Хотя на все про все ушло не больше пятнадцати минут, Дженсен боялся, что человек умрет до того, как он успеет привести врача, уж больно страшной выглядела рана на животе. Но тот еще дышал.
Джим выгнал всех из комнаты и не выходил из нее два часа кряду. Оттуда слышались хрипы, а один раз человек даже закричал.
Дженсен отправил Ларса и Сару спать, а сам сидел на полу в коридоре, то дремал, то прислушивался к звукам за дверью. Уже рассвело, когда Джим вышел из комнаты, скрипнув дверью, и объявил:
- Если доживет до утра, то поправится. Магический ожог на животе до брюшной полости добраться не успел, переломы я вправил, а рана в боку пустяковая.
- Уже утро, - сказал Дженсен.
- Да? – Джим огляделся, заметил окно и серый туман за ним. – Ну и отлично. Где ты вообще его взял?
- Он телепортировался прямо в саду за домом.
- Вот что я тебе скажу – мальчик с кем-то дрался не на шутку. Магические повреждения разного типа и наверняка от разных противников. Если бы я не знал, что сейчас перемирие, то сказал бы, что он провалился в телепорт прямо посреди боя. Ваш Источник здесь недалеко, а он как раз притягивает хаотичные телепорты.
- Да, притягивает. Этой зимой тонна бесхозной картошки засыпала беседку. Я поспрашивал в Яблочном Холме, не терял ли кто, но хозяин не нашелся. До сих пор всю не съели, - скривился Дженсен.
- Кто-то перепутал координаты, и картошка ухнула в случайный телепорт на Источнике, - Джим посмотрел на дверь, прищурившись. – Ладно, если что – зови, не стесняйся.
- Да, спасибо.
- Я там оставил лекарства для перевязок, отдашь Саре. А как очухается, будете поить микстурой. И лучше сразу расспроси его, как придет в себя. Слышал, что связи с Хасавармой нет?
Дженсен кивнул.
- Может, он что-то знает, – Джим накинул плащ и взял в руки чемоданчик. – Но если он оттуда – нам не поздоровится.
Пожал Дженсену руку и исчез под дугой телепорта. Несколько секунд она тускло светилась голубым, а потом совсем пропала.
Дженсен осторожно приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Окна в ней выходили на берег и, соответственно, на восток, поэтому света было достаточно, чтобы рассмотреть покрытое зеленой противоожоговой маской лицо человека и торчащие из-под простыни ступни сорок пятого размера. В комнате стоял сильный запах озона, который всегда сопровождал медицинские заклинания. Дженсен заглянул под простыню – живот у раненого был туго перебинтован, из-под повязки выглядывал край заживляющей сетки, тоже зеленого цвета. Если она пожелтеет, то надо срочно делать перевязку, а если покраснеет – звать врача, потому что началось воспаление.
Из-за распахнутых настежь окон воздух в комнате был холодный и влажный; Дженсен поежился и достал из комода одеяло, а потом подумал и вытащил еще плед, накрыл человека и тем, и тем. Хоть он и без сознания, а мерзнуть ни к чему.
На полу горой была свалена одежда, и Дженсен принялся ее рассматривать. От нее несло гарью и еще чем-то, от чего Дженсен выронил плащ из рук. Сладковатый запах разложения, он хорошо запомнил его с детства, когда умерла бабушка. Человек и не унюхал бы, но Дженсен… В общем, обоняние у него было на порядок острее обычного.
«Гори… не… жить» - всплыли в памяти слова.
Он снова поднял плащ и перевернул несколько раз, пока не добрался до эмблемы на груди. «Отделение бытовой магии. ПТУ №14. г. Хасаварма» - значилось там. Бытовая магия, самая непрестижная, высмеиваемая в анекдотах и презираемая снобами область магических наук. Хуже было разве что аналогичное отделение в первом и единственном в городе Брумхском ремесленном училище.
Впрочем, Дженсена не взяли бы даже туда, как незрячего не взяли бы в дворники. Он не любил ездить в город, потому что там приходилось пользоваться терминалами «для людей с ограниченными возможностями», расплачиваться наличными деньгами и искать механические двери в зданиях, сплошь оборудованных стационарными телепортами. Только слепому было достаточно надеть темные очки и взять в руки трость, Дженсену же приходилось каждый раз объяснять.
Немного поколебавшись, он запустил руку в карман. Там лежало полусгрызенное яблоко, две пуговицы и записная книжка на магических элементах, которую Дженсен все равно не мог открыть. В другом нашлось студенческое удостоверение. «Джаред Падалеки, - гласила надпись. – Третий курс, отделение бытовой магии, ПТУ №14. г. Хасаварма». На фотографии сияла улыбкой от уха до уха радостная лохматая рожа.
Дженсен аккуратно сложил вещи на столик, а одежду скрутил в узел, собираясь отнести в подвал, где Сара занималась стиркой, когда заметил на полу пояс с заклинаниями. Видимо, Ларс снял его, пока Дженсен носился в Брумх за Джимом. Такие пояса носили почти все, хотя некоторые, как тот же Джим, предпочитали прятать заклинания в ручную кладь. Конечно, с чемоданчиком доктор выглядел солиднее.
Две трети ячеек в поясе пустовали, но в остальных Дженсен нашел заклинания с красными боевыми метками, какие видел только в исторических книжках – «огонь», «огнемет», две «регенерации» и десяток «покоев», очень редких заклинаний, которые использовали только некроманты и патологоанатомы в криминалистике.
Пояс Дженсен положил к остальным вещам, одежду отнес в подвал, вымыл руки – запах не смылся до конца, но стало полегче, - и вернулся в комнату к раненому. Прислушался – тот хрипло и неровно дышал, заживляющая сетка оставалась зеленой. Еще посидел немного, глядя в окно на утренний туман, а потом и сам не заметил, как заснул.

Ларс постучал и зашел, не дожидаясь ответа, как только часы проклацали десять утра. В руках он держал большой поднос.
- Ваш кофе и тосты с гранатовым джемом, - объявил он шепотом продирающему глаза Дженсену. – И рыбный бульон для больного.
- Это ты кого больным обозвал? – послышался с кровати хриплый голос.
Дженсен обернулся – кривя зеленую противоожоговую маску, мистер Падалеки пытался подняться на кровати.
- Вам нельзя вставать, - прикрикнул на него Дженсен. – Вы серьезно ранены.
- Да? Я что, в больнице? Мы их сделали?
Дженсен переглянулся с Ларсом. Пациент тоже переводил взгляд с одного на другого.
- Мы не знаем, - сказал наконец Дженсен. – Хаотичная телепортация вынесла вас в сад возле моего дома.
- Возле твоего дома? Где именно?
- Недалеко от Брумха.
- Чувак, ты всерьез думаешь, что я знаю каждое захолустье в стране?
Дженсен даже не обиделся на «захолустье». Чего еще ждать от столичных задавак.
- Это северное побережье, Брумхенфьорд.
- Что?! – он подскочил на кровати, но тут же поморщился и рухнул обратно. Потом отдышался и продолжил: - Но это же десять тысяч километров от Хасавармы!
- Семь, - поправил Дженсен.
- Один хрен, - расстроился тот. – Так ты не знаешь, как там дела? А связь?
- Связи нет. Не пытайтесь встать, у вас тяжелое ранение. И обе ноги сломаны. Джим срастил переломы, но вставать все равно нельзя.
- Черт.
- Ваш бульон, - напомнил Ларс. – И ваш кофе и тосты с гранатовым джемом.
- Поставь на столик, пожалуйста, - сказал ему Дженсен.
Ларс поставил поднос на стол и вышел из комнаты.
- Джаред, правильно? – спросил Дженсен.
- Ага, - кивнул тот, откинув одеяло и разглядывая свою повязку.
- Что случилось? Что случилось в столице?
Джаред перевел на него взгляд и воскликнул:
- Да ты мира!
- Наполовину, - спокойно ответил Дженсен. То есть, надеялся, что спокойно.
- Понятно, - Джаред попытался улыбнуться, но снова скривился от боли. – Извини, никогда раньше не видел. А ты правда можешь, ну…
- Правда.
- Ух ты!
Он замолчал и отвернулся.
- Вы скоро все узнаете. А потом они появятся и здесь.
- Кто – они? Нас кто-то атаковал? Началась война?
- Нас атаковала нежить.
- Нежить – это как в фантастике? Вампиры, оборотни…
- Нет, это мертвецы, которые встали из могил.
Надо позвать Джима еще раз, подумал Дженсен, потому что парня явно еще и головой приложили.
Тут вернулся Ларс, заткнул Джареду рот бульоном, а Дженсена выгнал, потому что надо было делать перевязку, а это не для его глаз зрелище.
Дженсен немного посидел в коридоре, прислушиваясь к тому, как Ларс читает обезболивающее заклинание, а потом, чуть позже, когда Джаред сдавленно вскрикнул, заметил, что до сих пор держит в руках поднос с завтраком. Он спустился на кухню, где вкусно пахло печеной тыквой, выпил кофе и съел тосты.
Он собирался сегодня склепать новую кабину и после обеда полетать хотя бы вокруг дома, но вместо этого попросил Сару передать Ларсу, что пообедает позже, завел тарантайку и полетел в Брумх к Джиму.
Он прочел множество книг по магии из отцовской библиотеки, и журнал «Магивария» давно выписывал. Это не помогло ему понять, по какому принципу оно работает – слепому не объяснишь про цвет неба, но о теории он знал еще побольше обычных людей. Некромантия как раздел магии позволяла вызывать духи умерших, но не всех и не всегда. К ней прибегали редко, в основном в криминалистике, или если кто в завещании такой пункт оставил. Иногда – раз на сотню случаев - духи появлялись измененными, не в своем человеческом облике, и такие были способны на убийства и разрушения, именно для них некроманты держали заклинание «покой» - оно мгновенно уничтожало спятившего духа. Но он никогда не слышал о мертвых, которые в прямом смысле слова вставали бы из могил, а, значит, в открытом доступе информации о подобных случаях не было. И заклинание «покоя» на них явно не действовало, судя по тому, что мистер Падалеки использовал два ряда «огня» и всего один «покой».
Еще вчера он сомневался, что тарантайка осилит путь до Яблочного Холма и обратно, но сейчас спокойно долетел до Брумха и даже не заметил, задумавшись над словами про нежить. Наверное, надо было дождаться, пока Ларс закончит с перевязкой, и расспросить подробнее, но что-то подсказывало Дженсену, что нет ничего важнее того, что он уже узнал.

Селяне, собиравшие урожай яблок, задирали головы и показывали пальцами на пролетавшую над ними с чмыханием и лязгом тарантайку. Это сын покойного мистера Эклза и той миры, а они, сами знаете, не от мира сего, и родню не признают вообще, что те кукушки, и к магии не способны. Бедный мальчик, конечно, сам даже импульс кастовать не может, уже не говоря о телепорте, но знаете, он весь в нее, та же темная порода, видели, какой туман вокруг особняка вечерами? Всё машины делает, как вон та штука, что полетела, говорят, вместо магии использовать можно, только кому ж оно надо, такое несчастье.

Дженсен посадил тарантайку прямо на мостовую у дома Джима, ребристую, как стиральная доска, едва дух не вышибло от такой посадки. Не зря Сингер в «Летательных аппаратах» советовал ставить на машину амортизаторы, ровную площадку не всегда найдешь.
Он отодвинул на лоб полетные очки и встретился взглядом с мальчиком лет десяти, который стоял под вывеской «Свежий хлеб», открыв щербатый рот и не донеся до него бублик. Дженсен подмигнул, и мальчик бросился бежать, прижав к себе пакет с двумя завитыми в косички булками.
Дженсен спрыгнул на мостовую и нос к носу столкнулся с Томом Веллингом. Тот явно спешил и не заметил его раньше, иначе успел бы куда-то свернуть. Деловой костюм, шейный платок с золотой булавкой и увесистая папка с бумагами не оставляли ни малейшего сомнения – вот идет успешный адвокат, торопится, но без суеты, не опускаясь до возни с телепортами. Мало кто знал, что с телепортами Том так и не научился толком справляться.
- Привет, - улыбнулся Дженсен.
- Здравствуй. Как поживаешь? – сказал Том и, не дожидаясь ответа, быстро продолжил: - У меня сейчас столько дел, что головы не поднять. Извини, тороплюсь к клиенту. Был рад увидеться.
- Да, конечно. Я тоже.
Дженсен посмотрел ему вслед, а потом стянул с головы очки и оглядел свою куртку и поцарапанные ладони. Черт, как неловко получилось. Да еще и флюксом наверняка несло, а пах он отнюдь не розами. Сам Дженсен так привык к этому запаху, что не замечал его, но в темноте обивка кабины мерцала голубоватыми пятнами, а значит, флюксуатор где-то явно протекал.
- Оно таки летает! – послышался голос Джима. Он стоял на балконе второго этажа и тоже пялился на тарантайку, хотя раньше видел как минимум две ее предшественницы и принял участие в разборе на запчасти той, с которой Дженсен застрял на дереве. – Ты мне всех соседей перебудил, знаешь?
- Разве в такое время кто-то еще спит? – смутился Дженсен.
- Да ладно, шучу, даже я успел встать, - Джим отсалютовал ему чашкой с кофе. – Поднимайся.
Дженсен еще раз оглянулся на Тома, который как раз поднимался по ступенькам здания суда, которое высилось в торце улицы, и открыл дверь в дом Джима.

- Звучит, как бред сумасшедшего, - сказал Джим после того, как выслушал рассказ.
- Да, но я думаю, что он говорит правду. Ты видел его пояс с заклинаниями? И запах.
- Что – запах?
- У его одежды. Такой запах у мертвых организмов, хотя она сама вся из хлопка.
Джим откусил хрустящую булочку и переспросил:
- Ты хотел сказать – у трупов?
- Что-то вроде этого. У кожаных вещей тоже. И у меха. У еды из мяса.
- Да, понятно. Знаешь, давай-ка расспросим его поподробнее. Говоришь, парень думает, что оно скоро и до нас доберется?
Дженсен кивнул.
- Тогда нам лучше поторопиться, – Джим заметил, что Дженсен открывает рот, явно чтобы предложить прокатиться, и поспешно добавил: - Только каждый своим ходом.

Пока Дженсен летел домой, успел жутко замерзнуть. Ветер с моря поднялся нешуточный, слишком холодный для такого времени года, зато попутный, подгонял машину. Еще издалека Дженсен заметил, что ворота гаража закрыты, и заложил крутой вираж над садом, надеясь, что сможет сесть на площадку перед домом.
Конечно, Джим добрался быстрее. Дженсен заметил его еще на подлете – он сидел на лестнице парадного входа рядом с чьей-то распластанной фигурой.
- Что случилось?! – закричал он, едва посадив тарантайку.
- Ничего. Я вовремя успел. Наш парень пытался удрать, - Джим сложил заклинания в свой чемоданчик и с громким щелчком закрыл его. – Но не смог телепортироваться дальше лестницы, только Ларса перепугал.
- Вы не понимаете! – выкрикнул Джаред. – Мне надо назад!
- Да ты на ногах не держишься, куда тебе назад?! И так сетку на животе придется менять. Тем более, еще попробуй найти спеца, который бы смог тебя перебросить на такое расстояние.
- Там Чад остался, и Сэнди. А я здесь. Я не могу.
Джаред отвернулся, зажмурившись.
- Ничего, поправишься быстро, сам вернешься.
- Меня ДДМ сюда отправил. Я дальше лестницы не умею.
- ДДМ?
- Преподаватель.
- Если ты туда вернешься, то ничем не сможешь им помочь, - сказал Дженсен.
- Почему меня, а не Сэнди? Она легче в два раза, ее проще телепортировать, – в сторону прошептал Джаред. А потом добавил: – Они все мертвы, да?
Наверное, надо было что-то ответить, но Дженсен не мог и слова сказать.
- Почему меня? Почему? – твердил тот.
- Он в тебя верил, вот почему, - ответил Джим. - Ты должен нам все рассказать, очень подробно. Здесь никто не знает, что там произошло. А если зараза распространяется, то нужно спешить, здесь уже дело не в тебе и твоих друзьях. Сынок, ты меня понимаешь?
Джаред кивнул.
- Вот и хорошо. Дженсен, а ну-ка, давай вдвоем попробуем, парня надо перенести в комнату, а то еще один телепорт его угробит.
Весил он килограммов сто, не меньше, поэтому они еще и Ларса позвали.
Дженсен смотрел на покрытое противоожоговой маской лицо, пытаясь представить, каково это – знать, что всех, кого ты знал, с кем еще вчера разговаривал, что их всех уже нет на этом свете. Ему даже стало стыдно за такое любопытство, да и непонятно, откуда оно взялось – обычно он избегал болезненно реальных вещей, прячась в гараже, туманом стелясь по саду. Никогда не читал газет, не вмешивался, старался оправдать свою безразличную мирийскую половину, хотя в душе стыдился ее и презирал.
- А про вас правду говорят, - пробормотал Джаред, вдруг улыбнувшись Дженсену, как пьяный, пока они его тащили по лестнице.
- Джим, у него уже бред начался, - сказал Дженсен.
- Сам вижу. Ничего, я его быстро приведу в чувство.
В чувство его привели только ближе к вечеру, когда спала температура.

- На самом деле я не очень-то хорошо знаю, что случилось, - начал Джаред. – Там такая суматоха началась, что разобраться было невозможно. Я проснулся утром, а Чад, мой друг и сосед по комнате в общаге, и говорит, что, мол, народ на улице явно с ума посходил. Я ему даже не сразу поверил, Чад придурок, каких поискать, от него только и жди какой дурацкой шутки. А потом выглянул в окно – смотрю, корпус наш учебный, который номер два, горит, ну, по крайней мере, дым из окон валит приличный, а никто не обращает внимания. В смысле, никакой тебе ни пожарной машины, ни толпы зевак. И темно как-то. Ну, пасмурно. Над нами тогда облака еще не было, но над вторым корпусом оно висело, не серое, как обычные низкие облака, а такое… кофейного цвета. И облаком казалось только на первый взгляд, потому что потом я присмотрелся - от него во все стороны тянулись такие ножки, как усики у гороха, словно оно сперва ощупывало все перед собой, и потом уже передвигалось. Сунулось в нашу сторону, и усики эти все время шевелились, как от ветра.
Тут-то я впервые и увидел нежить. Раньше это была собака, наверное, хотя общего осталось мало: шерсть у нее полностью облезла, а задние лапы вытянулись коленками вперед, как у кузнечика. Оно ковыляло под этим облаком, передними лапами ощупывало землю перед собой, как те усики. Ну, как у гороха. Улица к тому моменту опустела, народ бежал дальше, чем видел. Я решил, что со мной случился глюк после вчерашнего отмечания трояка по «Безопасности телепортации», и Чад, наверное, тоже, потому что предложил полирнуться пивом, чтоб мозги проветрить. Мы вышли на балкон, Чад выхлебал свое пиво в два захода и запустил бутылкой в ту тварь. Честно, не знаю, чем я думал до этого, но когда оно завыло и перемололо бутылку зубами за секунду, до меня дошло, что надо сматываться, потому что еще немного, и облако накроет и нашу общагу, и даже если эта тварь там одна-единственная, встречаться с ней лицом к лицу я совсем не хочу. В общем, мы похватали шмотки, что ближе лежали, выгребли все запасы заклинаний и дали деру. В корпусе, похоже, никого не было – оно и неудивительно, мы с Чадом забили на первую пару, или даже на вторую, а народ сидел на занятиях. Комната дежурного на первом этаже пустовала, тот, видно, давно смылся, наверняка раньше нас понял, что на улице творится. Он же не гудел до половины шестого утра.
Но что странно – ни полиции, ни военных, никого там не было. Какой-то уродец прет по улице, жрет бутылки, как семечки, и страшно представить, что он с человеком может сделать, и никто не пытается его остановить.
В общем, выскочили мы с Чадом из общаги, переглянулись, а потом решили грохнуть тварь. Это нас даже развеселило. Ну, накануне мы хорошенько отметили, не сомневайтесь. У меня нашлась парочка заклинаний «огонь», для выпускного берег, у Чада - «лом» и «четверка». Где он эту «четверку» взял, я не стал спрашивать, но в тот момент она показалась очень кстати. А что за одно хранение можно загреметь в тюрягу, уже неважно было. Оно шло прямо на нас, только медленно, видно, не могло выйти из-под облака, и перебирало перед собой лапами, как слепое, я уже тогда подумал, что оно если и видит, то не так, как мы. Чад, не долго думая, шибанул его «ломом», но тварь только отряхнулась, запряла лапами, что бешеная. Ну, Чад разозлился и кастовал на нее «четверку». Уродца разорвало на четыре части вмиг, только ошметки полетели.
Мы даже не успели поздравить друг друга с победой, как все эти ошметки стали сползаться вместе, не спрашивайте, как именно, ползли они и всё, волочились по земле, башка щелкала зубами. Наверное, смешно, да? Только я такой жути в жизни не видел, зафигачил во все это сразу оба огня, и мы с Чадом рванули оттуда, куда глаза глядят.

- Собака? – остановил Джареда Джим.
- Ну, типа того. Оно было собакой при жизни, а потом уже ею не было. То есть, в тот момент мы, конечно, не знали, что оно такое, просто решили, что монстр какой-то, уже потом оказалось, что эти твари под действием облака изменились, вырылись из могил и все такое, а не сбежали из питомника для уродцев. Наверное, я вам не совсем по порядку рассказываю, да? Будь оно хоть немного на человека похоже, мы бы не полезли к нему, не идиоты же. Нет, идиоты, конечно.
Джаред горько усмехнулся и продолжил:
- Пока мы драпали оттуда, уже протрезвели окончательно. Облако ползло медленно, бегали мы однозначно быстрее, поэтому нашли время остановиться и подумать, что делать. Эта вся хрень походила на какую-то катастрофу и шла со стороны центра города. На самом деле она началась еще вечером, похоже, но мы дрыхли и ничего не слышали, а к утру квартал опустел. Я сам из Харт-Мона, и семья моя там, так что беспокоиться о них смысла не было, а у Чада семьи вообще нет, так что мы не придумали ничего лучше, чем добраться до нашего третьего корпуса, ну, учебного корпуса номер три, который на окраине Хасавармы, в спальном районе. Телепортироваться на расстояние дальше вытянутой руки у меня ни разу не получилось, но у Чада с этим получше. Правда, доверять ему - себе дороже, у него раз на раз не приходится, тем более на такое большое расстояние, но пришлось рискнуть. Так что мы оказались в третьем корпусе как раз вовремя – они там готовились остановить эту хрень, целый штаб организовали.
Связи уже тогда не было, так что я не знаю, что творилось в других районах.
Детей, стариков и желающих отправили в укрытия, которые там настроили еще во время холодной войны. Здесь у вас, скорее всего, таких нет, до материка далековато. Наверное, кто-то успел телепортироваться, но не так уж много людей это умеют.
Мы собрали все заклинания в округе, еще своих успели склепать.
ДДМ, то есть мистер Морган, рассказал о своей теории – по его предположению облако имело то же происхождение, что и остров Блеск, который вытащили из параллельного измерения сотню лет назад, а отправить назад так и не смогли, потому что крышка сразу же захлопнулась и больше не открывалась. Конечно, я считаю, что эти дурные эксперименты надо было прикрыть раз и навсегда еще тогда, но умники наверху у меня не спрашивали. Так вот, ДДМ считал, что облако тоже вытащили оттуда, но так как оно не просто ползет, а разрастается, то дверь не закрыли – ведь как раз над этим они работали, чтобы она сама не захлопывалась. Умники открыли портал, а закрыть не успели, потому что ими кто-то пообедал, это им оказался не безобидный мир Блеска. Как по мне – то так этим уродам и надо, конечно.
Мы должны были просто закрыть портал, по теории ДДМ-а без подпитки извне облако загнулось бы. Добраться до Института Телепортации и закрыть. Он рассказал всем как, он раньше там работал.
План выглядел простым. Мы не знали, что облако блокирует телепортацию и идти придется своим ходом, что все его твари - они не из другого мира за ним приперлись, а обычные трупаки из нашего, только измененные и поднятые на ноги его излучением или какой-то еще херней, и что любая магия, даже самая пустяковая, для них - что красная тряпка для быка.
Толпа собралась приличная – в основном жители окрестных домов. Наших, из группы, мало осталось, мы с Чадом да Сэнди, большинство по домам разбежались. Был там один тип, начал спорить с мистером Морганом, что это, мол, никакой не портал, а самая настоящая некромантия, и твари, которые под облаком бегают, это духи умерших, только измененные, злобные и все такое, и что «покой» возьмет их с легкостью. И идти надо не к Институту Телепортации, а к Центру Некромантии, искать причины там. Оба здания стояли в центре города, недалеко одно от другого, и облако явно накрыло их еще ночью. Мы с Чадом рассказали, как мочили этого, блин, «духа», и что взял его только огонь. Правда, «покоем» мы его не пробовали, так что ничего не доказали.
В общем, мы с мистером Морганом пошли к Институту Телепортации, а тот чувак со своей толпой – к Центру Некромантии. Мы захватили и «покой», но он пригодился как мертвому примочки, работал только «огонь» и его производные. Что стало со второй группой, я не знаю, но если бы тот мужик был прав, и если бы они добрались до Центра Некромантии и вырубили эту фигню, чем бы она ни была, то все бы уже наладилось, правильно?
Солнце так припекало, что пальмы чахли, и небо ясное оставалось, только от центра ползло облако. Издалека оно выглядело, как грозовая туча, только странного цвета. Это у нас, рядом с учебным корпусом и убежищем, многие знали, что происходит, и либо прятались, либо телепортировались, либо бежали своим ходом в пригород. Но в других районах народ ничего толком не знал, только слухи ползли о какой-то серьезной аварии в центре. Хасаварма большая, пять миллионов жителей, связь вырубилась, а правительство к тому времени, думаю, уже схарчили, так что раздавать указания и делать официальные заявления было некому. Ближе к центру уже начиналась паника, двигаться стало невозможно, так что мы решили телепортироваться поближе к облаку. Под само облако не получалось, не смыкался контакт, и не только у меня - ни у кого, даже у ДДМ-а, а он в этом деле спец. Большинство народу из нашей команды сами не могли провесить телепорт и до собственного сортира, так что ДДМ перебросил нас всех в несколько заходов.
Это вам был не студенческий городок, из которого бежали мы с Чадом, а деловой центр города, где стояли десятиэтажные дома. Хоть облако и ползло медленно, далеко не всем удавалось убраться вовремя.
Поэтому когда мы встали у его границы, то увидели не жалкую собаку, какую мы с Чадом пришибли, а толпу похожих тварей, только не собаками они были при жизни, а людьми, на некоторых даже шмотки болтались. Передвигались на четырех лапах, ощупывали все перед собой, зубами клацали, а на лице больше ничего и не осталось, кроме рта. Ни глаз, ни носа, да и волосы облезли. Думал, что блевану прямо там, просто не хотелось позориться. Некоторые даже драпали назад, и я их понимаю, не знаю, как сам... Не знаю, почему остался, потому что сразу стало понятно, чем оно все закончится. Просто ДДМ запустил в одну тварь «покой», следом за ним и я, а потом уже не было времени остановиться и подумать.
Мы засыпали их сначала «покоем», от которого те только вой подняли, как по команде, потом «огнем». «Огонь» хорошо помог, мы расчистили дорогу и двинулись дальше под облаком.
Нежить эта не жрала людей, как мы сначала думали, хоть пасти у уродцев были знатные, - швырялась заклинаниями, совсем не такими, как у нас, но били они наповал. Мы и квартала не прошли, когда они атаковали, там уже было не разобрать, кто в кого палит и что происходит. Когда чуть поутихло и нежить отступила, от наших и половины не осталось… Я… Не знаю… Я никогда не видел мертвых людей, офигел просто, сначала даже не понял, что Чад и Сэнди живы. А потом трупы сразу начали изменяться, руки-ноги вытягивались прямо на глазах, лица сглаживались, пропадали, и они начинали шевелить пальцами, знаете, будто на пианино сыграть решили. Тут мы и поняли, откуда взялись все эти уродцы – облако поднимало любую неживую органику, которая недавно была живой, вот и все.
Я не мог с места двинуться и пялился на них, как они встают на четвереньки и начинают с шорохом ощупывать землю вокруг себя, думал – неужели это и все? А ДДМ закричал, чтобы никто не смел пользоваться магией, и тогда они нас не увидят. Они и правда не видели и не слышали, только чувствовали магию.
Так мы добрались до самого Криптона, но там твари просто кишели – улица старая и узкая, так что мы засели в подвале и пытались переждать, но они никуда не расходились, суки, там все толклись. До Института Телепортации оставалось час ходу, но это если прогулочным шагом. В общем, я не совсем понял, как они нас вычислили, то ли кто не сдержался и смагичил, то ли случайного прикосновения хватило. Драка завязалась еще покруче, чем в первый раз, а потом я оказался здесь.
- Сынок, ты знаешь, что такое хаотичная телепортация? – спросил Джим. - Это как раз когда контакт не смыкается, и объект можно отправить только к одному из Источников, с ними не нужно смыкать контакт, только риск при этом с нуля в минус десятой степени возрастает до восьмидесяти процентов. Думаю, твой преподаватель не сделал бы этого, если бы оставались другие шансы.
- Отправил как можно дальше, да? – спросил Джаред.
- Похоже на то.
Дженсен глаз не сводил с него, боясь пошевелиться и прервать рассказ, и встрепенулся, когда на пороге комнаты появился Ларс. От него пахло тушеным лососем с красной имбирной свеклой, и Дженсен вдруг понял, что ничего не ел с самого утра, и этот рассказ начисто отбил у него аппетит.
- Мистер Падалеки, вы предпочитаете рыбу или овощи? - спросил Ларс.
Джаред молча смотрел на него, словно не понимал, о чем речь.
- И рыбу, и овощи, - ответил за него Дженсен.
- Да, ему надо отдохнуть и поесть. Неси, Ларс, – Джим хлопнул ладонями по коленям и поднялся со стула. – А я должен передать информацию в городской совет.
Дженсен встал следом за ним, и тогда Джаред окликнул его.
- Эй, ты, не помню, как тебя там… Ты же здесь живешь? Не уходи, а? Хреново тут одному совсем, - и попытался вежливо улыбнуться. У Дженсена спазмом скрутило живот.
- Да, конечно. Я только Джима провожу.
Когда они вышли в коридор, Джим сказал:
- Телепорт больше чем в тысячу километров наверняка убивает того, кто его провесил, а ближайший к Хасаварме Источник у Соленого моря. Хотя хаотичная телепортация, конечно, плохо изучена по известным причинам. В любом случае мистер Морган не мог телепортироваться сам, и, наверное, у него были причины выбрать именно этого парня. Слишком серьезные ранения и слишком большой вес – технически такое выполнить практически нереально, большой спец делал.
- А облако движется к нам, да?
- Да.
- Как думаешь, что это такое? – спросил Дженсен, прислонившись спиной к двери.
- Похоже на магиварию четвертого типа. Судя по описанию, она будет разрастаться, пока не накроет все доступное пространство.
- И что теперь делать?
Джим поскреб бороду.
- Я бы срочно эвакуировал население.
- Куда? А что, если оно заполонит весь мир?
- Все предыдущие случаи появления подобных артефактов говорят о том, что они не способны преодолеть большой массив соленой воды. Так что пора начинать переговоры с Эльей и Западным Техиконом. Не думаю, что они откажут, но не представляю, как переправить через море и где разместить такое количество людей.
- Разве что-то похожее уже было?
- В середине прошлого столетия наш земляк профессор Картер во время опыта с Источником случайно синтезировал искусственное магическое поле, которое в виде облака расползлось от Брумха до самого Кораллового моря, навсегда окрасив все круглые предметы в розовый цвет. Пока Картер сам же его не локализовал.
- Почему именно круглые предметы? – не удержался Дженсен.
- А над этим вопросом он работал всю оставшуюся жизнь. Если тебя интересуют его изыскания, все двенадцать томов есть в моей библиотеке. Ладно, сынок, я пойду – информация важная и срочная, нельзя медлить. Присматривай за мальчиком, и если что – зови.
Дженсен кивнул, и через минуту Джим исчез в телепорте, зажав свой докторский чемоданчик под мышкой.
- Мистер Эклз, вам накрыть в столовой? – на лестнице появился Ларс.
- Нет, я пообедаю вместе с гостем.
- Как скажете.

- Это что, рыбный суп? – Джаред принюхивался к содержимому горшочка, морща зеленый от противоожоговой маски нос.
- Морской гребешок и креветки, сыр, овощи, - Дженсен принюхался, - и кедровые орехи.
Ему Ларс приготовил тушеного лосося, но Дженсен и через полкомнаты мог различить, из чего состоит блюдо, по одному запаху.
- А нормальной еды нет?
- Это какой – нормальной?
- Ну, картошки жареной, например. А если с сосисками – то вообще здорово!
- Вам лучше есть то, что прописал доктор, а доктор прописал суп, - отрезал Дженсен. Это было глупо, но он даже обиделся из-за того, что кто-то не оценил готовку Ларса.
- Ну, может, хотя бы не рыбный? – Джаред скривился еще больше.
- Хорошо, я попрошу Ларса приготовить вам куриный бульон, только обедать вам придется в одиночестве не только сегодня, но и еще как минимум неделю, пока из дома не выветрится запах.
- Да ладно тебе, обиделся, что ли?
- Нет, я просто не переношу этот запах.
- Вот черт, точно, ты же мира. Ладно, пусть будет рыбный суп, - Джаред с обреченным видом взялся за ложку. – Извини, не хотел.
- Да ничего. А жареную картошку можем попросить на ужин.
Глядя, с каким энтузиазмом Джаред уминает свой суп, Дженсен улыбнулся и сам принялся за еду.
- А ничё так, - с набитым ртом выдал Джаред. – А десерт будет?
- Надо спросить, но обычно бывает.
- Супер! Мне два!

Дженсен надеялся, что сможет сегодня добраться до тарантайки – у него собрался целый список усовершенствований, которые бы ей не помешали – тормоза подтянуть, закрыть кабину, найти, где подтекает флюкс. Да и физический труд всегда отвлекал его от разных мыслей, а мысли в этот раз не радовали совсем. Но Джаред отказался от снотворного и болтал не переставая. Это хорошо, что человек после всего пережитого не теряет присутствия духа, не ноет, думал Дженсен, а то, что рот у него не закрывается – это ничего. У Джареда была младшая сестра, и он хотел стать актером, но родители настояли на своем и отправили его учиться в Хасаварму, хотя ему на учебу было глубоко плевать, поэтому поступить он смог только в какое-то убогое заведение, где они с Чадом только и делали, что прогуливали уроки, шлялись по барам и просаживали родительские деньги.
Дженсен внимательно слушал и кивал в нужных местах, периодически начиная дремать.
- Док сказал, что если до вечера сетка эта не пожелтеет, то можно будет вставать, - сказал Джаред, отвлекаясь от своего рассказа. - И морду уже не печет совсем, может, эту гадость можно смыть?
- Вечером, если сетка не пожелтеет, встанете и умоетесь.
- Ага, хорошо. А когда я совсем поправлюсь, он тебе не говорил, случаем? А то я спросил, а он все отмазывался, так и не сказал толком.
- Нет, не говорил, - ответил Дженсен. По правде сказать, он не спросил. Он видел этого парня настолько разбитым, бесконечно несчастным, что ему и в голову не пришло, что он может поправиться, тем более так быстро.
Дженсен ждал, что он скажет что-то еще, а потом заметил, что он спит.
В комнату заглянул Ларс и спросил шепотом:
- Мистер Эклз, он что, заснул? Наконец-то! Вы будете здесь?
- Да, - тоже шепотом сказал Дженсен.
- Принести вам книгу?
- Нет, спасибо, я сам возьму.
Он тихо поднялся и вышел в коридор. Захватил в кабинете очки и принялся просматривать в библиотеке книги по магическим артефактам – его отец собрал огромную библиотеку: она занимала самую большую комнату в доме, а чтобы добраться до верхних рядов, приходилось взбираться по лестнице.
Дженсен отобрал себе несколько увесистых томов, вернулся в комнату и читал до глубокой ночи.

Проснулся он, когда на улице светало, подскочил в кресле, едва успел поймать слетевшие с носа очки. Джаред спал, скинув одело на пол - это хорошо, значит, температуры нет. Пижама задралась, полностью открыв зеленую сетку на животе.
Дженсен осторожно положил очки на стол и открыл дверь в сад, стараясь не шуметь и надеясь, что Джаред не проснется, пока его не будет.

Утром с ним согласился посидеть Ларс, а Дженсен отправился в гараж. Он нашел, где протекает двигатель, и копался в нем, по уши измазавшись в масле и флюксе, чувствуя себя почти счастливым, когда в гараж телепортировался Джим.
- Так и знал, что застану тебя здесь, - пояснил он. – Через час заседание городского совета, не хочешь со мной?
- По поводу облака?
- Да, будут зачитывать доклады и решать, что делать.
- Хочу.
- Тогда собирайся. А я пока осмотрю пациента.

Соревнования накрылись, подумал Дженсен. Странная мысль на самом деле, не об этом он должен был думать – о погибающей столице, о людях, которые столкнулись с невиданной раньше опасностью, о природе облака, о том, что скоро весь остров может оказаться непригодным для жизни. Придется оставить дом, Брумхенфьорд и привычный уклад жизни. А думалось почему-то о соревнованиях.
Каждое лето в Розавари проходила выставка механизмов, и в ее рамках устраивали гонки на машинах. Единственное условие для участия – все механизмы должны были работать без помощи магии, благо, энтузиастов хватало. В прошлом году Дженсен сделал для выставки ту самую ледяную машину, за что получил второе место. Первое занял механизм для завязывания шнурков, причем Дженсен даже не понял, по какому принципу он работает и для чего вообще нужен. Но гонки его просто заворожили. Раньше он о них только читал, живьем же они выглядели феерически. Там была машина на паровом двигателе, велосипед с керосиновым мотором, корзина с привязанным к ней газовым шаром – все называли его «воздушный шар», телега с парусом, который собирал солнечную энергию, за счет которой она и двигалась. Первой к финишу добралась машина с паровым двигателем, и то случайно – корзина застряла на полпути, зацепившись за тополь.
Конечно, на практике эти механизмы вряд ли кому-то понадобятся, когда есть такие удобные вещи, как телепорты и левитация, а тем более сейчас, когда везде полно стационарных телепортов, и их услуги стоят копейки. Но тогда Дженсен и решил, что построит свою машину, и она обязательно будет летать. Не так, как корзина с шаром – куда ветер подует, а по-настоящему. Книга Сингера очень помогла, но до использования флюкса он сам додумался, так что у тарантайки не было крыльев – флюксуатор держал ее в воздухе без каких-то дополнительных усилий. Не большая честь – обогнать машину с паровым двигателем, которая ползла со скоростью двадцать километров в час, но идея так захватила Дженсена, что он забросил все свои предыдущие наработки.
К соревнованиям в этом году он не успел, но очень рассчитывал управиться к следующему. А ледяную машину отдал в таверну – Ларсу она не понравилась, а там от нее даже реальная польза была, хотя бы и в виде халявного пива.
И во что превратится страна к следующему лету?
Дженсен едва успел вымыться и переодеться в приличный костюм, когда появился Джим.
- Пациент бодрый, дело на поправку. Правда, ходить пока только с костылями можно, а то как зажили кости, так и назад развалятся, если дать нагрузку. Ты присматривай, хорошо? Я Ларса предупредил. Ну что, идем?
Дженсен кивнул. Джим взял его за руку и провесил телепорт до здания городского совета в Брумхе.
Заседание проходило в большом зале, где собралось не меньше, чем полгорода, ждали только мэра. Кому не хватило мест, толпились в проходах между креслами, шум стоял неимоверный. Члены городского совета сидели за столом у стены, на которой висела карта острова.
Джим был уважаемым гражданином, поэтому его пропустили вперед, а с ним и Дженсена. Они успели как раз вовремя – в зал зашла Саманта Феррис. С ее появлением в зале притихли.
- Дорогие соотечественники, - она обвела взглядом зал, держа в руках длинную указку. Все слушали, затаив дыхание. Посмел бы кто-то не слушать – рискнул бы получить этой самой указкой по лбу. – На данный момент достоверно известно, что столица разрушена, правительства больше не существует. Сначала была потеряна связь с Хасавармой и ее пригородами, в данный момент от сети отрезаны все города в радиусе примерно ста километров от нее. Сведения о катастрофе поступают разрозненные и неточные, в основном от беженцев: некоторые смогли телепортироваться на большие расстояния. Число погибших неизвестно, но оно в любом случае будет значительным.
Теперь народ слушал и так, на втором предложении забыв об указке. Дженсен заметил в зале Тома Веллинга, и музыканта Криса, и владельца таверны из Яблочного Холма. Все собрались, отложив дела.
- Предположительно мы столкнулись с магиварией четвертого типа, самовоспроизводящимся облаком с опасными для жизни человека свойствами, представляющим собой поле с отличными от наших магическими и физическими законами. Происхождение облака неизвестно, его локализация на данный момент невозможна.
Дженсен наклонился к Джиму и прошептал:
- Ты передал ей рассказ про нежить?
- Передал.
- Тогда почему она об этом ничего не говорит?
- Наш парень не один там был, его рассказ – один из многих. Пока нет доказательств, а показания противоречат одно другому, она ничего официально объявлять не будет.
- Как известно, - продолжала мэр, - подобного рода образования разрастаются, занимая все доступное пространство, и преградой им служит только море. Их средняя скорость движения составляет один километр в час. Ранее нам приходилось сталкиваться только с искусственными полями, созданными с помощью магических манипуляций - все они были безобидны и легко устранялись. Это образование, судя по всему, имеет другую природу и чрезвычайно опасно. Простые подсчеты говорят, что через девять месяцев оно доберется до нас. Все южные районы охвачены паникой, но мы пока вне опасности и сейчас должны заботиться только о двух вещах: переговорах с Западным Техиконом по поводу эвакуации и подготовке к ней – прокладке новых стационарных телепортов. Кроме того, стоит ждать наплыва беженцев уже в ближайшие дни. Централизованное управление страной утеряно, нет смысла ждать помощи, мы должны справиться сами. Предварительный план действий готов, и я собираюсь его сейчас озвучить. Понимаю, как тяжело вам слышать о том, что придется покинуть свои дома, но это единственный способ сохранить нашу жизнь и культуру нашей страны.
Она замолчала, глядя на карту, и в наступившей тишине из раскрытых окон внезапно раздался душераздирающий скрежет, перемежающийся чиханием и металлическим лязгом. Очень знакомый звук, просто-таки до боли. Дженсен с ужасом повернулся к окну – тарантайка, трясясь как в припадке и плюясь голубеющим на солнце флюксом, пыталась совершить посадку прямо на клумбу с розами, что украшала центральную городскую площадь.
Дженсен начал подниматься, но Джим положил руку ему на плечо, и он сел обратно. Все присутствующие как по команде уставились в окно, включая госпожу Феррис.
Тарантайка с грохотом приземлилась, из нее показался один костыль, затем второй, а потом уже и сам Джаред. Спустя минуту он влетел в зал, растолкав костылем стоящих в проходе граждан, и проковылял к столу, где сидели члены городского совета, застывшие в немом изумлении, как и все остальные.
Противоожоговую маску он уже смыл, и Дженсен с удивлением понял, что хотя общался с человеком два дня, так и не знал толком, как тот выглядит.
- Ну, и что вы собираетесь делать? – спросил Джаред.
- Что вы себе позволяете, молодой человек? – Саманта Феррис нахмурилась, ткнув указкой в его сторону. – Немедленно успокойтесь и сядьте.
- Я спрашиваю, что вы делать собираетесь? Народу в Хасаварме нужна ваша помощь, облако ползет каждую секунду, а вы тут рассиживаетесь и чешете языками! Какая, нафиг, эвакуация!
- Это ты ему сказал про эвакуацию? – тихо спросил Дженсен.
- Я, - кивнул Джим.
- Мы не знаем, что происходит в Хасаварме. Мы ничем не можем им помочь. А даже если бы и могли – между нами семь тысяч километров. Это слишком большое расстояние. Мы должны помогать тем, кому можем. Если у вас есть конкретные предложения по разрешению ситуации, подойдите ко мне после собрания. А сейчас сядьте, иначе я попрошу шерифа выставить вас, - спокойно сказала мэр.
Дженсен понял, что она знает, кто это такой, Джим ей рассказал.
Джаред остался стоять, но замолчал, а мэр продолжила.
- Институт магического поля в Саабе сегодня утром представил проект по остановке облака. Они собираются проложить канал от Соленого моря до Грозового океана, - она провела указкой по участку на карте. – Здесь самый узкий участок острова. Облако достигнет этой области примерно через три месяца и окажется отрезанным от остальной части Тихо.
- Канал длиной пятьсот километров за три месяца? – сказал кто-то с задних рядов.
- Тишина в зале, - мэр повысила голос. – Четыре ближайшие к Хасаварме военные базы направили в пораженный облаком регион свои отряды. Да, им известно, что по предварительным данным пользоваться магией там нельзя, они ознакомлены с показаниями очевидцев, и им поручено проработать все версии происхождения облака – некромантическую версию, версию портала, версию искаженных Источников и некоторые другие. Нашей же задачей, как я и сказала, является подготовка эвакуации населения. Если военные потерпят поражение, если канал не успеют проложить, нам придется рассчитывать только на себя.
- Брумх маленький город, но на нашей территории находятся два Источника, - продолжила мэр. - Если мобилизовать усилия, за полгода можно построить большой стационарный телепорт до Западного Техикона и переправить через него все население севера Тихо. Первый такой телепорт, как известно, был открыт в Хасаварме несколько лет назад, но он вышел из строя в первые же часы, если не минуты катастрофы. Второй недавно начал строиться в Лурхасе, и сейчас туда устремились основные потоки беженцев. По предварительным прогнозам нам на него рассчитывать не стоит. Мэрия Розавари уже обратилась к нам с предложением помощи в строительстве. В Розавари два миллиона человек, а еще надо учесть другие крупные города на севере западного побережья – им тоже больше не на кого рассчитывать.
- Я прошу вас бросить все силы на строительство телепорта, пригодится любая, повторяю, любая помощь. За назначением обращайтесь к мистеру Джонсу, который будет руководить строительством на подготовительном этапе. Но если у кого-то есть собственный проект по остановке облака, - она обвела взглядом зал, на секунду задержав его на Джареде, - подойдите ко мне после собрания. Все свободны.
В зале снова поднялся шум, люди начали расходиться.
- Я не хочу бросать дом, - сказал Дженсен.
- Ты всегда можешь вернуться на Блеск, - предложил Джим.
- Ни за что.
Он заметил, что Джаред стоит у стены, с отсутствующим видом глядя на снующих мимо людей. Собственного проекта у него явно не было.
- Эй, мистер Падалеки, - позвал Дженсен.
- Чего?
- Вы же знаете, как закрыть портал. Берите мою машину, она выдает сто километров в час, работает без магии. И управляется легко, вы уже сами заметили.
- Ты серьезно? Хорошо, если эта фиговина хотя бы десять километров протянет.
- От моего дома до Брумха двенадцать километров! – возмутился Дженсен.
- Ага, за эти двенадцать километров она чуть весь дух из меня не вышибла, теперь вся задница в синяках!
- А никто не заставлял садиться за руль! Надо было телепортироваться, - Дженсен вскочил. – А, точно, я и забыл – вы не умеете.
- Чего ж ты сам на ней сюда не полетел, раз такой умный?! – Джаред ткнул в его сторону костылем. – Боялся, что эта телега по дороге развалится и затонет в речке?
- Это фьорд, а не речка!
- Так, а ну быстро успокоились, - рядом возникла Саманта Феррис. – Что вы там придумали, рассказывайте.
- Да что рассказывать, - обернулся к ней Джаред. - Чувак говорит, что его драндулет долетит до Хасавармы, а я думаю, что у него мания величия. Вы видели этот механизм?
- Если Дженсен думает, что долетит, то он и правда долетит, так? – мэр улыбнулась Дженсену, и сейчас, стоя рядом, он заметил, как плохо она выглядит, хотя обычно у нее был безупречный макияж, и вряд ли кто-то рискнул бы дать ей больше сорока.
- Да, мэм, - ответил Дженсен.
- Толку от вас обоих в строительстве все равно не будет. Так что если хотите попробовать, считайте, что у вас есть моя поддержка.
Они оба молча смотрели на нее.
- Ну? Быстро прекратили хлопать ушами. Помощь какая-то нужна? Спрашиваю первый и последний раз.
- Две... Нет, три бочки флюкса, - нашелся Дженсен.
- Отлично, будет тебе флюкс. Подойдешь на склад и попросишь телепортировать тебе домой, скажешь, что я разрешила. Что-то еще?
- Нет, больше ничего. Спасибо, мэм.
- Отлично, - она хлопнула Дженсена по плечу и, тяжело стуча каблуками, пошла к выходу из зала, где ее ждали члены городского совета. Джим кивнул на прощание и ушел вслед за ней.
- Ух ты, - сказал Джаред. – Страшная тетка. Я, блин, ее боюсь. Так что, правда долетит?
- Если не развалится по дороге. Но пока вы поправитесь, я ее подготовлю.
- Так ты не прикалываешься?
- Я что, похож на шутника?
- Да как-то не очень. Отлично, тогда я отправляюсь прямо сейчас, - заявил Джаред. – Пошли, покажешь, по какому принципу оно летает и как им правильно управлять.
Дженсен быстро глянул на него.
- Как вы вообще ее завели?
- Мне Ларс показал, - Джаред безмятежно улыбнулся. – Так, сто километров в час – это две тысячи четыреста за день, итого за три дня можно добраться.
- Нельзя. Машина не рассчитана на круглосуточную работу. Да и не готова к полету, к тому же с костылями вы в ней плохо помещаетесь.
Джаред перестал улыбаться и опустил взгляд, и Дженсен почувствовал острый укол вины.
- Неделя на подготовку, неделя на перелет. Вы успеете полностью поправиться, я укреплю тарантайке корпус, сделаю новые тормоза, установлю амортизаторы и полностью закрою кабину. Только так она долетит. Джаред?
- Ладно, чувак, я понял. И перестань мне «вы» говорить, а то странно как-то.
- Хорошо, договорились.
- Супер! Док свалил, так что, как я понимаю, назад придется на этом лететь? – он снова улыбался, и у Дженсена отлегло от души. Этот парень казался ему таким веселым, и жизнерадостным, и бесстрашным – шагу назад не ступит; если такие люди падают духом, значит, мир на самом деле катится в пропасть.
- Придется.
На улице у тарантайки собралась целая толпа, в основном мальчишки всех возрастов, и Дженсен уже хотел их разогнать, когда Джаред радостно заорал, размахивая костылем:
- А ну, мелюзга, дорогу инвалиду Техиконской битвы!
Дженсен и сам заулыбался, а потом заметил, что у входа в здание городского совета стоит Том Веллинг и смотрит на них. В таком же идеальном костюмчике, с папкой для документов. Но было почему-то все равно. Пусть смотрит, и без него дел хватает.
- Ты хочешь сказать, что оно поднимет нас двоих? – громко возмутился Джаред.
- И не сомневайся!
- Стой, ты куда полез?
- Ты водить не умеешь, - обернулся Дженсен. – И дорогу не знаешь.
- Ну, долетел же я сюда как-то! Дай еще порулить, а?
- Пока не выучишь, как работают все системы и как правильно управлять, пока не потренируешься на малой скорости над садом, никаких больше полетов над горами.
- Ладно, но ты же меня научишь?
- Обязательно. Тебе ведь понравилось?
- Еще чего!
Дженсен влез на место пилота и потянулся за полетными очками, так и болтавшимися на спинке. Вслед за ним на втором сидении устроился Джаред, и тарантайка ощутимо просела под его весом.
- Ладно, давай, рассказывай, как оно держится в воздухе и что здесь за штуковины. И мелкие разом послушают, - Джаред ухмыльнулся. – Им наверняка интересно, но твоя серьезная рожа их пугает, правда?
Дженсен глянул на собравшуюся аудиторию, повернулся к Джареду и вздохнул – он очень сильно сомневался, что кому-то интересно.
- Тарантайка летает за счет тока флюкса в трубах. Флюкс – это жидкость, которая обладает свойством отталкивать любого типа магиварию – заклинания, телепорты и так далее, в том числе она отталкивается от магического поля земли. В основном его используют как дополнительный источник энергии – при отталкивании выделяется энергия, потому он даже сам по себе светится. Флюксуатор работает от его же отталкивающей энергии, но заводится с помощью парового двигателя. Можно было установить двигатель внутреннего сгорания, но он пожароопасный, и топливо сложно достать. Я провел трубку вокруг корпуса, и как только по ней начинается ток флюкса, она отталкивается от земли. Чем быстрее ток, тем выше и быстрее можно лететь.
- А ты уверен, что этот флюкс будет работать под облаком? Оно же заглушило и связь, и телепорты, - спросил Джаред.
- Он зависит от магического поля, а поле облако не глушит, иначе вы не могли бы там использовать заклинания. Даже если те существа под облаком заметят ее, то ты сможешь пролететь высоко над ними до нужного места. Хотя, если они видят только магию, то не должны – сам по себе флюкс не относится к магическим образованиям, а при постройке тарантайки магия не использовалась вообще.
- О, теперь мне полегчало. А то я подумал, что она левитирует как-то.
- Нет, левитация – это магическое уменьшение силы тяжести.
- Слушай, и ты что, сам это придумал?
- Не все, корпус и остальные системы описал в своей книжке Сингер, я только флюксуатор придумал.
- Чувак, перестань скромничать, это круто! И сколько ты ее строил?
- Больше года. Правда, это не первая модель, но все предыдущие разбились или просто развалились.
- Я ее тебе верну, обещаю.
Дженсен не нашелся, что ответить, поэтому только кивнул.
- Ладно, поехали? А то Ларс обещал мне к обеду жареную картошку.
Дженсен завел тарантайку, и она поднялась в воздух, затарахтела. С корпуса вниз посыпались остатки роз, которые застряли в колесах при посадке. Все, кто еще оставался на площади, задирали головы и глазели, даже солидные граждане.
Брумх стоял на берегу океана, по обе стороны от фьорда, соединенный двумя мостами. Дженсен заложил вираж над ними и направил машину в сторону дома, поднялся над самыми высокими деревьями, так что верхушки старых гор и облака проплывали, казалось, совсем близко, руку протянуть. Вода внизу блестела, и ветер свистел в ушах. Джаред затряс его сидение и заорал:
- Су-у-у-у-упер!

За обедом Джаред попытался пожаловаться, что здесь только вегетарианская еда, да рыба, которую он терпеть не может, и теперь даже подозрительные котлеты из столовки вспоминает с ностальгией, а потом вместе с картошкой умял две порции скумбрии в горчичном соусе и не поморщился. Ларс обиделся и жестоко отомстил десятью минутами позже – объявил, что десерт подгорел и его сегодня не будет. Дженсен посмеялся про себя над внезапно погрустневшим лицом Джареда и ушел заниматься флюксуатором, потому что утром так и не успел починить ту часть, где происходила утечка. Он уже начал разбирать двигатель, когда в гараж заглянул Ларс и прошептал:
- Мистер Эклз, прошу прощения, но на самом деле десерт есть. Вам принести сюда?
- Да, спасибо, - тоже прошептал Дженсен. Он знал, что если откажется, то оскорбит Ларса до глубины души. – А где наш пациент?
- Я отправил его спать. Мистер Бивер утром предупредил, что ему нужен покой и постельный режим, а он тут бегает по дому. Весь паркет поцарапает. Приятного аппетита.
Ларс выкатил из-за спины столик с лимонным кексом и чашкой зеленого чая, осторожно поставил рядом с тарантайкой и так же тихо ушел. Дженсен заметил, что прежде чем выйти в коридор, он воровато выглянул из-за двери.
Скоро стало темнеть и холодать, из долины за холмами потянулся туман – он виднелся в открытые двери гаража мутной дымкой. В этих краях туманы бывали нередким явлением, и местные рассказывали о них множество легенд и сказок. Больше всего Дженсену нравилась та, по которой в тумане жили маленькие злобные зубастики; они, якобы, могли насмерть загрызть заблудившегося в тумане путника, но не любого, а только того, у кого в кармане завалялись тыквенные семечки – чтобы отобрать. О том, куда девались зубастики днем и что делали с семечками – легенда умалчивала. В детстве он даже верил в нее и боялся выходить вечером в сад, насмотревшись картинок в книжке со сказками – воображение живо рисовало за мутными слоями тумана множество маленьких существ с крошечными, как косточки граната, острыми зубками. Он знал, что на самом деле то просвечивались кроны деревьев и камни, которые еще ледник принес, но проверять не хотелось.
Он снова подумал о том, что даже если они все, и Ларс, и Сара, сумеют вовремя уехать, дом придется бросить. На материке нет ни фьордов, ни таких туманов, там не растут гранаты, и климат сухой и холодный. К мягкой зиме северного Тихо Дженсен привык, но все равно очень плохо переносил ее, мира жили в теплых краях.
При таком освещении работать уже было нельзя, а зажечь свет Дженсен сам не мог. Беспокоить Ларса не хотелось, поэтому он сел на полу, рядом с разобранным двигателем, и выпил чай – до сих пор горячий, чашки в фамильном сервизе отец оборудовал надежным самоподогревающим заклинанием.
Опираясь спиной о бок тарантайки и глядя на темнеющее в двери гаража небо, Дженсен понял, что никуда не уедет. Оставалось достаточно времени, чтобы уговорить Ларса и Сару уехать без него, а облако и его порождения мире не страшны. Ну, наверное.
- Как продвигается ремонт? – послышался голос Джареда и стук костылей о паркетный пол, а потом он сам появился из-за двери и с аппетитом зевнул. – Представляешь, Ларс, зараза, кастовал на меня снотворное заклинание, типа док ему велел. Я еле до комнаты доплелся, продрых даже не знаю сколько.
- Хорошо продвигается, - ответил Дженсен.
- А что у тебя так темно? – Джаред щелкнул по выключателю магическим импульсом, и в гараже зажегся свет. – О. Кекс!
- Потому, что система освещения построена на магии и включается только стандартным магическим импульсом, - ответил Дженсен. – Угощайся.
- Красота! – Джаред сел рядом и взял со столика кекс. – Вкусный какой!
Потом перевел взгляд на Дженсена, без малейшего смущения разглядывая его лицо.
- Все время забываю, что ты не дружишь с магией, - сказал он. – Зато пятнышки у тебя на носу очень даже прикольные.
- Веснушки. У людей не бывает вообще никогда, а у чистокровных мира их гораздо больше, чем у меня, вся кожа покрыта. Они надо мной смеялись из-за этого.
- Чего, правда? Вот придурки. По-моему, это… ну, круто. А у тебя больше нигде нет?
- Нет.
- И где ты с ними общался?
- Я год прожил на Блеске, но это давно было. Отец настоял, сказал, что я должен пообщаться с ними, узнать поближе их культуру. В смысле, не по книжкам, а на практике.
- А почему ты там не остался? Глаза-то у тебя все равно зеленые, магией не пользуешься, зато умеешь перекидываться. Ты же такой, как они.
- У них другой менталитет.
- Да ладно, все эти разговоры о менталитете сильно преувеличены. Мне вон тоже говорили – в Хасаварме народ высокомерный и злой, а я как-то и не заметил, когда переехал туда жить. Тебе на Блеске не понравилось вообще, или потому, что они ржали над твоими пятнышками?
- Я обещал отцу, что проведу там не меньше года, - Дженсен не хотел, не мог рассказывать. Слишком чужим там всё было, слишком сильно затягивало, и сейчас вспоминалось как долгое наркотическое полузабытье, полное галлюцинаций. - А когда год закончился – на следующий же день я уехал.
На самом деле он уехал не на следующий день, а чуть позже - как только смог прийти в себя, но об этом он никогда никому не говорил.
- А твоя мама? Она там живет?
- Не знаю. Я ее никогда не видел.
- В смысле – не нашел? Блеска того – пешком за день обойдешь.
- Нет, просто у них это не принято.
- В смысле?
Разговор стал напрягать. Обычно люди проявляли тактичность и не задавали слишком много вопросов, но Джаред, казалось, не понимал, что лезет не в свое дело. Дженсен уже собирался сказать ему об этом, когда в гараж заглянула Сара.
- Вот вы где! Мистер Эклз, вода нагрелась.
- Спасибо! Уже иду, - обрадовался он.
- А мне горячую воду? – Джаред задрал голову, дожевывая кекс.
- Ты, мой милый, и сам себе нагреешь, этому еще в школе учат. Только не сейчас, а когда пузо заживет, – она наклонилась, поправляя очки: - А что это ты ешь? Неужто Дженсен отдал тебе Ларсов кекс? Смотри, чтобы этот злобный старый хрыч не узнал, а то месяц манную кашу жрать будем.
- Да уже и нет никакого кекса, - заулыбался Джаред.

Как только стало светать, Дженсен вернулся из сада в дом и хотел тихо пробраться в свою спальню, когда заметил в гостиной свет. Подошел и заглянул в приоткрытую дверь – Джаред сидел на диване напротив камина, скрутившись и сдавив виски ладонями.
- Эй, - тихо позвал Дженсен. – У тебя болит что-то?
Джаред вздрогнул, а потом резко обернулся.
- А? Что? Уф. Нет, ничего не болит.
- Почему не спишь тогда?
- Не могу. Мерещится всякое.
- У нас есть готовые заклинания, импульсом активируются. Принести тебе снотворное?
- Нет, не надо. А ты уже встал, что ли?
- Типа того, - Дженсен не мог сказать ему, что почти не спал, слишком много пришлось бы объяснять.
- Тогда, может, начнем? Я и так потерял кучу времени. Покажешь мне, как управлять машиной? А я могу кофе сделать.

- Руль работает в трех направлениях. Тянешь на себя – вверх, от себя – вниз. А вот так, вбок - наклон вправо и влево. Эта система локально уменьшает или увеличивает скорость тока флюкса в разных частях конструкции, за счет чего машина меняет высоту и наклон. Она сильно тарахтит во время полета, и с этим пока придется смириться.
- А я думал, это она разваливается, поэтому и тарахтит, - сказал Джаред.
- У меня развалились модели с первой по пятую, эта сделана по другому принципу и развалиться не должна.
- Ну спасибо, успокоил.
Дженсен отхлебнул кофе, принесенный из кухни Джаредом, и только вежливость не позволила ему закашляться. Он даже подумал, что тот перепутал банки и вместо кофе заварил… что-то. Но Джаред спокойно пил из своей чашки, не проявляя никаких признаков беспокойства, так что оставалось надеяться, что и он не отравится.
- Поворот вправо и влево выполняется поворотом руля вокруг оси, - продолжил Дженсен. - Эта система изменяет положение руля направления и уже зависит не от флюкса, а от воздушного потока. Вот он, сзади, на хвост похож.
- Ага, понятно.
- Тормоза состоят из двух частей – снижение скорости тока флюкса, плюс закрылки, они расположены по бокам, открываются рычагом. Разгон ей не нужен, она взлетает с места, но при посадке можно упасть, поэтому я установил колеса, они выдвигаются вот этим рычагом. А во время полета убираются.
- Ну, Ларс мне примерно так и объяснил, - заявил Джаред. - Чего тут тренироваться, все и так понятно. Я же вот сел и полетел. Ты все круто придумал, этой штукой очень легко управлять.
- Нет, без тренировки я тебе машину не отдам. Сзади есть багажное отделение, но поднять больше пятисот килограммов она вряд ли сможет. Флюкс относится к быстроиспаряющимся веществам, а сделать флюксуатор полностью герметичным у меня пока не получается, он испаряется до критичного для системы уровня примерно за тридцать часов. Тебе придется взять с собой две бочки, чтобы долететь до места. Для парового двигателя нужна вода, но подойдет любая питьевая.
- Если по дороге что-то сломается, я сам все равно починить не смогу.
- Пока я буду устанавливать дополнительные закрылки и амортизаторы, смоделируем основные возможные неполадки. - Дженсен не собирался уступать.
В гараже с шипением засветилась дуга телепорта, и из нее вышел Джим.
- О, рано вы начали!
- Привет, док! – оживился Джаред – описание механизма тарантайки явно нагнало на него скуку.
- У меня хорошие новости. Через брумхскую телесвязь удалось связаться с Харт-Моном и передать твоей семье, что ты жив и здоров. Ну, пока не совсем здоров, но об этом я решил им не сообщать.
- Спасибо! – Джаред затряс Джиму руку. – А поговорить с ними нельзя?
- Нет, парень, сейчас везде паника, каналы связи сильно перегружены и частных лиц к ним не допускают.
- Ну ладно, и так здорово! А то они волновались бы. Не хотите кофе?
Дженсен держал чашку в руках и улыбался. Бросив на него один взгляд, Джим ответил:
- Нет, спасибо. Я только на минутку. Вот, привез тебе аптечку и краткий справочник медицинских заклинаний, в дороге пригодится.
- Да я в этом ничего не смыслю, - Джаред почесал затылок.
- Ничего, если припечет – разберешься.

Утро выдалось серое и промозглое, хотя еще вчера погода стояла теплая, почти летняя. Когда Дженсен открыл дверь гаража, чтобы выкатить тарантайку, ветер ворвался внутрь, принеся дождевую пыль. Джареду пришлось помогать забраться в кабину; хотя он бегал бодро и виду не подавал, но ноги у него еще явно болели и слушались не так хорошо, как хотелось бы.
- Что за фигня? – сказал Джаред, от холода скрутившись на сидении.
- Осень уже. В Харт-Моне и в Хасаварме времен года нет, наверное?
- Ты хочешь сказать, что здесь скоро выпадет снег?
- Нет, не скоро. Зимой.
- Да ладно тебе, я ж не тупой, - усмехнулся Джаред.
Дженсен почувствовал, как краска бросилась в лицо.
- Извини.
- Забей, чувак. Ну что, я полетел?
- Подожди. Надевай мою куртку, полетные очки и перчатки. Ветер и так сильный, а на скорости станет в несколько раз сильнее. Если руки замерзнут, не сможешь нормально управлять машиной. А без очков глаза слезятся.
- Рукава короткие, - пожаловался Джаред.
- Ларс позже подберет тебе одежду по размеру.
- А у тебя зеркала нет?
- Зачем?
- Хочу посмотреть, идут ли мне такие очки!
- Они никому не идут, успокойся.
- Неправда, ты в них выглядишь как фотомодель. Так, может, и я тоже!
Он натянул очки – большие, круглые, на ремешке из плотной ткани, который застегивался на затылке, и широко улыбнулся. Дженсен серьезно посмотрел на него, а потом кивнул:
- Да, ничего. Но мирных жителей лучше не пугать, особенно в темноте.
Джаред рассмеялся, завел двигатель, и тарантайка задребезжала, рванула с места.
- Как успехи у мистера Падалеки? – осведомился Ларс, подойдя сзади.
- Пока не очень, – ответил Дженсен. – Но он справится.
- Когда подавать завтрак?
- Через час, наверное?
- Хорошо, мистер Эклз.
Они вышли на ровную площадку перед гаражом, наблюдая, как тарантайка кружит над склоном холма. Раньше здесь проводил эксперименты отец Дженсена – он занимался изобретением заклинаний, и помещение было построено специально для этих целей: на уровень ниже всех жилых комнат, просторное и холодное, с бетонным полом и большой дверью, выходящей на сторону фьорда. Неудачное заклинание можно было без особых последствий выбросить прямо туда. Внизу на самом берегу до сих пор росли несколько похожих на деревья кактусов, и ни морозы, ни снег, ни наводнение, ни стадо местных овец не смогли нанести им заметного ущерба. Весной на них распускались жизнерадостные ярко-желтые цветы и страшно воняли на всю округу.
Помещение долго пустовало, пока Дженсен не переоборудовал его под гараж и не разровнял площадку перед входом, чтобы можно было стартовать на открытом пространстве.
Ветер стал усиливаться, и Дженсен поежился, пряча руки в карманы. Следующий порыв принес первые капли, а уже через минуту берег фьорда скрылся за сплошной пеленой дождя.
Ларс молча раскрыл зонтик и поднял его над Дженсеном.
- Ему лучше сесть, ветер слишком сильный. Извини, Ларс, - он вышел к самому краю площадки и замахал руками, надеясь, что Джаред увидит.
Даже сюда доносился надрывный захлебывающийся лязг, но тарантайка даже не замедляла хода, несясь против ветра и рассекая потоки дождя. Ее быстро сдувало в сторону склона холма, и Дженсен понял, что поздно спохватился – вернуться в гараж по такому ветру Джаред уже не сможет.
- Садись! – заорал Дженсен. – Садись на берегу!
Конечно, Джаред не слышал, он даже не смотрел в его сторону, пытаясь справиться с ветром и не врезаться в землю.
Дженсен разбежался и прыгнул вниз с холма. Ларс застыл с зонтом в руках, глядя, как он в долю секунды рассыпался на водяную пыль.

Тарантайку вдруг перестало заносить в сторону и с силой потащило вниз, к берегу фьорда, хотя Джаред до упора тянул руль на себя, надеясь подняться и вернуть ее в гараж. Он почти ничего не видел – ливень залепил водой очки. Машина и до этого не слушалась – ветер поднялся такой, что дышать было сложно, а сейчас вообще вела себя странно, словно управление полностью отказало. Казалось, что следующий порыв закрутит ее и разобьет, как щепку, но тряска, наоборот, уменьшилась. Кустарник на склоне холма пригибало к земле, как ураганом, а здесь, в открытой кабине, ветер почти не ощущался, и очки перестало заливать.
- Что за… - прошептал Джаред, стал протирать очки, но без толку.
Через минуту тарантайка снизилась до самой земли, и он догадался потянуть на себя рычаг, который выдвигал колеса. Посадка на неровный берег оказалась гораздо жестче, чем на клумбу, они едва не врезались в рощу кактусов, чудом увернулись от здоровенных камней, зацепили одним колесом воду, но таки остановились.
- Вот это покатались, блин…
Джаред снял очки и теперь мог увидеть - тарантайку окружала прозрачная сфера, словно сотканная из кипящей воды. С одной стороны она постепенно расползалась на отдельные нити, стекала, словно шелк. Скоро он снова оказался под струями ливня и пропустил момент, когда рядом появился Дженсен – вымокший как мышь, он держал руки перед собой ладонями вверх и смотрел на них. Еще пару секунд кончики его пальцев казались прозрачными, а потом так же быстро и плавно стали обычными. Даже разводы машинного масла темнели на тех же местах, что и раньше.
- Офигеть, чувак! – восхищенно выдохнул Джаред. – Так это был ты!
- Надо было садиться, ты же видел, какой ураган поднимается.
- Да я как-то сначала не заметил, что все настолько серьезно, извини. Слушай, а разве твоя одежда не должна была остаться там, наверху?
- Нет, - ледяным тоном ответил Дженсен. – Тарантайка не выдержит сильного ветра, нужно сразу садиться и пережидать на земле!
- Да понял я, - Джаред виновато потупился. – Но ты же об этом ничего мне не сказал.
- Я думал, это очевидно.
- Ничего не очевидно!
- Ладно, ладно, я говорю сейчас. При угрозе любых природных явлений большой силы надо садиться на землю – сильный ветер, дождь, град, гроза, я уже молчу про торнадо. Как только заметил – сразу садись, что бы ни было внизу. И больше никаких тренировок, пока я не сделаю кабину полностью закрытой. Ты все время очки пытался протереть – ничего не видно было, да?
- Да вообще нифига!
- Понятно. Я что-нибудь придумаю на такой случай. Сейчас подождем, пока буря чуть утихнет, и полетим назад.
Они оба дрожали от холода и вымокли до нитки. Джаред стянул куртку и поднял вверх, как навес – хоть и слабая, но все же защита от дождя.
- Я тебе скажу – это было круто! – выпалил он, не выдержав и пары секунд тишины. - Красиво, одуреть как!
- Люди обычно пугаются.
- Да они придурки просто! Но я все равно слабо представляю, как оно у тебя работает.
- Да я тоже не особо представляю, как работает магия, - Дженсен поежился и с преувеличенным вниманием стал разглядывать бурлящую от ливня поверхность фьорда. - Есть такая легенда. В начале времен Бог раздавал дары своим детям. Человек сказал – я хочу власти над миром, и Бог дал ему магию. Мира сказал – я хочу свободы, и Бог сделал его ветром. Легенда, конечно, никакая не древняя, Блеск провалился в этот мир чуть больше ста лет назад. Да и придумал ее явно человек, у мира нет легенд.
- Ветром? Но сейчас это была вода!
- Ага. И дождь, и туман, и роса.
- И все же, гы, - почему одежда на тебе осталась? Ты ее разобрал на молекулы и потом снова соединил?
- Что-то типа того. Только пуговицы придется пришивать заново, они как раз там остались, возле гаража. Никак у меня с пуговицами не получается, - улыбнулся Дженсен.
Джаред закашлялся, а потом рассмеялся, отчего даже тарантайка затряслась.
- Слушай, холодно-то как! Все шмотки мокрые. Давай, я попробую сушильное заклинание, - предложил Джаред.
- Может, не надо? У тебя какая оценка по температурным процессам была?
- Трояк, а что?
- Ты уверен, что получится?
- Что, думаешь, раз я плохо учился, значит, идиот? Может, я просто не хотел всякой ерундой заморачиваться. Не дрейфь, получится! Подержишь куртку пока?
Он передал натянутую вместо навеса куртку Дженсену, снял перчатки и скрестил пальцы в одну из базовых фигур.
- Подожди, подожди! – закричал Дженсен. – Давай, ты сначала куртку высушишь? Ну, на всякий случай.
- Как хочешь, – Джаред пожал плечами и вытянул руки вверх.
Заклинание ударилось в куртку и мгновенно растеклось по ней голубым пламенем.
- Ой, блин! – завопил Джаред.
Дженсен отшвырнул куртку в сторону. Было слышно, как шипит, испаряясь, дождь – потушить водой магический огонь от такого заклинания невозможно, пока сам не выгорит. Да и куртка все равно пропала.
- Отлично, - сказал Дженсен.
- Да ладно, ну, не получилось в этот раз.
- Наверное, тебе лучше пользоваться готовыми заклинаниями. Я попрошу Ларса подготовить тебе в дорогу базовый набор.
Джаред потупил взгляд, нахмурившись.
- Ты прав, я идиот. И ничего не умею. Думаешь, у меня ничего не получится?
Дождевая вода капала у него с кончиков волос, с носа, короткие ресницы слиплись и потемнели. Дженсен заметил, как у него дрогнули губы, словно он собирался заплакать, но сдержался. Он не знал, что можно сказать. «Не волнуйся, все получится»?
Это была его идея, он предложил Джареду тарантайку, но верил ли он хоть на минуту, что студент-недоучка сможет преодолеть на разваливающейся машине семь тысяч километров, а потом еще и добраться под облаком до места назначения, где кишит нежить? Был ли прав преподаватель, или его теория ошибочна и все будет зря, даже если каким-то чудом Джаред попадет в Институт Телепортации?
- Давай возвращаться, ветер притих, - сказал Дженсен.
- Да, давай. Хочешь сесть за руль? – Джаред отбросил волосы назад и неловко улыбнулся.
- Нет, сиди как сидишь. Тебе лучше не напрягать ноги лишний раз.
Когда они подлетели к воротам, Ларс под зонтом ходил по достаточно крутому склону холма, согнувшись и к чему-то присматриваясь на земле.
Джареду удалось загнать тарантайку в гараж почти без потерь, только стол с инструментами зацепили и перевернули, но их потом и собрать можно.
- А что это Ларс там делает? – спросил Джаред, вылезая из кабины. Ноги он поставил на пол слишком осторожно, видно, разболелись на холоде.
- Пуговицы собирает.
- Что, серьезно? Уржаться можно!
- Я ему сто раз говорил, что лучше пришить новые, но Ларс перфекционист.
В гараж влетела Сара с одеялом в руках.
- Мистер Эклз, вы же снова простудитесь! Ведь только недавно вычухались! Вода греется, идите быстрее, нужно избавиться от мокрой одежды. Сухую я вам в ванной приготовила, - она накинула одеяло Дженсену на плечи и подтолкнула в сторону выхода.
- А мне? – встрепенулся Джаред. – Можно и мне тоже?
- Нет, вам, молодой человек, надо срочно менять повязку на животе, потому что она как пить дать намокла.
- У… - тот поник и потянулся за костылями, держась за борт тарантайки. – Вот всегда так. А пожрать хоть дадите?
- Только после перевязки.
- Эх. Сдохну с голоду. С самого утра ничего, кроме кофе!
- Переживете, - отрезала Сара.
Дженсен улыбнулся и пошел к ванной.

Они встретились за столом – то ли за поздним завтраком, то ли за ранним обедом. Джаред был бледный и вяло ковырялся в тарелке.
- Болит что-то? – спросил Дженсен.
- Забей, все нормально. Еще заклинание просто не подействовало. Перевязки эти меня доконают! Интересно, Ларс собрал все пуговицы? А ты не пробовал носить одежду с завязочками какими-нибудь, что ли? Фиг с ними, с пуговицами, но зачем человека напрягать? А другие мира как, тоже что-то теряют по дороге, или у тебя проблемы из-за того, что ты наполовину человек? И это хорошо, что пуговицы, а могло же быть и что-то посущественнее!
- Я полечу с тобой.
- Да ладно, у вас тут не каждый же день ливни такие. И теперь я уже опытный летчик, знаю, что к чему, и в дождь, град и так далее сразу сяду на землю, обещаю!
- В Хасаварму.
- Чего? – Джаред сжал в кулаке вилку и уставился на него.
- Такая бестолочь, как ты, на первом же повороте расшибет себе голову. Летать не умеешь, магией пользоваться не умеешь. Да ты и до Розавари не доберешься.
- Мистер Эклз, - вмешался Ларс. – Вы не можете никуда лететь. Ваш отец поручил мне позаботиться о том, чтобы у вас было все необходимое, и чтобы вы не ввязались опять в какую-нибудь историю.
- Извини, Ларс, я уже все решил.
Ларс отодвинул от обеденного стола свободный стул, повесил на него белоснежное полотенце и сел, чего никогда не делал за все время своей службы.
- Вы погибнете.
- Нет, что ты. У меня шансов выжить в сотни раз больше, чем у человека, в каких угодно условиях. Миру убить очень сложно. Тебе не стоит волноваться.
- Ты сбрендил? – наконец пришел в себя Джаред. – Да и дотянет ли твоя тачка нас двоих? А еще запасной флюкс взять надо.
- Я больше не хочу об этом говорить, - неожиданно резко произнес Дженсен.
- Ладно, ладно, только не сердись. Блин, у меня и живот болеть перестал. Ларс, а сегодня десерт будет?
- Да, будет. Сейчас принесу. Имбирное печенье с мармеладом из красной смородины. И зеленый чай.
- Вот здорово! Спасибо! Мне две порции, пожалуйста. И чашку побольше, ту, полосатую!
Ларс встал и вышел. Спина у него была прямая, но в походке появилось напряжение, словно это давалось ему с большим трудом, как старику.
- Бедняга Ларс, - прошептал Джаред. – Ты его добил просто.
Дженсен промолчал.
- Слушай, то, что я тебе и доку рассказал о Хасаварме – вариант сокращенный и… ну, типа с цензурой. Я опустил все подробности о волочащихся кишках и оторванных руках-ногах-головах.
- Я понял. Ешь, Джаред, тебе надо скорее поправляться, теперь дело только за этим.

До самой темноты Дженсен клепал тарантайке закрытую кабину. Он придумал отличную складную конструкцию крыши из звуконепроницаемого брезента и устройство для очистки стекол от дождя, и к ночи почти закончил.
Джаред после заклинания спал здесь же, постелил себе на старом продавленном диване, который Ларс давно грозился выбросить, чтобы Дженсен прекратил ночевать в гараже. В комнату к себе он идти отказался, утверждая, что там ему снятся кошмары, и здесь спал как младенец, хотя Дженсен стучал, пилил, скрипел и иногда ругался.

Утром Джаред встал с дивана, пригладил пятерней торчащие в разные стороны волосы, почесал живот в опасной близости от заживляющей сетки и замер, заметив, что Дженсен наблюдает за ним.
- А, привет! Ты спишь вообще?
- Да, конечно, только мало. Как ты себя чувствуешь?
- Нормально, а что?
- Сегодня поедем к Джиму, и заодно заберем со склада флюкс.
- Супер!
- Если Джим скажет, что ты в порядке, то завтра утром отчалим. Я тут провел расчеты, - Дженсен показал ему несколько листов бумаги, исписанных мелким аккуратным почерком. - При средней скорости тарантайки в сто километров в час можно продвигаться на тысячу километров в сутки – пять часов веду я, пять – ты, четыре часа на плановые остановки и непредвиденные обстоятельства, десять часов на отдых.
- А чего так много? Спать можно меньше! Да и какие непредвиденные обстоятельства ты имеешь в виду?
- Посмотрим. Может, получится быстрее, но я бы на это не рассчитывал. К тому же последний участок пути самый сложный, когда мы доберемся до него, то должны быть в нормальном состоянии, а не валиться с ног от усталости. Облако движется со скоростью около одного километра в час, то есть последние километров триста нам придется лететь под ним, а в худшем случае – идти под ним пешком. Так как я лечу с тобой, тарантайка не сможет поднять две бочки флюкса, возьмем только одну и пополним запасы где-то в районе Соленого моря. Я попрошу Джима договориться заранее с кем-то из местных. Также придется запасти еду и спальные мешки. Гостиницы есть не везде, на севере ночами холодно, а до юга еще долететь надо. Я составил список всего, что нам может понадобиться, сегодня закупим в Брумхе.
- Я готов. Но Ларсовой стряпни мне будет недоставать!
- Иди завтракай, а я пока закончу с амортизатором.
- А ты со мной не позавтракаешь?
- Я уже.
Вечером Дженсен сложил вещи в сумку: очки для чтения в футляре, запасной компас, бинокль, три пары полетных очков, флюксовый светильник, большой атлас Тихо, пустой блокнот для записей, несколько карандашей, пару кратких справочников – по базовым заклинаниям для Джареда и по магиварии четвертого типа для себя, блок пустых заготовок для заклинаний, мирийские спички и арбалет с двумя упаковками самовзрывающихся болтов. У людей не было аналогов этих вещей – оружие более чем успешно заменяла магия, а вместо спичек хватало простейшего импульса. Дженсен привез их с Блеска и с тех пор не прикасался к спичкам, а с арбалетом иногда упражнялся, только на простых многоразовых болтах. Инструменты и запасные части для тарантайки сложил сразу в багажник.
Сменную одежду, бытовые мелочи и еду на несколько дней приготовили Ларс и Сара. Джим подбросил еще медицинских и охранных заклинаний про запас. Два блока «огня» телепортировали от Саманты Феррис.
На следующий день ветер стих, словно по заказу, туман неподвижно лежал в долине. Они вылетели на рассвете, разбудив тарахтением жителей Яблочного Холма. Ларс и Сара стояли на площадке у гаража и смотрели им вслед. Джаред обернулся и помахал им.
Дженсен тоже собирался оглянуться, хотелось последний раз взглянуть на них и на дом, но не стал. Надо было следить за приборами.

Конец первой части


ЧАСТЬ 2

В первый день Дженсен планировал добраться до Розавари – если лететь вдоль русла Барузы, то расстояние было чуть больше тысячи километров, до темноты они вполне успевали. Погода стояла ясная и теплая, но кабину они все-таки закрыли – так шум уменьшился настолько, что можно было спокойно разговаривать, не приходилось мерзнуть на встречном ветру и надевать полетные очки. Чрезвычайно удобная деталь. Да и тепло сохранялось неплохо, можно было подниматься на достаточно большую высоту, не рискуя окоченеть.
Тарантайка разогналась и выдавала стабильные сто десять километров в час; с улучшенной герметичностью флюксуатора она гораздо меньше тряслась и лучше слушалась управления. Дженсен подумал, что в гонках на розаварской выставке механизмов он взял бы первое место, даже не особо напрягаясь. Там бы его не догнала ни одна колымага, а конкуренты только поразевали бы рты от удивления – быстрее перемещались только звук да телепорты, а ни один летательный аппарат, построенный ранее, в том числе Сингером, не работал стабильно и не пролетел больше десяти километров.
Внизу проплывали разноцветные поля и деревни, которых вдоль Барузы было множество. Жители слышали шум издалека и выбегали из домов поглазеть, что там такое – здесь они никогда не видели машин и показывали пальцами на это чудо чудное. Долину с двух сторон обступали Геральдовые горы; по такой хорошей погоде видны были как левый, так и правый хребты.
С высоты все это выглядело захватывающе, совсем не так, как с земли. Дженсен даже не сразу заметил, что в кабине подозрительно тихо, а когда обернулся, то увидел, что Джаред спит, откинувшись на спинке сидения. Наверное, поза была ужасно неудобной, особенно для человека с такими длинными ногами, но спалось ему, видимо, все равно неплохо.
Через пару часов они миновали Бар, а вместе с ним позади остались Геральдовый горный массив и вся знакомая Дженсену местность.
- Где это мы? – сонно пробормотал Джаред, зевнул, а потом попытался еще и потянуться, так что кресло заскрипело.
- Только что пролетели Бар.
- А это где?
- Географию в школе ты, наверное, прогуливал?
- Да я много чего прогуливал! – в голосе Джареда не было заметно ни тени сожаления по этому поводу.
Дженсен вытащил из сумки атлас и перебросил его на заднее сидение:
- Изучай, пока тебе делать нечего.
- Ага, спасибо, - сзади послышался хруст яблока. – А когда там у нас остановка? Размяться бы.
- Скоро, я только выберу площадку на берегу поровнее.
- А в этой речке купаться можно?
- Можно, но тебе нельзя. Джим же сказал снять повязку только вечером, вот вечером и снимем, а с ней в воду нельзя.
- Эх…
- Не переживай, после Розавари полетим вдоль моря, так что накупаешься.
- Правда? Супер! В Хасаварме купаться нельзя, там море такое грязное, что рыбы вообще нет. Мы с Чадом как-то ездили на рыбалку за Блесковый пролив, там уже и рыбы, и кораллы, красота, почти как у нас дома. Меня даже медуза ужалила один раз! Прямо за нос, я потом месяц ходил с красной мордой, как алкоголик, а Чад только ржал, урод. Вот бы они остались живы, а? Как ты думаешь, такое возможно?
- Возможно.
- Если они выбрались из той заварухи и спрятались в каком-то погребе, закрылись, нашли там еду. Можно же протянуть какое-то время. Да и ДДМ с ними, а он мужик серьезный. Дженсен, давай, ты поведешь пять часов утром, а потом я до самой темноты, сколько там часов ни останется? По темноте нельзя, это понятно, но зачем днем время терять?
Дженсен помолчал, а потом неохотно кивнул.
- Хорошо, только время все равно поделим пополам.
- Отлично, спасибо! – Джаред хлопнул его по плечу.

Дженсен знал в Розавари одну гостиницу – ту, где они с Ларсом останавливались во время прошлогодней выставки механизмов. Она стояла рядом с выставочным залом и полем для гонок, поэтому там селилось большинство участников на протяжении многих лет. Рядом со зданием хозяйка, горячая поклонница инженерного дела, построила специальный ангар для машин, где можно было арендовать место. Поэтому когда вдалеке заблестело море и стало понятно, что они успевают в город до темноты, Дженсен направил тарантайку именно туда.
До заката оставалось совсем немного, когда они пролетели в небе над Розавари – на улицах хватало народу, и хотя местные жители и не такие механизмы видели, но не в это время года, и не такие громкие. Джаред открыл брезент и глазел на них в ответ, выглядывая из кабины и улыбаясь во все тридцать два зуба.
Слухи, видимо, распространялись быстро, потому что когда они подлетели к парадному входу гостиницы, их уже ждали хозяйка гостиницы, администратор и носильщик.
- Ай, как же мы рады вас видеть, мистер Эклз! – закричала Лоретта, не успел Дженсен вылезти из тарантайки. – Я так и знала, что вы еще нас удивите! Прекрасный механизм!
- Спасибо, мэм.
- Сколько вы сюда добирались из Брумха?
- Утром вылетели.
- Да не может быть!
Дженсен почувствовал, что перед глазами все плавает – видимо, сказалась длительная тряска.
- Вот молодец мальчик, - объявила она, сгребла Дженсена в охапку и прижала к себе. Вырваться он бы не смог, даже если бы очень хотел.
- Так, расскажешь и покажешь все подробно позже, а сейчас – ужин!
- Рыба, - придушенно проговорил Дженсен.
- Да, сынок, я помню, - добродушно сказала Лоретта, отпуская его, и повернулась в сторону Джареда. – А это кто? Второй пилот?
Они отогнали тарантайку в пустующий ангар, отдали вещи носильщику и отправились за хозяйкой в гостиничный ресторан. Дженсен думал, что лучше бы сначала душ и свежую одежду, но сомневался, что Джаред с ним согласится, да и Лоретта явно считала еду делом первостепенной важности, особенно если взять в расчет ее габариты.
- В гостинице почти никого нет, три номера только заняты, - на ходу рассказывала она. – В такое-то время оно неудивительно. Одни убытки, скоро совсем худо станет. Счастье еще, что мы так далеко от столицы, а не то… Ладно, вы-то к нам какими судьбами? Нет, молчи, Дженни, сначала я должна вас накормить! Ну, я тебе скажу, парень, машину ты построил что надо! Гонки у тебя в кармане! Так ты что ж в этом году не участвовал? Когда ты второе место на выставке занял – я еще тогда сказала, что ты далеко пойдешь!
- Дженни? – прошептал Джаред и мерзко захихикал в рукав.
- Я все слышал, - сказал ему Дженсен, не оборачиваясь.
- Что? Я ничего не говорил, - смеясь, сказал Джаред. – Слушай, будь человеком, попроси у нее один двухместный номер, а?
Дженсен собирался отказаться – он хотел немного отдохнуть перед сном от тряски и болтовни, спокойно посидеть в ванной, а может, даже почитать, просто побыть в тишине, спокойствии и одиночестве, которые ему необходимы еще больше, чем сон. Но в двухместном номере ни о какой тишине и речи быть не может, уже не говоря о спокойствии. А потом вспомнил, как Джаред сидел среди ночи в гостиной, бледный и несчастный.
- Ладно, попрошу.
Стол накрыли необъятный, и Лоретта присоединилась к ним за ужином. Джаред сразу ей все выложил – куда и зачем они летят, кто он такой и как оказался в Брумхе, правда, весело и без подробностей. Дженсен не понимал, как можно есть и одновременно разговаривать, жестикулировать и пересказывать диалоги в лицах.
После ужина Дженсен и Лоретта ушли в ангар посмотреть тарантайку, а Джареда отправили в номер отдыхать. К счастью, Лоретта не стала расспрашивать слишком долго и подробно, тем более, принцип работы Дженсен ей все равно не стал бы объяснять.
- Мальчик мой, ты должен срочно получить патент на эту штуку, пока гиены из Национального Инженерного сообщества не прознали, - доверительным шепотом посоветовала она. – Война войной, а обед по расписанию, не забывай. Ладно, иди отдыхать, не буду больше тебя мучить. О машине не волнуйся, здесь ее никто не тронет.
Дженсен был ей благодарен за номер на втором этаже, а не на седьмом, потому что воспользоваться самостоятельно лифтовым телепортом он бы не смог, и пришлось бы тащиться пешком.
Номер оказался большим и просторным, гораздо лучше того, где жили они с Ларсом в прошлый раз, хоть тот и был двухкомнатным.
- Ну, наконец-то! – обрадовался Джаред.
Он сидел на своей кровати в одних штанах, и вид у него был взъерошенный и больной.
- Что не спишь?
- Надо снять сетку. Помоги, пожалуйста! – При этом Джаред так жалостливо смотрел, что сердце защемило. – Оно и должно болеть, у меня от каждой перевязки искры из глаз сыпались, но то их делали Джим и Сара. Тут ничего сложного, надо просто вытащить вот эти штуки, якоря, и она сама отпадет. Семь я вытащил, но, боюсь, заблюю милой даме весь номер, если продолжу.
- Может, обезболивающее заклинание нужно?
- Да не помогают от этого заклинания.
- Ладно, сейчас руки вымою.
Сетка состояла из девяти квадратов и крепилась на шестнадцать якорей – нематериальных магических образований, заживляющих и обезболивающих ткани, в которых находились. В детстве Дженсен перевернул себе на ноги чашку с кипятком, и ему тоже накладывали сетку, но тогда хватило одного квадрата на четырех якорях, хотя ожог был серьезным, на все бедро. Он не очень помнил подробности, вообще плохо помнил. У чистокровных мира подобных травм никогда не бывало, срабатывал инстинкт уклонения, но Дженсену этот инстинкт по наследству не достался.
- Надо взять вот эту фиговину, подцепить ею ручку якоря и вытянуть, только медленно, а то она может оторваться, - объяснил Джаред.
Дженсен надел очки, взял пинцет, подцепил один якорь и осторожно потянул. Живот у Джареда был гладкий, плоский и загорелый – чуть выше пояса штанов белела более светлая полоска. Мышцы на нем мгновенно напряглись. На местах уже снятых якорей выделялись голубоватые точки, а кожа под сеткой казалась чуть розовой.
- Шрамов не останется, - сказал Дженсен,
- Угу, - сдавленно проговорил тот.
- Один готов, - Дженсен бросил пустой якорь на стол к остальным и глянул на Джареда – лицо у него было белое, волосы на висках мокрые от пота. – Где ты так загорел?
- Я ж говорил, мы с Чадом ездили на… бля… на… рыбалку.
- За Блесковый пролив? – уточнил Дженсен и взялся за следующий якорь.
- Ага. Ты не думал в лекари пойти? У тебя… хо... хорошо получается. Не так больно, правда.
- И много рыбы наловили?
- Чад поймал трех желтоглазиков. Это… такие рыбы с жел… - Джаред часто задышал сквозь зубы.
- С желтыми глазами, - с серьезным видом сказал Дженсен.
- Точно!
Он заметил, как Джаред обеими руками вцепился в покрывало, и спросил:
- Может, передохнешь?
- Нет, давай. Раньше сядем – раньше выйдем. Так вот, эти жел…
- Желтоглазики.
- Да! Они ядовитые, вообще-то. Но Чад, придурок…
- Разве желтоглазики ядовитые? Ларс из них готовил что-то вкусное.
- Не, жрать их можно, но Чада они покусали. Да, при… прикинь… Очень хищные и злобные рыбины. Он весь чешуей покрылся, ярко-желтой такой, в… в голубые… полоски. Особенно морда и уши смешно выглядели, я весь день над ним ржал, чуть не сдох! Ну, чешуя до утра сама облезла, а полоски еще неделю… да… неделю держа...
Когда Дженсен потянул очередной якорь, Джаред застонал, а его рука дернулась, едва не отбросив пинцет, но Дженсен успел перехватить.
- Тихо, тихо, совсем немного осталось, этот предпоследний.
Джаред только тяжело дышал, мышцы на его предплечье напряглись так, что Дженсен едва удерживал.
- Извини, - прошептал Джаред. – Горит огнем.
- Можно отпускать? Не будешь больше дергаться?
- Не буду.
Дженсен отпустил предплечье и положил ладонь ему на живот, на синеватые точки, где минуту назад была сетка. Джаред резко вдохнул.
- Так лучше?
- Да!..
- Надо было сразу за льдом сходить.
- Зачем? У тебя хорошо получается.
Джаред приподнялся и посмотрел – кончики пальцев Дженсена выглядели прозрачными, а от него самого повеяло таким холодом, что, казалось, все вокруг сейчас покроется инеем.
- А в иней ты можешь перекидываться?
- Могу, но не люблю.
- По… черт… почему?
- Мерзну.
- А сейчас не мерзнешь?
- Ничего, я потерплю.
- Уже не так сильно болит, правда! Ой-ой-ой… Бля!
- Все, - Дженсен бросил последний якорь и положил рядом пинцет.
- Подожди, подожди, не забирай, - он обеими руками накрыл ладонь Дженсена, прижимая к своему животу. – Классно!
Он был бледный до синевы и тяжело дышал, даже улыбался с трудом, поэтому Дженсен подавил желание засветить ему в глаз и остался сидеть на месте. Не прошло и минуты, как Джаред закрыл глаза и засопел. Тогда Дженсен осторожно высвободил руку, укрыл его одеялом и ушел в ванную.
Чтобы включить горячую воду, надо было щелкнуть по выключателю магическим импульсом, но он уже давно смирился с тем, что придется мыться в холодной.

Утром они позавтракали и вышли из гостиницы, едва взошло солнце, но у ангара уже успела собраться целая толпа зевак. А может, они с вечера караулили. Увидев несколько штативов с фотоаппаратами и газетчиков с блокнотами в руках, Дженсен понял, что их прибытие в Розавари не осталось незамеченным. И неудивительно, ведь они вчера вечером через весь город пролетели.
- Это правда, что вы летите в Хасаварму? – заорал кто-то, едва они подошли к ангару.
- Мира действительно решили нам помочь? – послышался второй голос.
- Вы везете с собой секретное оружие правительства?
- Вы агенты Восточного Техикона?
Дальше уже было не разобрать, шум поднялся страшный. Дженсен услышал, как щелкают вспышки фотоаппаратов, и подумал, что можно было не просить Лоретту отправить сообщение Джиму в Брумх, - похоже, во всех газетах и так напишут, что до Розавари они добрались благополучно.
- А ну вон с дороги! – заорала Лоретта и двинулась сквозь толпу, расталкивая всех, кто вовремя не убрался с ее пути. Но до дверей ангара они все равно едва добрались. Зато Джаред успевал улыбаться до ушей во все стороны, и даже сказал Дженсену на ухо:
- Вот здорово! Всегда мечтал, чтобы про меня написали в газете!
- Вот и напишут, что ты шпион Восточного Техикона.
- Злой ты, - обиделся Джаред, а потом снова заулыбался. – А, ну и пусть!

Они полетели вдоль восточного побережья - в этой части острова не было пляжей, только высокий обрыв. Солнце серебрило море, отчего оно казалось светлым, почти белым в утренней дымке.
Джаред сидел за штурвалом, а Дженсен решил пока почитать справочник. Вчера он целый день наблюдал за Джаредом, но у того с управлением все складывалось более чем хорошо, так что сегодня уже можно было немного расслабиться. А вопрос навигации пока не стоял вообще: вчера они двигались вдоль русла Барузы, а сегодня – вдоль береговой линии.
Он успел прочесть несколько глав, когда Джаред окликнул его:
- Впереди парусник!
Дженсен отложил книжку и глянул в лобовое стекло Джареду через плечо, потом достал из полетной сумки бинокль.
Трехмачтовый парусник тоже шел вдоль берега на юг, и когда они подлетели ближе, Дженсен разглядел надпись на корме – «Ио».
- Это береговая охрана Ио. Только что они здесь делают?
- Ты про тюрягу, что ли?
- Да. Ну-ка, давай к нему.
- А над морем отталкивающее поле работает?
- Конечно! Не переживай.
Тарантайку было слышно издалека, и с корабля ее заметили уже давно, хотя она догоняла сзади. Джаред подлетел сбоку, сбросил скорость и стал снижаться, пока не поравнялся с кораблем. Вдоль борта стояли человек двадцать и все как один задирали головы, пытаясь рассмотреть странный летательный аппарат. Потом они расступились, и человек в форме береговой охраны стал отдавать какие-то сигналы двумя флажками. С ходу разобраться в морской сигнальной системе можно было и не пытаться, поэтому Дженсен откинул брезент и прокричал:
- Мы садимся!
Человек кивнул ему, и Дженсен услышал, как он командует:
- Освободить палубу! Они садятся!
- Ты уверен, что нам это надо? – заорал Джаред. Со снятым брезентом разговаривать было трудно. – А вдруг там зеки?
- Уверен. Давай.
Ио был довольно большим островом на юго-западе от Брумха. Большую его часть занимала горная система с несколькими действующими вулканами, поэтому он не годился для заселения. В позапрошлом столетии первое демократическое правительство построило там тюрьму для особо опасных преступников, куда немедленно были отправлены королевская семья и все высшее дворянство. Но уже многие годы тюрьма служила по своему прямому назначению – для содержания особо опасных преступников. В ведомстве Ио находилось несколько парусных судов для перевозки заключенных и охраны береговой линии. Дженсен много читал о парусниках – одно время этой разработке пророчили большое будущее, но в итоге их полностью вытеснили телепорты и левитация. Сейчас корабли использовали только в тех отраслях, где магия запрещалась. Да еще остались парусный спорт и прогулочные яхты - для туристов и миллионеров.
Дженсен переживал, что длины корабля не хватит для посадки, но Джаред справился – прогрохотав по доскам палубы, тарантайка благополучно остановилась.
В их сторону сразу направились несколько человек в форме.
- Сиди за рулем, - тихо сказал Дженсен. – Если что – взлетай без меня, я смогу тебя догнать, понял?
- Понял, ветерок, - улыбнулся Джаред. – Надеюсь, ты взял запасные пуговицы.
Дженсен хмыкнул и вылез из машины. Не было времени пререкаться, капитан корабля уже стоял рядом - в светлом форменном плаще и фуражке с эмблемой, как и полагалось.
- Береговая служба Ио. Капитан Коллинз, - сказал он и протянул Дженсену руку.
В тот же момент что-то в его лице дрогнуло. Дженсен множество раз видел эту реакцию – когда человек оказывался достаточно близко к нему, чтобы заметить необычный цвет глаз и веснушки, и понимал, что перед ним мира.
Но надо отдать капитану должное – если бы Дженсен не умел так хорошо распознавать это выражение, ни за что не догадался бы, о чем тот подумал.
Дженсен пожал ему руку и представился.
- Ночью мы заходили в порт Розавари, - сказал Коллинз, - и там все говорили о вашем летательном аппарате. Признаюсь, не ожидал, что вы нас догоните, «Ио» - самый быстроходный механический транспорт в мире, при попутном ветре идет больше пятидесяти километров в час.
- У нас - сто десять.
Дженсен подумал, что на длинных дистанциях они будут на равных – корабль шел своим курсом круглосуточно, а тарантайка только в светлое время суток, хотя и в два раза быстрее.
- Потрясающе! Это ваша конструкция? – Коллинз снял фуражку и зажал ее под мышкой. Настороженность начисто пропала из его тона.
- Да. Спасибо. Что вы делаете так далеко от места своей службы, капитан? – напрямую спросил Дженсен.
- Мы идем в Хасаварму, - ответил тот. Брови у него чуть двинулись вверх, что придало его лицу еще более грустное выражение. – А куда направляетесь вы? На Тихо неспокойно, паника назревает. Не время для путешествий.
- Мы тоже двигаемся в Хасаварму.
Коллинз склонил голову на бок, внимательнее присматриваясь к Дженсену.
- У вас есть какая-то информация о происходящем там?
- Да. Как и у вас, похоже, - ответил Дженсен, замечая краем глаза, что Джаред смотрит на них через плечо.
- Тогда я приглашаю вас обсудить все вопросы за завтраком, если это не противоречит вашим обычаям. У нас современное комфортабельное судно со всеми удобствами. Если ваш летательный аппарат нуждается в обслуживании, только скажите.
Запах Дженсен почувствовал сразу, как только они приземлились – к замечательным ароматам моря, водорослей, сосновых досок, льняного паруса и стаи скумбрии прямо под бортом корабля здесь примешивался дух обычной человеческой кухни, от которой его воротило за километр – тут явно не уважали вегетарианство. Он почти привык, так пахло большинство жилых помещений, но здесь что-то жарилось прямо в данный момент. Но упускать информацию было нельзя.
- Спасибо, мы согласны.
- Очень рад, - Коллинз улыбнулся, не сводя с Дженсена глаз. - А ваш напарник…
- Он человек. Дайте нам пару минут, надо остановить двигатель.
- Тогда жду вас в кают-компании. Мой помощник проводит вас.
Капитан коротко поклонился и ушел, а Дженсен повернулся к Джареду.
- Все нормально, глуши.
- Эй, чувак, мы же позавтракали в гостинице, - сказал Джаред. – Да и не нравится мне этот тип, скользкий какой-то. Ты видел, как он на тебя пялился?
- Просто миру никогда не видел. Ничего необычного. Джаред, мы должны поговорить с ним, он явно что-то знает, ты же слышал. Потеряем пару часов, но информация важнее.
- Ты прав, - с неохотой согласился Джаред. - Но меня что-то даже лишний завтрак не радует.
- Согласен, расслабляться нельзя, на этом корабле перевозили заключенных, а время и правда неспокойное, мало ли что. Сможешь поставить охранное заклинание на тарантайку? У меня есть готовое, Джим дал несколько штук.
- Да, давай.
Джаред активировал импульсом заклинание; по тарантайке скользнула волна белых искр и тут же угасла.
Ведомство Ио явно не нуждалось в деньгах и не скупилось на них - внутренняя отделка корабля выглядела солидно, дерево, красные дорожки, чистота идеальная, столовая на верхней палубе со стеклянным потолком была залита светом.
- Камеры для заключенных находятся на нижней палубе и используются нечасто, - пояснил капитан. – Большую часть времени мы курсируем между Ио и Тихо, несем направленный глушитель магии. Сейчас его перенесли на другой корабль, который остался на посту.
- Извините, капитан, но мы правда торопимся. Предлагаю свести наше общение к обмену информацией, - сказал Дженсен. – А завтрак – к кофе.
Джаред расстегнул куртку, и под ней можно было разглядеть пояс с заклинаниями, под завязку забитый «огнем».
- Как скажете, господа. Вам нечего опасаться, - заверил Коллинз. – Присаживайтесь.
Кофе подали тут же, с гренками, джемом, печеньем и шоколадом. Капитан сел во главе стола, грустно улыбнулся и сказал:
- Когда я начинал свою карьеру, то некоторое время работал в президентском дворце в Хасаварме. Я был любопытен, сунул везде свой нос и узнал множество вещей, о которых предпочел бы не знать никогда. Политика меня сильно разочаровала, так что работать там я не остался. Я точно знаю, что случившееся сейчас – не единичный случай. Вы слышали о Гиизе?
- А, легенда о потопе? – сказал Джаред. Блюдо с шоколадом с его стороны стола уже опустело.
- Это не легенда. Во время эксперимента с Источником там открыли хаотичный портал в параллельное измерение, и Гиизу поглотило облако, под которым вся органика мгновенно превращалась в стекло. Соседние островные державы несколько лет наблюдали, как гибнет целый материк, но спасти его было невозможно. Это уже потом ее погребли под водой. Что я хочу сказать – такое было не раз и не два за всю историю, эксперименты с открытием порталов через Источники невероятно опасны и запрещены во всем мире, но наше правительство продолжало проводить их в режиме строгой секретности, рассчитывая открыть правильный портал в поисках зарисса. Его запасы в земной коре не бесконечны, старые месторождения истощаются, а новых находят все меньше с каждым годом, между тем число заклинаний только растет.
- Вы думаете, что облако в Хасаварме – результат открытого на Источнике портала? – спросил Дженсен. - Но ведь подобные эксперименты проводились в Институте Телепортации и без помощи Источников.
- Да, но порталы Института самопроизвольно закрывались, из-за чего не представляли опасности. Контролируемый портал без Источника им так и не удалось создать.
- Это догадки, капитан.
- Да, конечно. Но если существует хоть небольшая вероятность, что эти догадки верны, мы должны попытаться. Правительство и высшее военное руководство уничтожены, а больше об этих экспериментах никто не знает, и никто не знает, что нужно делать. Тем более, у нас не такое облако, как в Гиизе, под наше человек может проникнуть. Так что мы собираемся подойти к Хасаварме с моря, высадиться и разрушить Источник, который в центре города – ведь именно оттуда появилось облако. Нет гарантии, что это остановит катастрофу, но сидеть сложа руки еще хуже. С нами добровольцы из числа заключенных, достаточно людей, чтобы пройти по пораженной территории.
- Как вы собираетесь разрушить Источники?
- Заклинанием «Роза ветров».
Дженсен не стал спрашивать, где капитан взял «Розу» или ее схему; незаконное изготовление, а тем более использование такого заклинания гарантировало ему место в камере среди его же подопечных до конца дней.
- Один из заключенных сделал, - улыбнулся Коллинз. – Его за это и посадили, а сейчас его умения очень кстати пришлись.
- Не факт, что «Роза» может уничтожить Источник.
- Теоретически – может. Мы попробуем.
- У нас другая версия о происхождении облака. Джаред, расскажи капитану теорию мистера Моргана.
Дженсен заметил, что гренок и джема у Джареда на тарелке тоже нет, и незаметно подвинул ему свое печенье.
- Гробить Источники бесполезно, вы ошибаетесь, - заявил Джаред. - Строите свои догадки на том, что когда-то выкопали в правительственных архивах. А пройти по Хасаварме сейчас нереально даже для целой армии.
Он коротко рассказал о том, что произошло с ним, о свойствах облака, нежити и ее реакции на магию.
- Я не могу согласиться с тем, что портал открыли в Институте Телепортации, - ответил Коллинз. - Доверять частному мнению преподавателя в учебном заведении второго уровня аккредитации – значит хвататься за соломинку. Но ваша информация о нежити очень важна. Мы не знали, что использование магии – потенциальная опасность. Спасибо.
- На здоровье, - буркнул Джаред.
- Получается, нужно идти тихо, не пользоваться магией, и тогда существа не смогут нас увидеть?
- Да, типа того. Глаз-то у них нет. И ушей. Эти уроды только магию чуют.
Дженсен положил ему на плечо руку и сказал капитану:
- Если Источник не имеет к этому отношения, то использование заклинания станет для нежити сигнальным огнем.
- Мы готовы к риску и примем все меры предосторожности. Но я не сомневаюсь, что все дело в Источнике.
- Это хорошо, что у нас разные мнения - вы займетесь Источниками, а мы – Институтом Телепортации. Военные базы направили туда отряды – у них свои задачи. Что-то да должно сработать. Тем не менее, я склонен доверять мистеру Моргану. Он доказал свою компетентность, когда телепортировал Джареда на такое большое расстояние. Когда вы планируете достичь Хасавармы?
- Через девять дней. Обойдем Тихо с юго-запада и вступим в город с берега Рисса, оттуда ближе всего к Источнику в центре.
- Мы собираемся долететь за шесть дней, включая сегодняшний. Возможны задержки, конечно.
- Надеюсь, мы увидимся там, - сказал Коллинз.
- Да, конечно. Удачи вам, капитан, - Дженсен встал. – А теперь прошу нас извинить. Благодарю, кофе замечательный.
- Да, шпашибо, - Джаред тоже вскочил вслед за ним, дожевывая последнюю печенину. – И джем тоже супер!
- Был очень рад познакомиться, - капитан снова заулыбался, а когда пошел проводить их на палубу, то забыл фуражку на столе. На протяжении всей беседы он смотрел на Дженсена, лишь изредка отрываясь, чтобы взять чашку с кофе, но так и не сказал ни слова про мира.
Джаред завел тарантайку, и она стартовала с палубы под восхищенные возгласы матросов. Дженсен натянул брезент, чтобы снова можно было разговаривать.
- Никакого заключенного с «Розой ветров» не существует, - сказал он, надевая очки. - Коллинз сам ее сделал.
- С чего ты взял? – отозвался Джаред.
- Это не настолько сложное заклинание, чтобы выпускник Свитса не смог его изготовить. Ему нет смысла полагаться на какого-то сомнительного заключенного. Тем более, он слишком торопился объяснить, откуда у него взялась «Роза», хотя я не спрашивал.
- А когда он сказал, что учился в Свитсе? Я прослушал.
- Он не говорил, но только оттуда можно попасть на работу в правительственный дворец.
- Я не знал.
- Это потому, что ты бестолочь, - улыбнулся Дженсен. - Если мы доберемся до Института Телепортации и выясним, что теория мистера Моргана была ошибочной, то отправимся к Источнику.
- И что мы там будем делать, чувак? Я «Розу ветров» ни за что не слеплю. Это сложнее стокилометрового телепорта!
- Сделаешь, это полностью схематичное, а не силовое заклинание, в отличие от телепортов любого вида, его схему я знаю и помогу тебе. Кастуешь его прямо с тарантайки. Если не поможет, нежить до нас все равно не дотянется.
- Ладно, запасной вариант должен быть, - согласился Джаред.

Вообще-то, припасенную Ларсом еду следовало поберечь для более безлюдных мест, заклинания все равно не дали бы ей испортиться, но ближе к обеду Джаред начал жаловаться на бурчание в животе, а никаких городков в пределах видимости не наблюдалось. Да и Дженсену не особо хотелось в очередной раз терпеть разглядывания и расспросы. Здесь, на среднем севере, в это время года еще было тепло, так что они посадили тарантайку в поле на берегу моря, рядом с заброшенной хижиной. Та покосилась от времени, под крышей теснились ласточкины гнезда. Заходить внутрь совсем не хотелось, так что они нашли камень побольше и приспособили его под стол. Хоть с моря и дул прохладный ветер, но солнце припекало, и все вокруг казалось безмятежным, тихим и спокойным.
Трава зашуршала, и из нее показалась ушастая голова ужа с ошейником, домашнего. Уж сначала зашипел, явно недовольный, что заняли его любимый нагретый солнцем камень - кружки за ушами злобно алели, сами уши прижались к голове. Но потом он съел предложенный Джаредом кусочек груши, подобрел, заполз в сумку с термосом и дремал там все время, пока они обедали.
- Интересно, что он здесь делает? Жилых домов не видно на десяток километров вокруг, - сказал Джаред, почесывая ужа за ушком. От удовольствия кружки за ушами у того посветлели до лимонного оттенка.
- Может, живет в этой хижине?
- Неужели хозяин мог бросить такого симпатягу?
Дженсен покосился на «симпатягу», как раз раскрывшего зубастую пасть, чтобы аккуратно взять из руки Джареда очередной кусочек груши.
- Я всегда мечтал такого завести. Ну, или собаку. Только родители не разрешали – мама терпеть не может змей, а на шерсть у нее аллергия. И в общаге запрещают домашних животных.
- Заведешь еще, не переживай, - сказал Дженсен и тут же прикусил язык.
Джаред перестал улыбаться и отвел взгляд. Они принялись собираться не сговариваясь, молча.
Вечером они пролетели над большим городом, согласно карте, это был Хьюрре, но до темноты оставался еще час, поэтому Дженсен повел тарантайку дальше. Заслышав их приближение, местные жители выходили на улицу и махали им вслед. Конечно, тарахтение привлекало внимание, но раньше на них только глазели, не выказывая особой приязни.
- Чего это они? – удивился Джаред, а потом откатил брезент и принялся махать им в ответ.
Дженсен посадил машину в пригороде Хьюрре, рядом с площадкой для дальней телепортации, едва разглядев ее в сумерках. У таких площадок всегда строили гостиницы, и можно было не переживать, что придется ночевать на улице.
- Ставь охранное заклинание, - сказал Дженсен. – А я пойду сниму номер.
Гостиница оказалась очень приличной, судя по обстановке – хрустальные люстры, золоченые ручки на дверях, красные дорожки, невозмутимо улыбающийся администратор в униформе, реклама местного СПА-центра на стойке.
На той же стойке Дженсен заметил сегодняшний выпуск газеты «Север-Юг» - на первой полосе красовалась фотография с тарантайкой на фоне заката, явно сделанная в Розавари прошлым вечером. Заголовок над ней гласил: «Помощи ждать неоткуда. Спасем Тихо сами!».
- Ух ты! – воскликнул Джаред, только зайдя в холл, и схватил газету. – Это ж про нас! Видишь, видишь, ни про каких шпионов они не написали! Эх, жалко, фотка мелкая, меня не видно. Эй, мистер, вам еще нужна эта газета? – обратился он к администратору.
- Вы можете взять этот экземпляр себе, - чуть поклонился тот.
Они поднялись на лифте на четвертый этаж. В гостинице нашелся хороший двухкомнатный номер, и Дженсен рассчитывал посидеть в тишине, немного почитать и выспаться. Отдохнуть как минимум, потому что его немного шатало после целого дня полета, а перед глазами плыло. А еще он очень надеялся на горячую воду.
- Джаред, зачем ты взял сумку с термосом? Мы закажем еду в номер или сходим перекусить в их ресторан.
- Да, понимаешь… - замялся Джаред, остановившись на пороге.
Дженсен прищурился, не веря своей догадке.
- Только не говори, что ты специально…
- Так получилось! Я не мог его там бросить!
- Ты издеваешься? Ты забрал это несчастное животное из его дома и привез – куда? Куда, Джаред?! Ты забыл, куда мы направляемся?
- Ему там было одиноко, он же домашний. Хозяин его бросил или вообще умер, ты же видел ту хижину.
- Откуда ты знаешь? Может, он прекрасно себя там чувствовал.
- Нет. Он не хотел вылезать из сумки, когда мы собирались, даже лизнул мне руку. Он хотел поехать с нами, - Джаред открыл застежку на сумке, и оттуда показалась ушастая змеиная голова. Маленькие черные глазки виновато блестели, словно он все понимал. Но Дженсен знал, что байки о разумности ужей сильно преувеличены.
- Найди ему хозяина до завтрашнего утра, - сказал он.
- Я бы хотел взять его с собой. Он не займет много места, будет сидеть тихо, обещаю! Еды ему надо совсем чуть-чуть, у них же замедленный обмен веществ, а линяют они не чаще раза в год. Никакой шерсти, никакого шума. Дженсен, ну пожалуйста!
- Ты не понимаешь. Тебе не пять лет, когда можно притащить с улицы бездомную собаку, не думая, какую ответственность это за собой повлечет. Да ты за себя с трудом отвечаешь, куда уж за кого-то еще!
- Конечно, капитан Коллинз взрослый самостоятельный человек, командует целым кораблем, в стильном плаще и красивой фуражке. Куда мне до него!
- При чем здесь капитан Коллинз? – Дженсен внезапно сбавил тон.
- Ни при чем, - огрызнулся Джаред.
Дженсен устало сел на стул, вытер лоб.
- Извини. Я не прав, - сказал он.
- Да ладно, я тоже хорош, - Джаред почесал затылок. – Мир?
- Мир. Ты куда собрался?
- Искать Шнурочку хозяина, - тихо ответил тот, повесив нос.
- Шнурочку?
- Так у него на ошейнике написано.
По диаметру Шнурочек больше походил на Канатик, но, видимо, имя ему дали в ранней юности.
Дженсен вздохнул.
- Куда уж теперь, пусть остается.
- Правда? Спасибо! – Джаред засиял. – Уверен, как только вы познакомитесь поближе, ты его полюбишь!
- Не сомневаюсь, - Дженсен поджал губы.

Утром рядом с подушкой Джареда аккуратно в рядок лежали три мыши и один жирный таракан.
- А с виду такая крутая гостиница! – восхитился тот. – Молодец, ужастик! Надо подать на них в суд за моральный ущерб! Бабки дерут, люстры поразвешивали, а мышей вывести не могут.
Когда они выходили из гостиницы, Джаред шлепнул на стойку перед администратором мышей, держа их за хвостики.
- Это что такое?
Администратор побелел и быстро заговорил:
- Извините, извините, мистер Падалеки. Это только последние дни такое, раньше у нас была идеальная чистота, ни пылинки, уже не говоря о насекомых, уверяю вас! А сейчас беда просто, уже не знаем, как бороться.
Дженсен услышал его слова уже в дверях и вернулся.
- В каком смысле – только последние дни?
- Мыши, крысы, тараканы, клопы – словно взбесились! Шагу не ступить по городу, чтобы какая-то нечисть дорогу не перебежала, хотя раньше мы даже не знали, как эти тараканы выглядят. Размножаются в десять раз быстрее и наглеют на глазах. Говорят, - он понизил голос до шепота, - что у нас это только начало, а в Лурхасе уже какая-то эпидемия вспыхнула, то ли чума, то ли холера, и, несмотря на все усилия медиков, люди мрут как мухи. Представляете? Мы об этих болезнях и забыть успели, а тут такое.
- А вы не знаете, в чем дело?
- Люди говорят, это предвестники облака, - администратор нервно поправил воротник униформы. В утреннем свете Дженсен заметил, что не так уж все в холле идеально – красная дорожка потускнела, униформа у служащего была не первой свежести, а на стойке по углам лежал слой пыли. Персонала явно не хватало.
- В Лурхасе строят большой стационарный телепорт, мы здесь надеемся, что успеем эвакуироваться через него. Вы не знаете, это реально? Наш хозяин, хозяин гостиницы, уверяет, что они своих не успеют переправить, что уж говорить о нас. Но многие уже уехали туда. А городской совет Хьюрре мобилизовал население заливать бетоном все кладбища. Значит, они тоже не надеются особо? Вы не знаете? Ведь вы летите туда, вы должны знать! У меня семья, помогите, пожалуйста!
- Лучше идите на север в Брумх, - шепотом посоветовал Дженсен. – Далеко, но и облаку до него намного дальше, там тоже строят телепорт. Уверен, они успеют. Плотность населения на севере намного меньше, чем в центре, который сейчас к тому же наводнили беженцы с юга.

- Чувак, о чем он говорил? – спросил Джаред, устраиваясь за рулем тарантайки. – Я ничего такого в Хасаварме не заметил.
- Просто не успел. У тебя не было времени особо по сторонам смотреть и обращать внимание на крыс.
- Так ты знаешь, что это?
- Думаю, облако двойное, - сказал Дженсен. – Главное и облако-предвестник. Впереди того, что видел ты, катится еще одно, невидимое, намного быстрее, и оно уже в Лурхасе. А может, и здесь.
- Ты шутишь, - Джаред обернулся к нему, скривившись.
Дженсен молча смотрел на него, потом надел очки.
- Ты не шутишь. Блин.
- Облака-предвестники – довольно редкое явление, нам не повезло. Они не особо опасны, но несут малую часть свойств основного образования. Движутся с непостоянной скоростью, могут менять направление из-за рельефа местности, не имеют четких границ. Я еще почитаю о них, - Дженсен поднял книгу. – Жалко, что полный справочник остался дома.
- А если эта хрень уже здесь? – возмутился Джаред. Уж выглядывал из-за его плеча; пятнышки за ушами ярко желтели, по краям образовались сиреневые каемки.
- Оно нам не помешает. Больше не будем останавливаться в городах, сведем контакты с местными жителями до минимума, это опасно. У нас есть палатка с отоплением и вентиляцией, запасы еды и воды сейчас пополним. Хьюрре если и поражен, то незначительно. И надо отправить сообщение Джиму.

- У нас был предмет «Общая теория магии», но я обычно на нем засыпал от скуки, сдал на трояк потому, что скатал у Чада, а Чад пронес шпаргалку, - сообщил Джаред после того, как вывел тарантайку на курс. – Я был уверен, что это теоретическая фигня, которая в жизни никогда не пригодится.
Солнце припекало левый бок, но впереди, сколько хватало глаз, небо затянули облака.
- Ты отчасти прав, - улыбнулся Дженсен. – Только, думаю, облака больше относятся к теории множественности миров.
- Ну, о ней я знаю, слоеный пирог и все такое. Ты имеешь в виду, что они проползают к нам из параллельных миров, типа как крем через дырки в слоях?
- Да, если продолжать аналогию с пирогом, то примерно так и есть. Честно говоря, информации об облаках мало, и последние упоминания относятся к десятому веку. А если история про Гиизу правда, то это еще до нашей эры случилось. Периодически появлялись искусственные облака, но это немного другое явление. Так что я плохо в этом разбираюсь, а в общем справочнике информации недостаточно.
Голова Шнурка снова показалась из-за плеча Джареда, словно он тоже слушал. Дженсен достал из кармана тыквенную семечку, очистил ее и протянул ужу. Тот осторожно, одним зубом, взял, чтобы не зацепить пальцы, проглотил и облизнулся – раздвоенный на кончике язык только мелькнул. Теперь Дженсен не боялся туманов и всегда носил в карманах тыквенные семечки – надеялся проверить легенду о зубастиках.
- Так почему на нашем слое пирога нет крема? – спросил Джаред. – Даже обидно как-то.
- Облако на самом деле - это только область физических законов. Не чья-то злая воля, а совокупность природных явлений. Они вступают в реакцию с местными законами и образуют нечто новое и непредсказуемое в своих свойствах. Раз есть облако-предвестник, значит, чужая среда особенно агрессивна относительно нашей. В нашем мире существуют свои физические законы, возможно, они тоже перетекают в какой-то другой мир и наносят ему непоправимый вред – об этом мы не можем знать. Когда открывается портал в параллельный мир, часть его физического поля попадает в наш. Как только портал закроется – без подпитки поле само развеется. В нашем случае портал остался открыт, если принять теорию мистера Моргана или капитана Коллинза. Есть вероятность, что это искусственное облако, но тогда локализовать его будет намного сложнее.
- А Блеск тогда, получается, спокойно существует в наших физических законах и ничего? Никакой реакции?
- Да. Исходный мир Блеска очень похож на наш, я даже думаю, что мира раньше ничем не отличались от людей, и только какая-то генетическая модификация позволила им перекидываться, одновременно лишив способности к магии.
- Типа эволюция?
- Нет, искусственная модификация, скорее всего. Магического происхождения.
- Ты имеешь в виду, что у мира была своя магия, и они придумали заклинание, которое позволяло перекидываться?
На лобовом стекле стали появляться капли дождя.
- Да, необратимое заклинание. Точно никто не знает, это только мои домыслы. Дождь начинается. Попробуешь включить устройство для очистки стекол? Я не уверен, что конструкция удачная, но времени придумать что-то получше не было.
- Включаю! Ничего, главное, чтобы работал! Эй, а мне семечки?

Дождь моросил весь день. Они пролетали над виноградниками среднего севера, простирающимися на многие километры, над садами апельсиновых и гранатовых деревьев. Сейчас настало самое время собирать урожай, но из-за дождя людей на полях не было. Джаред хотел посадить тарантайку рядом с деревом побольше и наворовать апельсинов, но из придорожных зарослей выскочил злой сторож, потрясая кулаком с каким-то заклинанием, и пришлось срочно уносить ноги.
К вечеру дождь усилился, и Дженсену пришлось сбросить скорость до восьмидесяти километров в час, потому что тряска стала невыносимой. Крыша и устройство для очистки стекол пригодились как никогда раньше. Башни Лурхаса в хорошую погоду были видны издалека, но сейчас они едва не врезались в одну из них. В последний момент Дженсен успел увести тарантайку вверх, чтобы не зацепить витую верхушку с торчащими громоотводами. Машина взвыла и затряслась так, что он впервые за всю дорогу допустил мысль, что она действительно может развалиться в воздухе.
- Блин, так можно заикой остаться, - заорал Джаред.
- Я промахнулся, думал, мы обходим центр города с востока. Не знаешь, сколько здесь башен?
- Тринадцать?
- «Город тринадцати башен» - это только рекламный слоган, они потом построили еще. Я поднимусь повыше.
- Зацепишь тучи.
- Ничего, грозы нет.
- Может, сядем? Почти ничего не видно.
- Не хотелось бы. Если здесь эпидемия и толпы беженцев ждут, пока откроется телепорт, то лучше держаться подальше.
- Интересно, а над тучами можно летать?
- Там очень холодно. Поставить отопление в тарантайку - и можно попробовать.
Внизу мелькнула еще одна башня, и Дженсен снова поднялся повыше.
- Когда это все закончится, попробуем? – спросил Джаред.
Дженсен оглянулся на секунду – Джаред совсем не улыбался. Прижимал к себе ужа, а тот, кажется, спал, устроив голову у него на плече.
- Обязательно, - пообещал Дженсен.
Он сбросил скорость и стал постепенно снижаться. По его расчетам черта города уже осталась позади, нужно было только отлететь чуть дальше и найти безопасное место для ночевки. Иногда внизу серыми тенями проплывали здания и деревья, а потом тарантайка вылетела на открытую местность - на берегу реки раскинулся огромный палаточный лагерь.
- Что там по карте, Джаред?
- Тут фиг разберешь. Но отсюда лучше держаться подальше.
- Уже темнеет. Еще полчаса, и придется садиться вслепую.
- Километрах в двадцати на юго-востоке начинается большой лес, может, туда?
- Давай, все лучше, чем в чистом поле.
- А что это там, впереди? – ткнул пальцем в стекло Джаред, перегнувшись через кресло. – Это оно, наверное.
- Да, похоже. Снижаемся.
Дженсен снизил скорость до минимальных двадцати километров в час и летел над самой землей, цепляя кустарник и пытаясь вписаться между деревьями. Холм появился впереди так неожиданно, словно вырос у них на пути – Дженсен резко потянул штурвал на себя, уходя выше, и почти успел, но машина ударилась хвостом о землю и стала заваливаться носом вниз. Слыша, как скрежещет по верхушке холма днище, Дженсен изо всей силы ударил по тормозам и заорал:
- Пригнись!

Дождь барабанил по брезенту и затекал за шиворот. Дженсен поднял голову и увидел прямо над собой длинную дыру в крыше, через которую просвечивали ветки эвкалипта. Лобовое стекло слева треснуло, но уцелело. Удар на самом деле был несильный – на малой скорости, которая еще уменьшилась за счет того, что они проехались днищем по траве. В кабине так воняло флюксом, что Дженсену пришлось закрыть нос рукавом куртки.
- Джаред? – позвал он.
- А?
- Ты цел?
- Вроде.
- А уж?
- Сейчас проверю. Но башка здесь и шевелится. Ужастик, ты как? А хвостик где? Ага, вот он. Все нормально!
- Тарантайка немного пострадала, но все поправимо. Дырка в крыше, пробит флюксуатор и поврежден руль направления.
- Это можно починить?
- Я сейчас пойду посмотрю.
Дженсен отодвинул брезент и хотел спрыгнуть на землю, но она зашаталась перед глазами, и он повалился лицом вниз в кучу эвкалиптовых листьев. Они остро пахли лекарством, дождевой водой и флюксом. Дженсен почти поднялся на локтях, когда подлетел Джаред, подхватил его под мышки и заорал прямо на ухо:
- Чувак, да ты лоб себе расшиб! Ты что, не заметил?
- Понятно тогда, почему стекло треснуло, - пробормотал Дженсен. Он сел и провел рукой по мокрому лбу – то, что он принял за воду, оказалось кровью.
- Так это херня про то, что у мира кровь голубого цвета? – ненатурально засмеялся Джаред, прижимая ему ко лбу платок.
- И кто только придумывает эту чушь?
- Нет, ну правда, я слышал такое, и еще – что мира неуязвимы. Да ты же сам говорил об этом Ларсу!
- Ларсу я приврал. У чистокровного мира при малейшей опасности срабатывает инстинкт уклонения – он мгновенно перекидывается. Ветру не страшно падение с высоты, удар кулаком и большинство заклинаний. Просто у меня этого инстинкта нет, мне надо успеть осознать опасность, чтобы перекинуться.
- Хочешь сказать, что не успел осознать, что мы сейчас врежемся?
- Подумал, что смогу что-нибудь сделать.
- А ты не мог перекинуться и посадить тарантайку так, как в прошлый раз, когда я попал в бурю возле твоего дома?
- Нет. Пришлось бы бросить штурвал и тормоза, мы бы врезались в холм, а так только чуть зацепили. К тому же она тяжелая, а сил у меня больше не становится после трансформации. Одно дело толкать, а другое – остановить ее на ходу.
Джаред достал из кармана мятую салфетку, которая, видимо, осталась у него в кармане с обеда, и принялся осторожно вытирать Дженсену лицо.
- Тут кровь размазалась, - пояснил он.
Салфетка пахла апельсиновым пирогом, и Дженсену внезапно ужасно захотелось есть.
- Когда сидишь, голова не кружится?
- Нет.
- Тогда держи платок, а я возьму какое-нибудь медицинское заклинание.
- Не надо, царапина пустяковая. Лучше поищи нам место для ночевки или поставь палатку. Хватит уже мокнуть.
Дженсен огляделся по сторонам – неудивительно, что они чуть не разбились: эвкалиптовый лес стоял на совершенно ровной местности, а единственный холм оказался то ли землянкой, то ли дотом, оставшимся со старых времен, когда здесь проходила линия фронта. Если бы они не наткнулись на него, то спокойно приземлились бы. Джаред попытался сунуться в темнеющий вход, но сразу отпрянул:
- Фу, тут воняет, как в склепе. Давай лучше палатку?
- Давай, - согласился Дженсен. – Ты сам разберешься? Мне бы еще посидеть немного.
- Разберусь! – бодро сказал Джаред.
Шнурок подполз, шурша листьями, забрался на колени, свернулся в несколько неровных колец и лизнул в руку. Дженсен полез в карман за еще одним тыквенным семечком, но нашел только пустую обертку от конфеты да спички.
Тарантайка упиралась носом в дерево, так что, скорее всего, нос тоже был поврежден. Если заняться ремонтом прямо сейчас, то к утру можно успеть. Только неизвестно, что делать с дырой в брезенте – запасного куска они с собой не взяли, а как сшить этот, Дженсен не представлял. И они потеряли дневной запас флюкса. До Рока-Ро-Рокка, где их ждала запасная бочка, оставалось полтора дня пути, впритык. Флюкс не был большой редкостью или чем-то ценным, но как раздобыть целую бочку в незнакомом городе, Дженсен понятия не имел.
- Ух ты! – восхитился Джаред. – Это автомат! Она сама установилась, я только активировал заклинание. Круто!
Почти стемнело, так что Дженсен видел только более темную массу под соседним эвкалиптом. Палатка и правда хорошая, с подогревом. Дождь слишком холодный для этой местности, такие сутками лили над Брумхенфьордом в ноябре – Дженсен мерз и большую часть времени проводил, скорчившись в кресле у камина, хорошо, отец собрал столько книг, что за всю жизнь не прочесть. Но сейчас холодно не было, только спать хотелось. И апельсинового пирога.

Он проснулся от того, что солнце светило прямо в лицо из матового окошка в крыше палатки.
Час дня, не меньше. Дженсен подхватился на ноги, испугав ужа, дремавшего у него на животе. Рядом лежал пустой спальный мешок, Джаред, видимо, уже встал.
Дженсен огляделся по сторонам – одежды нигде не было видно, а на нем самом только трусы остались. Он отодвинул недовольно зашипевшего Шнурка, завернулся в спальный мешок и открыл застежку палатки. Запах мокрых эвкалиптовых листьев, которые подогревало солнце, едва не заставил его зажмуриться. Из-за насыщенного эфирным маслом воздуха здесь даже дышалось с трудом. Хорошо, хоть флюкс успел испариться.
Джаред стоял под ближайшим деревом, вытянув вперед руки, и что-то бормотал – заклинание, видимо. «Краткий справочник заклинаний» торчал у него из кармана.
- Джаред! – позвал Дженсен. – Ты почему меня не разбудил? Уже полдень, а тарантайка не на ходу!
- Как ты себя чувствуешь? – обернулся Джаред, щурясь на солнце.
- Нормально, а что?
- Ты вчера просто вырубился
Дженсен ощупал свой лоб – на нем туго сидела повязка.
- Я… Я не помню. Все равно надо было разбудить, сразу же. Со светом мы бы что-то придумали, и до утра я бы все успел починить.
- Придурок, тебе жить надоело? Задержимся на день, ничего страшного.
- У нас нет времени! Ты же сам уговорил меня лететь как можно быстрее.
- Ну так быстрее нельзя.
Дженсен набрал побольше воздуха, собираясь сообщить все, что думает по этому поводу, но так ничего и не сказал. Джаред посмотрел на него с несчастным видом.
- Я думал, что ты умираешь, но ничего не мог сделать. Я даже обезболивающего заклинания не знаю.
- Что за ерунда, от такого не умирают.
Джаред промолчал, потупившись.
- А как же ты повязку наложил?
- В книжке у Джима прочитал. Нашел у нас готовые заклинания для дезинфекции и против воспаления, а повязку сам кое-как.
- Спасибо. Даже голова не болит.
- Правда? – улыбнулся Джаред.
- Кстати, а где одежда?
- Сушится.
Джаред оглянулся. Между деревом и тарантайкой была натянута веревка, где болтались две пары штанов, носки, одна белая рубашка, одна синяя, две футболки и куртка. На носу тарантайки, на самом солнышке в ряд выстроились четыре ботинка.
- Я не рискнул испытывать на ней свое сушильное заклинание. Но оно все само высохнет, пока ты будешь заниматься ремонтом.
- Понятно, - сказал Дженсен. Отвернулся и пошел к палатке, кутаясь в спальный мешок. Вспомнил, что в багажнике тарантайки есть сменная одежда, и вернулся за ней. Потом вернулся еще раз.
- Слушай, это ты с меня одежду снял?
- Да она насквозь мокрая была!
- Ага, - Дженсен кивнул и снова пошел к палатке. Лицо горело, видно, солнце припекало не на шутку.
- Что, беспокоишься, что пятнышек мало? – вслед ему выпалил Джаред. – Зря, по-моему, в самый раз.
- Ты свои средне-южные штучки лучше брось, понял? – ответил Дженсен, остановившись. – У нас это не принято.
- А в законах написано, что одинаково принято во всех частях Тихо, а не только на среднем юге.
- Последняя война закончилась в прошлом веке, и на тот момент уже изобрели заклинания от всех известных болезней, а телепортация стала абсолютно безопасной – прирост населения поднялся до такой степени, что по предварительным расчетам к концу столетия выровнялся бы естественным путем через нехватку ресурсов и голод. Так что этот закон - всего лишь одна из правительственных программ по снижению рождаемости.
- Да ты романтик, - обиделся Джаред. – А вот даже в Писании четко и ясно сказано…
- Я атеист, - отрезал Дженсен и защелкнул за собой застежку палатки, но Джареда все равно было хорошо слышно.
- А, может, у мира не принято? Но, подожди… Меня глючит, или они вообще пол не особо различают?
- Различают, просто не придают никакого значения, - прошептал Дженсен, натягивая рубашку.
- Чего молчишь? Может…
- Вы кто такие? – перебил его чей-то голос, хриплый, словно по горлу прошлись наждачной бумагой, да еще и злобный.
Дженсен подхватился и выбежал на улицу – у выхода из землянки стоял дедок в грязной телогрейке и грозил Джареду клюкой. На плече у него висел мешок на веревке, из кармана выглядывало горлышко бутылки.
- Это моя землянка, я тут живу, поняли! Не отберете! – продолжал хрипеть дедок.
- Да мы не собираемся у вас ничего отбирать! – заверил Джаред. – Только починим машину и сразу уберемся.
- Все вы так говорите, воры, проходимцы и шпионы! Если мои вещи пропали, я вам покажу, - пригрозил он и скрылся в землянке. В мешке громыхнуло что-то стеклянное.
Дженсен и Джаред переглянулись.
- Бомж какой-то, - сказал Джаред.
- Никакой я не бомж, понял, идиот?! Я тут живу! – послышалось ему в ответ.
- О господи, этого еще нам не хватало.
- Понаехали тут всякие, - бурчал бомж. – Уже и сюда добрались. Говорят, что беженцы, а на самом деле они все шпионы и преступники!
Джаред многозначительно покрутил пальцем у виска.
- Мы не беженцы, мы едем в столицу по заданию правительства, - сказал Дженсен и подмигнул Джареду. – Вы не знаете, где в Лурхасе можно найти звуконепроницаемый брезент и флюкс?
- По какому заданию? – бомж выглянул из землянки, подозрительно сощурившись.
- По секретному, - серьезно заверил его Дженсен.
- У меня с памятью плохо, - отрезал тот и снова спрятался.
- Ладно, сами найдем, - махнул рукой Джаред. – Ты занимайся тарантайкой, а я пойду в город и попытаюсь раздобыть все, что нужно.
- Отсюда до города больше двадцати километров по пересеченной местности – четыре часа только в одну сторону, это если ты нигде не задержишься и не заблудишься. Он явно телепортировался, а ты не сможешь. Нам придется сначала починить флюксуатор и руль направления, а потом лететь за брезентом. Да его еще и найти надо. А город забит беженцами и явно накрыт предвестником.
- Может, дыру в крыше можно как-то запаять? Я поищу в заклинаниях, вдруг что-то подходящее найдется?
- Вряд ли. Нет заклинания, которое позволило бы вернуть поврежденной вещи прежнюю прочность. Крыша треснет от нагрузки если не в первый же день, то во второй. А если поставить достаточно большую заплату, то она продержится долго.
Бомж снова выбрался из землянки, недовольно покосился на них, закурил мятую папиросину, а потом повернулся к тарантайке.
- Хорошие ботинки, - сказал он. – Вон те, что побольше размером. Как раз на меня.
- Брезент, - ответил Дженсен. – Два квадратных метра. И бочка флюкса.
- Это мои ботинки! – зашипел Джаред ему на ухо.
- Ничего, у тебя есть запасные.
- А теперь не будет!
- Переживешь.
- И змея хорошая, точно как моя Шушундра была, - добавил бомж.
Дженсен оглянулся – Шнурок сидел у входа в палатку и внимательно слушал их беседу, встопорщив ушки.
- Тогда только брезент.
- По рукам! – бомж двинулся к тарантайке за Джаредовыми ботинками, но тот перегородил ему дорогу:
- Эй, мужик, сначала брезент, потом ботинки.
- А как мне знать, что вы меня не обдурите, а?
- Ботинки – вот они. А брезент твой где?
- Справедливо, - согласился бомж. – Ладно, ждите здесь.
- Подождем, не переживайте, - заверил Джаред.
Бомж еще раз пригрозил ему клюкой и исчез под дугой телепорта.
- Как думаешь, вернется?
- Надеюсь, - ответил Дженсен. – Ты уже завтракал?
- Да. Сделать тебе кофе?
- Спасибо, я сам.
- Он спокойно телепортируется на двадцать километров два раза подряд, - упавшим голосом сказал Джаред. - А я и на два метра раз в день не могу. Неужели это только потому, что я не тренировался?
- У всех людей разные способности к телепортации. Но в твоем случае, думаю, что да – потому что ты не тренировался. И последний раз ты телепортировался метров на двадцать, из комнаты для гостей в моем доме на ступеньки перед центральным входом.
- Что-то я такого не помню, - нахмурился Джаред.
- Ты был не в себе после травм, собирался отправиться в Хасаварму спасать своих друзей.
- Двадцать метров? Ну, это ничего, правда?
- Ничего, - согласился Дженсен.
Он перекусил на быструю руку и принялся за тарантайку. Повреждения флюксуатора оказались незначительными, и через пару часов Дженсен его починил. С рулем направления оказалось сложнее – он погнулся и едва не оторвал кусок алюминиевой обшивки, к которой крепился. Нужно было не только выровнять его, но и наложить несколько рядов заклепок, с чем Дженсен провозился до вечера.
Бомж вернулся незадолго до этого с целым рулоном отличного брезента. Дженсен предложил ему кроме ботинок еще и деньги, но тот отказался:
- Кому сейчас в Лурхасе нужны деньги? Может, у тебя бутылка найдется?
- Сливовая ракия.
- Ай, красота! Давай!
Бомж радостно загреб глиняную бутылку и пошаркал к своей землянке.
- Джаред, попробуй разговорить его и расспроси, что происходит в городе. Похоже, что эвкалиптовые пары отгоняют предвестник, поэтому мы здесь ничего подозрительного не видели.
- Попробую, - пообещал тот и бросился догонять бомжа.
Последние заклепки Дженсен доделывал уже в сумерках. Голова болела, но терпимо, так что он рассчитывал заняться еще и крышей. Достал из багажника стационарный фонарь, закрепил его на дереве, в которое они врезались, и позвал Джареда – фонарь включался импульсом. Подождал еще немного и позвал второй раз, но тот не отзывался. Дженсен прислушался – с противоположной стороны землянки доносились приглушенные голоса, но разобрать было сложно. Он положил молоток в ящик с остальными инструментами и пошел посмотреть.
Джаред с бомжом сидели у костра со стаканами в руках, не в обнимку, но рядышком, дымили самокрутками и над чем-то дружно смеялись. Дженсена они не заметили.
- Ты понимаешь, у меня редко гости бывают, - откровенничал бомж. – Все меня сторонятся, никто не любит людей честных, справедливых и умных, как я, но вы ничего, не задаваки. И змея ваша, эх! Но понимаю, почему не захотели отдавать, уважаю.
- Нечего пялиться на нашего Шнурка, - строго ответил ему Джаред. - И на Дженни тоже. Они классные, но что мое – то мое, хе-хе.
- Джаред! – выпалил Дженсен, чувствуя, как кончики пальцев покалывает лед – начиналась стихийная реакция, и сдерживать ее с каждой секундой становилось все сложнее.
- А, что?! – подхватился тот.
Они секунду смотрели друг на друга. Джаред попытался виновато улыбнуться и резко отшатнулся. У него на ресницах, на бровях и на челке осел иней.
- Включи мне свет. Пожалуйста, - с трудом произнес Дженсен.
Ни один мира не мог контролировать свою стихийную реакцию. Это была плата за инстинкт уклонения: организм воспринимал угрозу душевной боли точно так же, как и угрозу физическую. Но в этом случае реакция получалась намного сильнее, не просто защита – еще и атака. Если бы мира хоть немного походили на людей, то Блеск давно раскололся бы на части от стихийных бедствий разного вида. Но с точки зрения человека мира были безразличными самодостаточными индивидуалистами. За то время, что Дженсен жил с ними, он только несколько раз видел стихийные реакции. Видел град размером с яблоки, не прекращавшийся несколько часов; видел, как в сторону океана ушла волна высотой в десятиэтажный дом - из-за нее вода отступила далеко от берега, обнажив кораллы; видел смерч, который снес пальмовую рощу в мгновение ока.
Сам он долго был уверен, что не подвержен стихийной реакции, пока не случилась история с Томом - тогда Дженсен выморозил всю округу. Хорошо, была поздняя осень, и особого вреда он никому не нанес, только напугал - температура мгновенно упала до минус сорока, замерзли все колодцы в Яблочном Холме, часть притока Барузы и Брумхский водопад. Очень неудобно вышло.
С тех пор он научился держать себя в руках и больше ни разу не допускал подобного, даже когда отец умер, но люди все равно шептались у него за спиной и сторонились.
- Т-ты чего? – спросил Джаред, вытирая с лица иней. Он быстро таял под его рукой.
- Я сам включить не могу, - выговорил Дженсен, до боли сжимая за спиной кулаки.
- Чувак, ну, ты извини, если я что-то не то сказал, а?
- Свет, - повторил Дженсен.
- Ладно, сейчас.
Он провозился с крышей до глубокой ночи, залатал дыру двумя слоями брезента, закрепляя их заклепками, а потом сверху натянул еще один слой на всю длину крыши, про запас.
Джаред тоже не спал – принес ему чай с апельсиновым пирогом («бери, последний кусочек остался!»), долго рылся в запасах заклинаний и нашел-таки обезболивающие, но Дженсен отказался. Потом пожалел: скоро голова разболелась так, что он едва переставлял ноги, но пришлось терпеть – он не мог заставить себя пойти и попросить Джареда.
Остатки брезента он сложил в багажник, решив, что вес не такой уж и большой, а вещь нужная, а потом забрался в палатку, кое-как разделся и рухнул на спальный мешок. Сквозь накатывающий сон он еще услышал, как Джаред снаружи активирует какое-то заклинание, наверное, охрану для тарантайки.
Шнурок вполз под одеяло, вытянулся во всю длину, щекотно обернул кончик хвоста ему вокруг пятки, а голову устроил на подушке. Ну, настоящие подушки они с собой не брали, вместо них годилась скрученная в валик куртка. Хвост у Шнурка был прохладный, скользкий и мягкий.
- Предатель, - горько прошептал Джаред, когда заглянул внутрь. – Он даже не хотел брать тебя с собой.
Он активировал еще одно такое же заклинание для палатки, но Дженсен уже спал.

Ночью предвестник накрыл и эвкалиптовый лес. Дженсен почувствовал это во сне – в воздух, переливающийся оттенками запахов, температур и влажности, влилось что-то новое, совсем чужое.
Он задвинул окошко, но запах успел наполнить палатку, сладковатый, странный, но очень слабый - неудивительно, что люди его не замечали.
Дженсен босиком выбрался из палатки и перекинулся. Скользнул вверх с попутным воздушным потоком, сначала чувствуя эвкалиптовые листья и ветки, а потом все выше и выше. Граница предвестника проходила на той высоте, где у человека началось бы кислородное голодание. Это значило, что лететь придется прямо через него.

На площади вокруг Источника, вымощенной каменными плитами, обычно устраивали военные парады, проводили митинги, забастовки и концерты, а в Лурхасе еще и ежегодный карнавал. Но сейчас каменные плиты оттуда убрали, и они громоздились вокруг – видимо, вывозить их никто пока не собирался. По центру площади виднелись две стены в форме буквы L, сложенные из прозрачных стеклянных блоков. Издалека они казались небольшими, но каждый из них был высотой в человеческий рост. Чуть в стороне высился ангар со стеклоплавильными печами, горы песка и известняка. И вокруг стояла тишина, город спал.
Едва увидев площадь, Дженсен понял, что телепорт достроить не успеют. Осталось ли здесь столько специалистов по левитации и строительству, чтобы изготовить и уложить два миллиона стеклянных блоков за три месяца, да еще с перерывами на обед и сон?
- Это бесполезно. Я разворачиваюсь, - сказал он.
- Почему? Подожди! – возмутился Джаред. - Они уже построили две стены! Давай посмотрим ближе!
- Расчетная высота телепорта дальнего действия – до ста пятидесяти метров, в основании пирамиды - до двухсот тридцати. А они построили только две стены высотой в десять метров. Ну, навскидку. Солнце встало, а на площадке еще никого нет. Они не успеют - это все, что нам нужно знать.
- Но тогда… Они должны отключить глушитель телепортации! Дженсен, мы должны что-то сделать! Харт-Мон южнее, и у них не будет шанса…
- Мы уже делаем, Джаред. Забудь про Лурхас. Как именно мы сможем добраться до глушителя и вырубить его, когда это засекреченный и охраняемый военный объект, и никто из нас понятия не имеет, как он работает?
- А ты разве не знаешь, как он работает?
- Не знаю.
- Просто я думал… Ну, мне показалось, что ты все знаешь.
- Спасибо. К сожалению, в секретных разработках правительства я ничего не понимаю, потому что информации о них в общедоступных источниках нет. Давай не будем терять время и зря рисковать.
- Ладно, тогда разворачивай, - упавшим голосом согласился Джаред.
Дженсен начал разворот над площадью, и, услышав тарахтение, из палаток выглянуло несколько рабочих. Стеклянные блоки, уложенные в две стены, переливались на солнце, словно были сделаны из драгоценного камня. Готовый телепорт он никогда не видел, но, должно быть, тот представлял собой величественное зрелище.
Они летели на юг до самого обеда, пока на юго-востоке не появились очертания Аваланш – самой высокой горы Тихо. До нее было не меньше пятисот километров.
Джаред, молчавший всю дорогу, обрадовался.
- Смотри, чувак, это же Ланш! Я его уже сто лет не видел! Окна моей комнаты как раз на него выходили. Бывало, проснешься ночью – а он уже словно светится оранжевым, потому что до него солнечные лучи достают намного раньше, чем до земли, представляешь?
- Я видел только Геральдовые горы, так что не очень.
- Эх, я бы с удовольствием пригласил тебя в гости! Не в Хасаварму, конечно, там смотреть особо нечего, а домой. Спорим, ты такой красоты никогда в жизни не видел! Нет, фьорды ваши тоже ничего, но это совсем другое. Так что скажешь?
- Ты приглашаешь меня в гости?
- Ну да! Заодно и с моими родителями познакомишься. Ты только не подумай чего, это я без намеков, просто так говорю, - Дженсен затылком чувствовал, как он улыбается на этих словах.
- Спасибо, Джаред.
- Слушай, а облако сможет проползти над такой высокой горой? Ведь он выше любых облаков. А, как думаешь?
- Да, похоже, до вершины Аваланш облако не доберется. Но туда и человек не доберется, там дышать нечем и очень холодно.
Рока-Ро-Рокка – небольшой городок на берегу Соленого моря, известный только кондитерской фабрикой «Ро-Ро» и арахисовыми плантациями, - они увидели за несколько часов до заката. Можно было пролететь еще километров двести-триста, до самой Саабы, но в этом городке жил мистер Лука, с которым Джим договорился насчет флюкса.
Так что Джаред посадил тарантайку на площади рядом с памятником шоколадному дереву. Где бы они ни побывали раньше, местное население глазело на них, ни капли не смущаясь, но здесь площадь пустовала, а из окружающих ее зданий не выглянуло ни души, хотя грохот они подняли на всю округу.
- Что-то не так, - сказал Дженсен.
- Думаешь, это предвестник? Может, здесь тоже эпидемия?
- Не знаю. Будь осторожен, ладно? Сейчас сиди за рулем и будь готов взлететь в любой момент, а я пойду спрошу дорогу до дома мистера Луки. Если что – я тебя потом догоню.
Джаред открыл рот, чтобы что-то сказать, ехидно улыбаясь, - сейчас снова про пуговицы напомнит, подумал Дженсен, - но тот промолчал, только кивнул.
Он прошелся вдоль магазинчиков, выходивших на площадь, мимо почты, мастерской по ремонту обуви и бара, но все они оказались закрыты. Нужно было стучаться в какие-то двери – в одном из зданий точно оставались люди, Дженсен чувствовал запах жареного картофеля в арахисовом масле. Он уже и собирался постучать, когда заметил в глубине арки за почтой пожилую женщину, сидевшую на скамейке. У нее на коленях спал, свернувшись кольцами, такой же старый уж – цветные кружки за ушами совсем поблекли.
- Мэм, здравствуйте, - сказал Дженсен, подходя ближе. – Мы ищем мистера Луку, доктора. Не подскажете, где он живет?
- Подскажу. А вы кто такие? – ответила она, поглаживая ужа. Тот повел ухом в сторону Дженсена, потом глянул на него одним глазом и снова отвернулся.
- Мы направляемся в столицу по делам.
- Столица? – она подслеповато прищурилась. - Да, вот уж насмешили, молодой человек. Все бегут на север, а вас на юг несет.
- Поэтому в городе так пусто?
- Только нечисть из всех щелей поперла, так все бросились в Лурхас.
- Какая нечисть?
- Тараканы. Крысы. Зараза всякая. Хорошо, у меня Мыш есть, а то не знала бы, что делать.
- Я подумал, что вы про нежить.
- Нет, сынок, нежить сюда еще не добралась. Доктор Лука живет по вон той улице, что от памятника вниз уходит, в двух кварталах отсюда. Но дома его все равно нету – вызвали в Саабу, третий день уже. Только жена его и два сына остались. Сразу убраться отсюда не успели, а теперь Лурхас перекрыл телепортацию.
- А вы почему остались?
- Мы с Мышем лучше здесь подождем, дома.
- Спасибо, мэм, - Дженсен коротко поклонился и отправился к тарантайке.
- Ну, что там? – окликнул его Джаред, высунувшись из кабины.
- Доктор в Саабе, но его семья еще здесь. Надеюсь, он оставил для нас бочку флюкса, как обещал Джиму.
- А если нет?
- Тогда будем искать сами. До утра флюкс испарится из системы и машина не сможет взлететь.
- А почему здесь так пусто?
- Все, кто успел, ушли в Лурхас.
- Вот черт. Как по мне, так здесь намного безопаснее.
- Да уж. Ладно, летим к дому доктора. Может, еще сегодня до Саабы успеем добраться. Посмотрим, как у них дела с прокладкой канала до Грозового океана.

- Мистер Эклз? – неприветливо уточнила жена доктора, выглядывая в чуть приоткрытые двери. – Никто ничего не оставлял, уходите.
Дженсен вздохнул, извинился и стал спускаться вниз по ступенькам дома. Плохи дела. Он успел подумать, что надо бы вернуться на площадь и спросить про флюкс у пожилой дамы, когда кто-то окликнул его:
- Эй, это вы за флюксом?
Дженсен обернулся – из окна соседнего дома выглядывал человек в рабочем комбинезоне.
- Да, мы.
- Я услышал, как вы прилетели, и сразу понял, о ком говорил доктор. Подождите, сейчас выйду.
Через минуту он уже пожимал Дженсену руку, доброжелательно улыбаясь.
- Меня зовут Себастьян Спенс. Доктор оставил ваш флюкс мне.
- Спасибо! – Дженсен тоже улыбнулся ему, глядя в глаза, и тот ни на секунду не смешался, не растерялся и не удивился. Это было странно, хотя, возможно, доктор заранее предупредил его, что за бочкой придет мира. – Мы бы хотели его забрать прямо сейчас, если можно.
- Да, конечно, конечно. Сейчас, я только разгребу немного завалы у себя в подвале, бочка где-то под досками должна быть, – он наклонился к Дженсену и чуть тише добавил: - Укрепляю погреб. Надеюсь пересидеть там, когда облако дойдет до нас.
Дверь сзади заскрипела, и из нее выглянула жена доктора.
- Извините, что не впустила вас сразу. Но здесь, знаете, всякие люди шатаются.
- Да ничего, я вас понимаю, - кивнул ей Дженсен.
- Может, поужинаете с нами?
- Нет, извините, мы торопимся.
- Так вы на этом устройстве сюда прилетели? – мистер Спенс засмотрелся на тарантайку. – Оно работает на флюксе?
- Да.
- Потрясающе! Можно я посмотрю?
Не дожидаясь ответа, он отправился к стоящей посреди дороги машине, а жена доктора взяла Дженсена за руку и милейшим тоном сказала, заглядывая в лицо:
- Деточка, мне так неловко за свою грубость! Позвольте угостить вас ужином, я только-только испекла арахисовые пироги. И, может, вы расскажете, что вообще в мире происходит? Мы здесь совсем отрезаны от новостей.
Как хорошо, что Джаред не слышал этого «деточка», подумал Дженсен, а то приколов хватило бы на всю оставшуюся дорогу.
- Так что скажете? Да и ночь скоро, куда торопиться? Заодно и переночуете у нас.
- Спасибо за приглашение, - он вежливо улыбнулся. – Мы сейчас с напарником обсудим.
Он еще раз извинился и отправился к тарантайке.
- Оно ездит? – послышался оттуда голос Спенса.
- Нет, летает, - оживленно ответил ему Джаред.
- Невероятно! Просто невероятно! Я и не думал, что у нас существуют подобные технологии!
- Да нет никаких технологий, это все Дженни… то есть, уважаемый мистер Эклз придумал.
Подойдя ближе, Дженсен посмотрел на него мрачно и сказал:
- Мистер Спенс, будьте добры, мы торопимся.
- Да, да, конечно! – тот оторвался от разглядывания закрылков и руля направления. – Сейчас принесу.
- Когда я рассказал чуваку, что она летает со скоростью сто километров в час, у него просто челюсть отпала, я тебе точно говорю! – весело зашептал ему Джаред.
- Жена доктора приглашает нас поужинать и переночевать у них. Мы не успеем в Саабу до темноты, но вполне можем снова поставить палатку.
- А если останемся, то часа два потеряем, - кивнул Джаред. – Давай лучше полетим.
Он потянул носом и грустно добавил:
- Хотя как пирогами пахнет!
Из дома мистера Спенса послышался грохот, словно что-то тяжелое завалилось, а затем колоритная ругань.
- Спенси, что случилось? – крикнула миссис Лука.
- Чертова левитация! – вопил тот. – Ну чтоб хоть раз нормально вышло!
Дженсен с Джаредом переглянулись и побежали к дому.
- Ребята, извините, навернулся ваш флюкс, - сказал мистер Спенс, выбираясь из подвала. Он был весь мокрый, а флюксом от него разило так, что хотелось зажмуриться. – Вы только не переживайте, я достану другую бочку, сейчас же смотаюсь на заводской склад, там еще должны остаться!
Он пообещал вернуться через полчаса и телепортировался.
- Ладно, я пока проверю, как там новый брезент, - сказал Дженсен.
- А мы со Шнурочком пройдемся, раз такое дело. Надо размяться, - Джаред вытащил ужа из кабины, погладил по голове и выпустил на землю.
- Только далеко не уходите.
- Конечно! У них тоже Ланш видно, ты заметил? Красота!
Мистер Спенс не вернулся ни через полчаса, ни через час. Дженсен успел проверить брезент, который оказался в полном порядке, потом немного подрихтовал руль направления - весь день ему казалось, что машина стала чуть хуже слушаться. Из дома доктора Луки показались и его сыновья, два парня лет по двадцать – сначала они глазели на тарантайку, разинув рты, а потом засыпали Дженсена вопросами. Стала чувствоваться жара, неподвижный раскаленный воздух дрожал у поверхности земли. Пока они летели, из-за ветра и высоты в кабине всегда было прохладно, легко забывалось, что климат в этих краях сухой и жаркий.
Дженсен сначала снял куртку, затем рубашку, и все равно дышать было тяжело. Он бы и футболку снял, но миссис Лука сидела на крыльце дома, а воспитание не позволяло ему вести себя так бестактно при женщине. Джаред бегал по улице наперегонки со Шнурком, босиком, в одной майке и штанах, поднимая клубы пыли. Кружки за ушами ужа ярко желтели, даже издалека. Дженсен улыбнулся, засмотревшись.
Скоро стало понятно, что сегодня они уже никуда не полетят – солнце садилось. Так что когда мистер Спенс телепортировался обратно в обнимку с новой бочкой флюкса и принялся извиняться за задержку, жена доктора помахала Дженсену с крыльца:
- Приглашение еще в силе!
Подошел Джаред, тяжело дыша, вытер мокрый лоб рубашкой, только размазывая грязь. Шнурок шустро заполз Дженсену на плечо и лизнул в щеку.
- Придется остаться.
- Может, и хорошо. Когда еще удастся поспать в нормальной кровати, - сказал Джаред.

Пироги миссис Лука Джареду понравились. Шнурку налили блюдце молока. Мистер Спенс тоже пришел на ужин, принес с собой бутылку текилы. Здесь в изобилии росли кактусы, так что текила, судя по всему, была местного изготовления.
- Надеюсь, что у вас, ребята, все получится, - сказал он, когда Дженсен в двух словах объяснил, куда они направляются. – А у нас в городе почти никого не осталось. Все, кто мог, телепортировались в Лурхас, поближе к телепорту. Доктор Лука был убежден, что канал в Саабе перекроет облаку путь, поэтому мы не особо беспокоились сначала, остались здесь. Сейчас стало понятно, что ничего у них с каналом не получится, но Лурхас уже закрыл все дороги. А пешком мы далеко не уйдем. Вот и остается укреплять подвал да складировать запасы.
- Почему вы думаете, что с каналом не получится? – спросил Дженсен.
- Заклинания, на которые рассчитан проект, не взяли скальную породу, а ее там сотни километров. Даже “Розой ветров” пытались – от нее ударная волна аж до нас докатилась. Теперь будут пробовать еще один канал, севернее Саабы, там вроде грунт помягче, но ширина острова намного больше, плюс уже начинаются предгорья Аваланш.
- Плохо дело.
- Еще бы. Ладно, пока есть выпивка, все ничего, - он снова принялся наливать всем текилу.
- Этим больше не наливайте, малы еще, - заявила миссис Лука, показывая на сыновей.
- Да ладно вам, - возразил мистер Спенс. – Здоровые лбы!
Те дружно засмеялись.
- Симпатичный мужик, - прошептал Джаред Дженсену на ухо.
Дженсен непонимающе глянул на него.
- Клеится к тебе, - пояснил Джаред.
- Ты идиот.
- Ну да, конечно, – а потом уже громко сказал: - Что же вы, мистер Спенси, не роете канал вместе с доктором Лукой?
- Я писатель, а не землекоп, мистер Падалеки, - улыбнулся тот.
- Так и доктор, вроде, тоже.
Дженсен стукнул его ногой под столом.
- Чай, чай готов, - весело объявила миссис Лука. – Допивать текилу и обсуждать политику будете потом.
Джаред сцепился с мистером Спенсом, постоянно называя его «Спенси» – тот морщился, но терпел, а Дженсен допил чай, забрал Шнурка и попросил у миссис Лука показать ему комнату для гостей. Ссадина после аварии почти зажила, еще в обед Джаред снял ему повязку и вместо нее приклеил пластырь, но голова все равно начинала болеть.
- Вы уж извините, гостевая комната у нас только одна, - сказала она. – Надеюсь, вы поместитесь.
Кровать была тоже одна. Правда, большая.
- Все нормально, спасибо, - ответил Дженсен, надеясь, что она не заметит его замешательства.
На самом деле он просто валился с ног, еще немного – и станет глубоко безразлично, сколько там кроватей, и есть ли они вообще, сгодится любая горизонтальная поверхность.
Зато в смежной комнатке оказалась очень приличная ванна, как раз то, чего не хватало больше всего. С холодной водой снова пришлось смириться, но в такую жару это можно было терпеть. Там же Дженсен вымыл Шнурка от дорожной пыли, по которой он ползал вместе с Джаредом, но тому холодная вода совсем не нравилась, он даже недовольно зашипел один раз. Потом Дженсен открыл окно, чтобы в комнату попало хоть немного свежего воздуха, правда, не особо прохладного, устроился на краю кровати, завернулся в простыню и заснул.
Поспать толком не удалось. У него и так был очень чуткий сон, а здесь все словно сговорились. Сначала приполз уж, растянулся на кровати вдоль Дженсена и положил голову ему на шею. Потом вернулся Джаред. Шумел он не сильно, да и текилой от него почти не несло. Но он полез в душ, и следующие минут десять Дженсен слушал, как он совершенно ужасно - ни слуха, ни голоса - напевает:
- Нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы! Не заменят никогда свобо-о-ды!
Тихо совсем, но Дженсену хватило, потому что он слышал даже шелест крыльев ночной бабочки за соседским забором.
Едва пение и шум воды стихли, он снова заснул, но среди ночи проснулся от того, что во дворе кто-то ходил. Еще мерещился какой-то шепот, но это, наверное, уже приснилось. Потом Шнурок решил поохотиться – пару раз прополз по Дженсену, и, видимо, по Джареду тоже, потому что тот недовольно забурчал. А шорох чешуи о ковер на полу, о паркет, о ткань постели еще долго не стихал.
Ближе к утру его разбудил Джаред. Он перевернулся во сне, видимо, пытаясь скинуть одеяло, и распластался на большей части кровати, забросив руку Дженсену на поясницу. Руку тяжелую, горячую и расслабленную. Дженсен подумал, что надо отодвинуться или оттолкнуть его, но не мог пошевелиться. Он не помнил, когда кто-то прикасался к нему, да еще так просто, словно это самая естественная вещь в мире, и сейчас просто млел, закрыв глаза и чуть прогнувшись в пояснице, чтобы лучше чувствовать.
Когда на улице стало светать, Дженсен проснулся окончательно. На подушке, прямо перед носом, аккуратным рядком лежали несколько тараканов, две дохлые мыши и ярко-красная гусеница. Дженсен отшатнулся, натолкнулся на только продравшего глаза Джареда, и с ужасом уставился на Шнурка, гордо возвышавшегося над своими трофеями.
- Фу, гадость какая!
- Наоборот! – восхитился Джаред. – Так бы эта гадость лазила по кровати, но Шнурочек, молодец, позаботился о нас. Правда, ужастик? Иди сюда, маленький.
Шнурок подполз к нему и подставил голову, по которой Джаред его и погладил с удовольствием.
Дженсен выглянул в окно – в саду уже включили оросительную систему, и оттуда веяло влагой, на улице раздавались чьи-то голоса. В небе не было ни облачка - отличная летная погода.
- И зачем ты в такую жару напялил пижаму? – сказал Джаред, продолжая гладить ужа. Сам он непринужденно сидел на кровати в одних трусах. На животе выделялось более светлое пятно, оставшееся от магической раны, и белые точки от якорей заживляющей сетки.
- О боже. Ты когда-нибудь перестанешь? – Дженсен зашел в ванную и захлопнул за собой дверь.
- Что, даже спросить нельзя? – донеслось ему вслед.

Они быстро собрались, выпили предложенный миссис Лука кофе и попрощались. И так много времени потеряли, нужно было спешить.
Джаред устраивал Шнурка в кабине, а Дженсен принялся заливать флюкс в систему, когда из соседнего дома показался Спенс.
- Рано вы! – он подошел ближе, глядя, как Дженсен завинчивает пробку на бочке. – Слушайте, я так и не понял, как оно заводится?
- Не «оно», а «она», мистер Спенси, - возразил Джаред.
- Ладно тебе, Джаред, рассказывай.
Он разжал кулак, демонстрируя зариссовую пластинку с готовым заклинанием, и одним движением сорвал с нее пломбу. Самонаводящаяся «Девятихвостая пуля». Джаред тупо смотрел на нее некоторое время, а потом жалобно скривился и проговорил:
- Да я нифига в этом не понимаю, приятель. У нас Дженсен всегда за рулем. Думаешь, чертов мира будет доверять человеку? Они же все расисты проклятые!
Чтобы вскочить в кабину, завести флюксуатор и оторваться от земли, ему понадобится не меньше десяти секунд, прикинул Дженсен. За это время его все девять хвостов успеют достать.
- Ты мне зубы не заговаривай. Мира сейчас есть, а через секунду ищи его, как ветра в поле. А вот ты никуда не денешься, так что рассказывай. И руки держи так, чтобы я видел.
Из сумки, лежащей на втором сидении, выглядывал арбалет, но Дженсен понимал, что не успеет дотянуться. Стихийная реакция пришлась бы очень кстати, но он был совершенно спокоен, даже когда заметил еще несколько человек, подходящих к тарантайке. Жена доктора, его сыновья и трое незнакомых мужчин.
- Да я тебе говорю, чувак, я не умею управлять машиной! – твердил Джаред. – Убери, убери эту штуку от меня!
- Или расскажешь, или сдохнешь здесь, понял? Нам терять нечего, - сказал Спенс.
- Извините, я тороплюсь, - Дженсен подошел к кабине и легко оттолкнул Джареда плечом. – Надеюсь, вы решите свои проблемы.
Спенс на секунду растерялся. Конечно, он знал, что навредить мира нельзя, и что они равнодушны к тому, что происходит у людей, - это делало Дженсена неуязвимым в его глазах.
- Если ты улетишь, я его убью, - выпалил он.
- Наверное, у вашего народа это что-то значит, - ответил Дженсен, безразлично глядя на него. – Но я все равно не понимаю. До свидания.
Он видел краем глаза, как Джаред сплетает пальцы в магический пасс, только не мог различить, какой именно. Телепортируйся, подумал он, Джаред, телепортируйся в кабину, здесь меньше метра, и взлетай, пока они не опомнились, а я догоню.
- Он не мира. Всего лишь полукровка, - миссис Лука встала рядом со Спенсом. У нее в руках тоже была «пуля», только обычная. – Он притворяется. Увернуться от заклинания он не успеет и парня этого здесь не бросит.
Но Джаред не телепортировался – он ударил в сторону Спенса и женщины заклинанием огня, причем не обычным «огнем», а какой-то огненной стеной, которая взмыла вверх, словно до самого неба, и полыхнула жаром прямо в лицо. Дженсен никогда не слышал о таком. Правда, он больше интересовался теорией магии, а редкого практического заклинания мог и не знать.
Он замешкался. Зрелище оказалось невероятным. А потом услышал, как свистят хвосты «пуль», опомнился и прыгнул в кабину, зацепившись боком за крепление брезента. Джаред уже сидел за рулем, потому что флюксуатор затрясся. За пламенем обычного лязга не было слышно - оно трещало и ревело. Тарантайка взлетела, ускорением Дженсена вжало в сидение. С земли продолжали стрелять, и когда они поднялись над стеной, то могли увидеть, что все участники заварушки остались живы и здоровы, только дорога под полосой огня выгорела и почернела. Стена переливалась оттенками золотого и оранжевого, метрах в десяти над землей распадалась на отдельные языки пламени и там переходила в темный дым.
Если хвост попадет в трубу флюксуатора, подумал Дженсен, мы разобьемся. Но самонаводящееся заклинание, похоже, промахнулось из-за огня, потому что машина уходила вверх все выше и выше.
Дженсена бросило в жар, а в ногах образовалась какая-то слабость – похоже, замедленная реакция на стресс. Он никогда в жизни ни с кем не дрался. Даже не ругался, в принципе. Ему показалось, что огонь опалил брови и ресницы, но на ощупь все вроде осталось на месте. Проверил и Шнурка – тот тихо лежал на полу, глядя на него, кружки за ушами потемнели до черного цвета. Тоже испугался.
Джаред оглянулся и показал большой палец, широко улыбаясь. Брезент они не закрыли, так что разговаривать было нельзя. Дженсен потянулся за ручкой, чтобы задвинуть крышу, и схватился за бок – вот это зацепился! Внезапно заболело так, что он чуть не вскрикнул. Перевернул ладонь и скосил глаза вниз – даже пошевелиться было трудно. Ладонь вся блестела от крови.
- Вот черт, - прошептал он. – Вот черт.
Наверное, ничего серьезного, иначе он бы сразу упал или, может, сознание потерял бы. Но кровотечение все равно надо остановить, а аптечка лежит в багажнике.
Дженсен прикусил нижнюю губу, пытаясь унять боль. Идиот, высокомерный идиот, думал, что Джаред растеряется и не будет знать, что делать, но Джаред побывал в настоящем бою и дрался с нежитью, которая наверняка намного опаснее горстки отчаявшихся людей. А сам облажался, да еще так глупо. Надо было перекидываться, сразу, в ту же секунду, как увидел стену, ведь знал же, знал, что надо!
Он достал из сумки полотенце, сложил в несколько раз и прижал к боку, а потом потянулся за брезентом, с трудом дыша. С третьей попытки получилось, и он задвинул крышу.
- Что за заклинание?
- «Горизонт событий», - пояснил Джаред. – ДДМ показал. У меня все огневые заклинания легко получаются, а это еще и на вид супер.
- Это точно. Впечатляюще.
- Вот уроды! Ну, блин, какого хрена полезли?! Я же мог и чем похуже шибануть. Обычный огонь их всех там бы выкосил просто, но не убивать же этих гадов. А «горизонт» хорошо сработал, правда?
В его голосе слышалась гордость, и Дженсен улыбнулся.
- Ты молодец. Отлично придумал.
- Спасибо!
- Как Шнурок?
- Нормально.
- Ну, слава богу.
- Только я не очень, надо бы остановиться.
- Что? В каком смысле? – Джаред оглянулся.
- Ничего страшного, просто хвост, кажется, чуть зацепил. Только давай пролетим еще немного, подальше от города.
- Да, конечно. Где зацепило? Сильно?
- Нет, не сильно.
Дженсен откинулся на спинку сидения, глядя на голубое небо в лобовом стекле. Шнурок залез ему на колени и терся головой о щеку. Полотенце намокло и стало слишком тяжелым, выскользнуло из-под пальцев.
- Дженсен! – говорил Джаред. – Как же так? Блин, как же так?
- Извини, - ответил он. Пить хотелось ужасно, хоть плачь.
- Да за что ты извиняешься? Мы оба хороши – эти типы с самого начала зарились на нашу тарантайку, а мы и не заметили, придурки. И как они только собирались все на ней улететь? Их же там пять человек было. Эй, ты там не молчи, слышишь?
- Хорошо, - согласился Дженсен.
- Ладно, черт с ними, с этими типами. Лучше про заклинания расскажи что-нибудь. Кстати, странно, что ты про «горизонт» не знал.
- Это общее название для группы заклинаний, я просто не знал, что он бывает огневой. Обычно это воздушные завесы, которые вместо двери ставят – человека пропускает, а холод, пыль и насекомых – нет.
Дженсен дотянулся до полотенца на полу - надо было прижать его к боку, чтобы остановить кровь, - но снова уронил.
- Вот, блин, обидно! Я думал хоть здесь тебя удивить.
- Ты удивил, не переживай.
В кабине темнело, наверное, погода портилась. Этого еще не хватало.
- Если начнется гроза, сразу садись, - сказал Дженсен.
- Что? Какая гроза? Небо ясное.
Он думал поднять полотенце и прижать к боку, чтобы остановить кровь, но рука оказалась такой тяжелой, ею нельзя было пошевелить. Ускорение, наверное.
- Нет смысла так спешить, они нас уже не догонят и не найдут, но если начнется гроза, ты должен сразу посадить машину.
- Дженсен! – закричал Джаред.
- Что? – удивился он.
Джаред держал его под мышки и пытался вытащить из кабины. Это было странным, потому что они только что летели высоко над землей, и Дженсен понял, что на какое-то время терял сознание. И бок жгло словно огнем, все сильнее и сильнее.
- Черт, черт, черт, - бормотал Джаред ему на ухо.
Надо перекинуться, подумал Дженсен. У него иногда получалась положительная трансформация, когда мелкие царапины на теле исчезали после превращения, правда, особо рассчитывать на это не приходилось. Ну, хотя бы Джареду не придется возиться с ним.
Дженсен попытался – но ничего не выходило. Он не мог перекинуться.
- Извини. Я тебя подвел, - прошептал он.
Джаред что-то отвечал, но разобрать было сложно. Потом он орал, но где-то далеко:
- У вас есть врач?! Пожалуйста! Очень надо! Нет, нет, не закрывайте дверь, я вам ничего не сделаю. Мне нужна помощь!
Есть же готовые заклинания, можно и без врача обойтись. Он снова попытался перекинуться, но ничего не почувствовал – в теле не отозвалась ни единая частица. Ни ветра, ни свободы. Он лежал на траве и смотрел на темнеющее небо, и звуки уходили все дальше и дальше, только запах давил – запах предвестника, и крови, и морской соли. Ну, соль – это хорошо.
- Надо его перенести в дом, - сказал кто-то.
- Нет, надо кровь остановить сначала. Я перевел два заклинания, но ничего не получается.
Дженсен понял, что периодически отключается, реальность не бывала такой дискретной. Да, реальность плыла и перетекала из секунды в секунду.
- Это заклинание не будет работать без сетки. А обезболивающее кастовал?
- Да.
Время уходило, терялось, зря, все зря. Надо было торопиться.
- Джаред, надо торопиться, - сказал он. – Не теряй времени, лети дальше один. Я тебя потом догоню.
Ответа не было. Так странно Дженсен никогда себя не чувствовал. Гул в ушах не прекращался, только громче стал. Холод, темнота и невесомость, как от свободного падения. Существовал ли отдельный рай для мира? Какая-нибудь бесконечная долина без единой тропки, со стопроцентной влажностью. По долине на каждого. Мира живут и умирают в одиночестве, вот он, их рай. Он не мог вернуться к ним, нет, только не так. Что бы ни ждало после смерти человека – он хотел этого. Но ощущение невесомости усилилось, словно он падал вниз с пяти тысяч метров – нисходящим воздушным потоком, заполняя собой область низкого давления. Бесконечная долина простиралась под ним.
- Нет, - прошептал он. – Не надо, пожалуйста.
- И не мечтай, - ответил кто-то, положил ему на лоб мокрое холодное полотенце, и ощущения, обычные человеческие ощущения - жесткая кровать, колючий плед, запах озона, жажда, неловкость, боль в боку, жгучая до тошноты – разом вернулись. Это все вместе было фантастически хорошо.
Дженсен был уверен, что умирает, и умирал счастливым – кто-то обнимал его, гладил по голове, кто-то жалел его.

Он проснулся среди ночи от жары и жажды. Маленькая темная комната, свет в дверном проеме и тот самый гул – он доносился из открытого окна, которое, похоже, выходило на берег моря. Занавеска шевелилась от ветра.
- А вот тебе! – послышался голос Джареда.
- Так нечестно! – возмутился кто-то.
- Тихо, не ори.
- Ты тоже. Ладно, ставлю «Сон красавицы».
- Что за заклинание?
- Всю ночь будет сниться, как горячая брюнетка в бикини делает тебе массаж, просыпаться не захочешь, - воодушевленно пояснил Джареду собеседник. - От студии «Ангел страсти», вот, смотри, на этикетке описание есть.
- Порнуха, что ли?
- Обижаешь. Самая что ни на есть культурная эротика, чувак.
- А чего-то другого нет?
- Есть такой же «Сон», только с двумя девушками.
- Да ты, мужик, мастер разнообразия.
- Не хочешь – мне больше достанется. Скоро такого днем с огнем не сыщешь.
- Да уж, здесь ты прав.
Каким бы ни был рай для людей – это точно был не он. Так что Дженсен приподнялся на локтях и хотел попросить воды, но в горле так пересохло, что получился только едва слышный шепот. Мокрое полотенце соскользнуло со лба на нос, и он мотнул головой, чтобы сбросить его вообще. Рядом что-то зашевелилось, в руку ткнулась ушастая голова Шнурка. На тумбочке у кровати он заметил стакан с водой и выпил весь разом, но пить все равно хотелось еще.
В соседней комнате разговор затих, а потом Джаред позвал:
- Дженсен?
- Да.
Послышался топот, и Джаред влетел в комнату.
- Ты как? Блин, ну ты меня и напугал!
- Спасибо, мне лучше, - ответил Дженсен.
Джаред вдруг надвинулся, сгреб его в охапку и прижал к себе. Он хотел отстраниться, но сил не хватало, а Джаред не заметил его возмущенного сопения.
- Ты потерял дофига крови. А врача не было, мы с Майком чего только ни перепробовали.
Дженсен почувствовал, как щетина трется о рубашку Джареда, и нахмурился.
- Сколько дней прошло?
- Это третий.
- Может, ты меня отпустишь?
- Ни за что.
- Джаред.
- О, вижу, дело идет на поправку, - улыбнулся Джаред и отпустил.
Дженсен с облегчением снова опустился на подушку.

Берег здесь был высокий и скалистый. Дженсен сидел на высушенной солнцем траве, смотрел на свои ладони и не узнавал – на них явно проступали веснушки. Кроме того, за последние три дня он сбросил килограммов пять, и руки выглядели непривычно худыми.
Небо хмурилось, а над морем не так далеко от берега шел дождь, судя по дымке.
- Погода портится, - сказал он.
- Это ерунда. - Джаред поднял с земли камешек и зашвырнул его в воду.
- Почему ты не улетел? Потерял целых четыре дня.
- Смеешься? Разве я мог тебя бросить?
- Жизнь одного человека ничего не значит против жизни многих.
- О, заткнись. Слышать не хочу. Завтра полетим дальше, да и все. «Многие люди» пока пусть позаботятся о себе сами.
- Я тебя только задерживаю, причем уже второй раз.
- Если не хочешь лететь дальше со мной, просто так и скажи! – выпалил Джаред.
Дженсен отвернулся и промолчал.
- Эй, ты серьезно, что ли? Хочешь остаться здесь? Блин, да ты нормально ответить можешь? - Джаред сел рядом, глядя на него. - Я понимаю, что все оказалось сложнее, чем…
- Нет, не сложнее, - ответил Дженсен. – Наоборот, проще. Ты справляешься и без меня, я только мешаю.
- Ну да, типа я починил бы тарантайку после аварии.
- И авария из-за меня получилась.
- Глупости, если бы не ты, мы там разбились бы всмятку. Вот Шнурок – ну, ты понимаешь, без него мне будет грустно, но я переживу, а без тебя – никак. К тому же я не могу оставить тебя здесь с Майком. У него в подвале, - Джаред перешел на шепот, - целая плантация грибов, - и подмигнул.
- Грибов? Серьезно?
- И склад порнушных заклинаний.
Дженсен попытался сдержать улыбку.
- Не веришь? Вот кастую на тебя “Сон каракатицы”, про брюнетку в бикини, будешь всю ночь от нее бегать с воплями.
- Почему это я буду бегать от брюнетки в бикини? Она там с топором, что ли?
- Нет, но тебе все равно не понравится.
Джаред повернулся к нему, глядя в упор. Дженсен до сих пор чувствовал страшную слабость, но тоже повернулся в ответ.
- Что? – спросил он.
- За три дня я успел рассмотреть твою голую мирийскую тушку до последней веснушки на пятке. Ну, пока делал перевязки и все такое.
- У меня на пятках нет веснушек.
- Есть, конечно.
- Ты ждешь, что я покраснею?
- Вообще-то нет, но и это было бы неплохо. Если бы ты обратил хоть немного внимания на мое сногсшибательное обаяние, то мне не пришлось бы делать тебе такие грубые и непристойные намеки. И я же не о том, чтобы просто перепихнуться по-быстрому, а то давно бы так и сказал, не сомневайся.
- Джаред, я…
- Говори как есть, а?
- Я все прекрасно вижу, и видел уже не один раз раньше. Тебе не понравятся перешептывания за спиной и косые взгляды. И быстро надоест включать мне свет, кипятить чай, водить за руку через телепорт и есть одну рыбу, потому что запах мяса я чувствую даже через несколько дней и совершенно не переношу. Тебе очень скоро станет все равно, какого цвета у меня глаза и сколько где веснушек. Я знаю, как это бывает, и не хочу даже начинать. Просто перепихнуться было бы проще, да мне и без тебя есть с кем.
Он перекинулся и дождем скользнул вниз вдоль скал. Воздух здесь был влажный и насыщенный солью – лучше не бывает. Потом нырнул под воду, чудесно прохладную, правда, долго не выдержал – морские рыбы щекотались и жалились.
- Дженсен! – закричал ему сверху Джаред. - Я собрал пуговицы, но пришивать сам будешь! И это полная чушь, тебе просто не те парни попадались!

Здесь, на самом берегу моря, предвестник почти не ощущался, никаких полчищ тараканов и крыс, можно было расслабиться, даже Шнурок целый день охотился на бабочек и грелся в траве.
Едва начало темнеть, Дженсен вернулся в домик Майка. Джаред кастовал ему еще какие-то медицинские заклинания, после которых накатила такая слабость, что он заснул прямо на скамейке на кухне. Как он оказался в кровати, он не помнил, но дверь в соседнюю комнату была приоткрыта, и оттуда доносились голоса Джареда и Майка.
- Майки, тебе бы надо двигаться на север. Здесь оставаться уже небезопасно, а как облако припрет, то совсем хреново станет.
- Не припрет.
- А куда ж оно, по-твоему, денется?
- Уверен, такие умники, как вы с мирой, что-нибудь придумаете. Не вы, так кто-то еще. Чтобы какое-то облако сожрало весь Тихо? Да никогда я в это не поверю, - меланхолично ответил Майк.
- Блин, чувак, мне бы твою уверенность.
- Как там твой приятель? Что-то сильно бледный, не рано вы собрались?
- Все будет нормально, он в порядке.
- Что, снова отшил тебя?
- Пошел ты, - беззлобно бросил Джаред.
Когда он на цыпочках зашел в комнату, стараясь не шуметь, Дженсен притворился, что спит. Получилось легко, сознание все равно было затуманено лекарствами, да и лежал он лицом к стене, на здоровом боку. Джаред шепотом поговорил со Шнурком, похвалил его за поимку двух кузнечиков, пошуршал одеждой.
- Тебе придется потерпеть меня сегодня, - сказал он Дженсену, хоть и думал, что тот спит. – Скамейка на кухне отдавила мне все бока.
Это засада какая-то, подумал Дженсен. Словно все сговорились и пытаются уложить его с Джаредом в одну кровать, причем она с каждым разом становится все уже.
- Не переживай, приставать не буду. Хотя, черт, сказал бы кто, что я буду лежать в койке с самым красивым мужчиной в мире и не попытаюсь даже дотронуться до него – помер бы со смеху.
Матрас прогнулся под его весом. Минуту Джаред лежал спокойно, а потом повернулся к Дженсену, обнял его вместе с одеялом и прижал к себе. От него так хорошо пахло – ничего особенного, просто обычный запах, который есть у каждого человека, да еще немного озона, что остался от медицинской магии, пара молекул кремния от телепортации, морская соль.
- Вот бы каждый день так, - пробормотал Джаред.
Заткнешься ты когда-нибудь, или нет, подумал Дженсен перед тем, как уснуть.

Первое, что Дженсен увидел утром – аккуратно сложенная на стуле одежда. Сверху на ней спал Шнурок, свернувшись кольцами. Из-под двери тянулся запах кофе с молоком.
Дженсен выпутался из одеяла и вытащил из-под ужа свою рубашку – все пуговицы были на месте, правда, одна пришита не белыми, а розовыми нитками. Неумело, но старательно. Дженсен прижал рубашку к лицу – она пахла, как Джаред, его руками. Пора было вставать, но он никак не мог насмотреться.
Дверь открылась, и Джаред громко объявил:
- Доброе утро, сони! Кофе ждет!
Шнурок повел одним ухом.
- Ладно, тебя ждет блюдце молока.
Серое утро, дождь и холод, словно они и не продвинулись на пять тысяч километров ближе к экватору. Тарантайка стояла под охранным заклинанием, поэтому оставалась сухой. Видно, Джаред выдраил ее до блеска еще несколько дней назад, потому что ни снаружи, ни в кабине не осталось и следа крови, хотя Дженсен смутно помнил, что она тянулась дорожкой по боку корпуса.
Целое утро Дженсен проспал, несмотря на тряску и тарахтение, спасибо Джареду – он молчал, даже не пытался раскрыть новые подробности своих походов по барам и ночным клубам Хасавармы, отношений Чада с девушками, покраски одежды в домашних условиях, рыбалки на коралловых рифах, подводного плавания и тысячи других вещей, которыми он всегда был рад поделиться с окружающими.
Джаред разбудил его на подлете к будущему каналу. Усилители виднелись издалека, похожие на водонапорные башни, а взрывы раздавались почти непрерывно очередями по три.
- Облетай над морем, это опасная зона, - сказал Дженсен, вглядываясь в лобовое стекло над его плечом. Хотелось рассмотреть получше, но из-за дождя открывать крышу не хотелось – они бы вмиг вымокли и вдобавок промерзли на встречном ветру.
- Облетаю. Слушай, неужели это и все, что они тут прорыли? Мы летим над берегом, и уже отсюда хорошо видно торец канала. Километр вырыли за неделю, еще четыреста девяносто девять осталось, что ли?
- Это второй канал, помнишь? Первый, заброшенный, где-то южнее, так что это не за неделю. К тому же с восточного побережья роют навстречу. Вообще, методика с усилителями серьезная, но как они собираются через горы пройти?
- Сядем и поговорим с кем-нибудь? – предложил Джаред.
- Нет. Мы и так задержались. Пусть люди делают свое дело, а мы будем делать свое.
Еще до обеда они миновали первый канал. Он уродовал живописное пляжное побережье и уходил дальше, вглубь острова, заполненный морской водой, мутно-желтой от глины. Потом пролетели над Саабой – город полумесяцем лежал в большой бухте. Большинство его домов были выкрашены в разные, очень яркие цвета, и в хорошую погоду сияли бы на солнце – Дженсен видел на фотографиях, но сейчас они казались серой массой.
- Эх, я надеялся поехать сюда после школы, - сказал Джаред.
- Из-за театра?
- Точно! Ладно, летим еще час, а потом пообедаем?
- Хорошо, давай.
За городом они впервые за всю дорогу отклонились от береговой линии - в этом месте она уходила резко на запад, а они летели на юг. Дождь не переставал. Впереди лежали километры и километры безлюдной сельвы среднего юга.
Дженсен достал из сумки свой блокнот, уже на треть исписанный, и открыл его с обратной стороны, где записывал идеи по усовершенствованию тарантайки. Там уже числились наружное освещение для полета в ночное время и ремни безопасности на случай аварии – чтобы не разбить лбом стекло. С ремнями он особой проблемы не видел, а вот освещение пока оставалось неразрешимой задачей, потому что подходящих немагических светильников не существовало. А флюксовый светил в темноте немногим сильнее фосфора.
Он погрыз карандаш и начал чертить схему резервной системы для флюксуатора. На случай, если первая выйдет из строя, чтобы тарантайка не упала на землю камнем. А если сделать правильные крылья, то она и без флюкса не упадет, а будет планировать, как дельтаплан, только общая маневренность сильно уменьшится – крылья даже по приблизительным расчетам получались огромными, в гараж не войдут.
После обеда он собирался сесть за руль, но Джаред разорался и не пустил. Так что остальные полдня он боролся с дремотой и слабостью, пытаясь продолжить расчеты крыльев, но спать все равно хотелось невыносимо, а мысли разбегались, раз за разом возвращаясь к тому, что всю прошлую ночь Джаред обнимал его и сопел в шею, пуговицы эти.
Дженсен знал правила. Не желай, и будешь счастлив тем, что имеешь. Не надейся, и не разочаруешься. Не пускай близко, и никто не причинит тебе боли. Знал, но все равно не мог заставить себя. Сначала думал, что это мирийские правила, которые достались ему с крохами генетической памяти, но потом понял – мира ни в каких правилах не нуждались, они и так имели все, чего хотели. Но и люди о них не слышали – мир людей кипел от чувств и желаний.
Это были его правила, его собственные. Следовать им он не мог, только раз за разом убеждался в их точности.
- Я заметил, что если подняться повыше и выровнять руль, то она и без управления лететь может, - сказал Джаред. – Типа автопилот, а?
Он отпустил руль и демонстративно поднял руки вверх. Тарантайка и правда летела прямо.
- Только надо смотреть в оба – от ветра она постоянно начинает крениться.
Джаред обернулся, улыбаясь:
– Это правда, ну посмотри!
Глядя на него, трудно было не улыбнуться в ответ. Дженсен оторвался от спинки сидения, положил руку Джареду на затылок и поцеловал в губы. Тот задохнулся и подался навстречу, едва не свернув шею. Машину стало заносить вправо, Шнурок с шипением свалился с полочки над приборной доской, но Джаред не заметил, потому что только недоуменно и обиженно заглянул в глаза, когда Дженсен оттолкнул его от себя.
- Сейчас перевернемся, - пояснил тот.
- Вот черт! – заорал Джаред и схватился за руль.
Дженсен откинулся на сидении, с трудом сглотнул и прижал ладонь тыльной стороной к губам – они просто горели. Он бы сейчас не отказался от быстрого и грязного секса, а секс с Джаредом – он ни капли в этом не сомневался – будет именно таким. Можно попросить его посадить тарантайку, потому что на ходу точно не получится, добраться до его загорелого живота и совсем не загорелой плоской задницы, и целовать еще и еще, в горячие обветренные губы - теперь можно обо всем этом думать, можно представить, даже подробности.
Его бросило в жар, в паху болезненно пульсировало. Джаред выровнял машину и обернулся:
- Это было неожиданно. Ну-ка, иди сюда еще.
- Следи за управлением, - улыбнулся Дженсен, не двигаясь с места.
- Я жестоко отомщу, - пригрозил Джаред.
- Предвкушаю.
- Вот зараза такая, а?
Они оба посмотрели направо – в просветах между тучами было видно, что солнце клонится к закату. Если сесть сейчас, то они потеряют пару часов полета.
- Дженсен, глянь, это что такое? – сказал Джаред совсем другим тоном, настороженно.
Дженсен выглянул в лобовое стекло над его плечом и замер – они догоняли какой-то летательный аппарат, формой похожий на толстую сигару. Очень большой, размером с многоэтажный дом, серо-стального цвета. Под днищем крепилась, видимо, кабина, а внизу по бокам вращались два винта.
Если бы не дождь, то они заметили бы его намного раньше, но видимость была слишком плохой.
- Это дирижабль, - ответил Дженсен.
- Что?
- Устройство вроде воздушного шара, только с паровым двигателем.
- Впервые слышу.
- Они существуют только в теории. Ну, теперь уже нет. Замедляй ход, я хочу посмотреть на него.
- Так, может, лучше догнать?
- Нет, не приближайся. Я сам, пока они нас не заметили.
- Почему?
- Потому что это техиконская разработка.
Хотя настоящий дирижабль казался Дженсену одним из чудес света, увидеть которое он даже и не мечтал, в голове крутилась только одна мысль – ну почему же так не вовремя? Он открыл застежку брезента, перекинулся ветром и влился во влажный воздушный поток, который рассекала машина.
Вблизи кабина дирижабля оказалась огромной – там поместились бы не только каюты для пассажиров, но и тренажерный зал с бассейном. В ее задней части крепилась просторная площадка для телепортации – там спокойно могла сесть даже тарантайка. По краям корпуса горели габаритные огни, через стекла в лобовой части кабины просматривался настоящий мостик для управления аппаратом – без сомнений, дела очень сложного.
Вся конструкция выглядела хрупкой и ненадежной из-за мягкого корпуса, к тому же непригодной к посадке на землю, но дирижабль не просто летел – он делал километров пятьдесят в час против ветра и в плохую погоду.
Дженсен инеем распластался по кромке лобового стекла, надеясь, что в кабине это даже если и заметят, то примут за природное явление. Он насчитал на мостике трех человек – один сидел у штурвала, похожего на корабельный, второй проводил какие-то расчеты, обложившись таблицами и картами, и в кресле по центру кабины сидела молодая женщина с книгой на коленях. По обложке Дженсен узнал справочник магиварии четвертого типа – то же издание, что и у него. Карты и надписи на приборах тоже все были на висто, а не на техиконском, как Дженсен ожидал.
Он пробрался вдоль других окон, в которых тоже горел свет, и нашел еще двоих в машинном отделении и одного на кухне – тот готовил ужин, жареную картошку и сосиски, словно по заказу Джареда. Команда явно устроилась с комфортом.
Но даже если в конструкции и управлении магия не использовалась, то свет в кабине и габаритные огни сделают их первой мишенью для нежити под облаком.
Дженсен оттолкнулся от корпуса и скользнул назад, где среди дождя маленьким смутным пятном виднелась тарантайка. Он влетел в кабину, перекинулся обратно и сразу быстро захлопнул брезент. Джаред от неожиданности подскочил:
- Я и не заметил, когда ты вернулся. Ну, что там?
- Очень холодно, - простучал зубами Дженсен. Одежда у него промокла насквозь, пальцы не двигались, а бок разболелся, словно там ворочался клубок иголок. – Вот черт.
- Что?
- Пуговицы.
- Да фигня, они где-то на полу.
Дженсен вспомнил пришитую розовыми нитками пуговицу и нахмурился – ее почему-то было жалко больше всего.
- Так что с дирижаблем?
- С виду вроде все нормально. Было бы неплохо пообщаться – вдруг они что-то новое расскажут. И предупредить, чтобы выключили свой свет, когда попадут под облако. Только мне надо переодеться, а то по мокрой одежде они сразу поймут, что я за ними шпионил.
- Интересно, как эта махина собирается приземлиться.
- Дирижабль не садится на землю, а швартуется к причальной мачте, так что они движутся без остановок. Но мы можем сесть к ним на площадку для телепортации, - Дженсен принялся стягивать куртку. Его колотило крупной дрожью, он даже заподозрил, что перекинулся не полностью, и кристаллы инея до сих пор покрывают его с головы до ног.
- Без остановок? В темноте?
- Видимо, да. Чему ты удивляешься – они ведь могут использовать навигационные приборы посложнее компаса. Это я не могу, поэтому и не поставил их на тарантайку.
Дженсен справился с курткой и принялся за рубашку – она была полностью мокрой и прилипла к коже. И сетка на раненом боку намокла, впрочем, ее все равно пора было менять.
- Если мы с ними поладим, то, может, они подкинут нас ночью. Там целый летающий дом.
- Я не уверен, что хочу пользоваться еще чьим-то гостеприимством после Ро… Рок... ну, в общем, ты понял. Тем более, у нас есть маленькая, теплая, уютная палатка. Не подумай, что я на что-то намекаю, ты еще не поправился и все такое, но нам вдвоем все равно будет намного лучше.
- Зато за ночь наверстаем километров пятьсот.
Джаред замолчал, и молчал все время, пока Дженсен с треском стягивал вымокшие штаны в тесноте кабины. Шнурок внимательно наблюдал за процессом, выглядывая над сидением.
- Ты прав, - сказал наконец Джаред и сразу заулыбался: – А вот зеркала заднего вида здесь явно не хватает.

Джаред подвел тарантайку к правому боку дирижабля и приоткрыл брезент, потому что боковых стекол у нее не было. Там их заметили сразу – если не увидели, так услышали.
- Все, теперь садись на площадку для телепортации, - сказал Дженсен. - План на случай экстренной ситуации помнишь?
- Помню, конечно.
Над платформой возвышался гигантский корпус, сделанный из воздухонепроницаемой ткани, дверь в торце вела в кабину, а с остальных сторон площадка была открыта всем ветрам. Теперь, когда дребезжание тарантайки смолкло, стал слышен равномерный гул парового двигателя и винтов. Дженсен спрыгнул на пол и пошатнулся, быстро схватился за корпус, чтобы не упасть.
У двери зашипела дуга телепорта, и на платформе появилась женщина, которую Дженсен видел в окно. Сразу за ней телепортировались еще два человека.
Она широким шагом подошла к Дженсену и протянула руку:
- Ники Эйкокс, капитан этого судна. Здесь только гражданские, так что просто Ники.
Ветер задувал волосы ей на лицо, да и сумерки уже наступали, но сложно было не заметить, какие у нее темные миндалевидные глаза.
- Блин, сплошные капитаны вокруг, - пробормотал Джаред. - И как выжить в таких условиях?
Она то ли не услышала, то ли сделала вид. Дженсен неловко усмехнулся, пожал ей руку и представился.
- Дирижабль «Аваланш», сошел с верфи два дня назад в Харт-Моне, - с гордостью сказала Ники. – Обычно там строят яхты, это экспериментальная модель, изготовленная по старым техиконским чертежам.
Дженсену вдруг тоже захотелось придумать что-то пафосное, но «тарантайка, построена в гараже моего дома под Брумхом» звучало ужасно. Конструкции нужно было придумать нормальное название.
- В Харт-Моне? – высунулся из кабины Джаред.
- Точно! А вы из Брумха, так? Я о вас в газете читала, и сейчас очень рада встретиться лично! Вы должны мне все рассказать, – она улыбнулась и положила тяжелую ладонь Дженсену на плечо. - Не хотите заглянуть на ужин? Нам все равно по дороге.
Она говорила на висто не просто без акцента, в ее речи даже чувствовался едва заметный средне-южный выговор, точно как у Джареда. Но не это убедило его, что Техикон не имеет отношения к дирижаблю – с кухни донесся запах настоящего гранатового соуса, который нигде, кроме Тихо, не готовили.
Он оглянулся на Джареда, и тот пожал плечами, но по его лицу можно было скорее прочитать «да», чем «нет».
- Если у вас найдется, где поставить машину, - решил Дженсен.
- У нас есть грузовой отсек, можете телепортировать ее туда. Ну, или закатить через дверь. Надеюсь, она поместится. Отсек большой, но под завязку забит продовольствием.
Она рассказала, что везет продовольствие в пораженный район и надеется на обратном пути вывезти из-под облака хотя бы часть выживших. В том, что до Харт-Мона облако не доберется, она даже не сомневалась – была уверена, что канал в Саабе успеют проложить вовремя. Пока они сидели за столом, Джаред выспрашивал у Ники про обстановку в городе, и, судя по ее рассказу, там не было ни паники, ни эпидемий – видимо, горы защитили их как от предвестника, так и от толп беженцев.
Дженсен хотел попросить разрешения спуститься в машинное отделение и посмотреть, что и как там устроено, но боль в боку, никак не проходящая слабость и запах сосисок просто убивали – он едва мог сидеть прямо.
- У нас здесь шесть двухместных кают. Маленьких, но очень уютных – корпус жилой части переделывался из настоящей яхты, - сказала Ники. – Так как нам по дороге, то предлагаю оставшийся путь проделать вместе.
- Мы с Джаредом обсудим это, спасибо, - ответил Дженсен, а потом, повинуясь шестому чувству, спросил: - А каким газом у вас заполнены баллоны?
- Гелием, – Ники улыбнулась.
- Он очень рад побывать на настоящем дирижабле, - вмешался Джаред, - и, уверен, готов выспрашивать вас до утра о самом завалящем винтике, но мы за сегодня ужас как вымотались. Было бы неплохо, если бы вы выделили нам одну из ваших распрекрасных кают.
- Да, конечно! Конструкцию мы еще успеем обсудить!
- Обязательно обсудите, не сомневаюсь, - пробурчал Джаред.
Едва они оказались в каюте одни, Дженсен сел на стул и прижал ладонь к боку.
- Да ты бледный, словно только что из погреба! – громко зашептал ему Джаред. – Нафига ты еще начал ее про газ расспрашивать, когда еле дышишь?
- У них в баллонах водород, а не гелий.
- Если ты знаешь, то зачем спрашивал?
- Подумал, что… Да нет, просто спросил. А она соврала.
- И что это значит?
- Гелий – инертный газ, совершенно безопасный. А водород горючий и может взорваться от одной искры. Он дешевый и доступный, но пользоваться им очень рискованно. Думаю, она не хотела, чтобы мы знали об их уязвимости. Один твой «огонь» в сторону корпуса, и все здесь взлетит на воздух в одну секунду.
- Ты это серьезно? Так, может, лучше улетим прямо сейчас?
- Ты поставил охранные заклинания на тарантайку?
- «Охрану», «сигнализацию» и «тент».
- Тогда, думаю, пока можно не волноваться, к ней никто не подойдет и даже рассмотреть не сможет.
- Но здесь же кругом почти что минное поле!
- Не настолько опасно, не переживай.
Дженсен закатал рубашку и выдернул из сетки на боку один якорь. Ощущение было такое, словно туда воткнули раскаленную иглу. Он закрыл глаза и немного подождал, пока боль уляжется.
- Давай, помогу, - сказал Джаред.
- Я сам. Их всего четыре. Уже три.
Каюта и впрямь оказалась крохотной, но выглядела довольно прилично и уютно, только вместо окон были сделаны круглые иллюминаторы. Днем, должно быть, из них открывался необыкновенно прекрасный вид на землю и облака.
Джаред выпустил Шнурка на койку и повернулся к Дженсену:
- Подожди, я не понял – так почему они не используют гелий?
- Не знаю. Может, не смогли достать нужное количество, ты же видел размер конструкции? Кастуешь мне обезболивающее и стимулятор?
- Стимулятор? С ума сошел?!
- Надо глянуть на их двигатели.
- Завтра утром посмотришь!
- Я перекинусь и все посмотрю сейчас, пока они ничего не подозревают. Люди хоть и знают, что мира могут быть дождем и ветром, все равно не понимают до конца, что это значит. Если бы понимали, то и на порог бы меня не пустили. Впрочем, это бы им не помогло.
- Знаешь, в какой-нибудь разведке тебе бы цены не было.
Дженсен только усмехнулся.
- Думаешь, они все-таки техиконцы?
- Не знаю.
- Ну, пусть они только надумают задержать нас завтра!.. Вот черт! Я поставлю охрану и на каюту.
Дирижабль был прекрасным механизмом. Дженсен исследовал его до последней молекулы, его двигатель, винты, крепления и баллоны – все в нем двигалось и жило своей жизнью. Хотя флюксуатор был более надежным и простым, он все равно работал с помощью магического поля земли и не являлся самодостаточным устройством, паровые двигатели и винты же работали сами по себе - конструкция точная, как часы. Она находилась в постоянном движении и не допускала ни малейших погрешностей. Дженсену стало стыдно за склепанный кое-как корпус тарантайки, угловатый и некрасивый, за вечно протекающий флюкс, за свою небрежность. Он должен справиться, закончить здесь все, что взял на себя, и обязательно вернуться домой, чтобы сделать новую модель. Она будет идеальной, пообещал он себе, как и этот механизм.
Одно расстраивало – кто-то испортил красоту водородом в баллонах.
Дженсен вернулся в каюту, проскользнув в щель под дверью, и перекинулся обратно. Сигнализация Джареда на это не сработала, а сам он спал, развалившись на койке. Шнурок дремал у него на спине и поднял голову, когда почувствовал его появление, но сразу успокоился. Стимулятор почти выветрился, так что Дженсен тоже забрался под одеяло и смотрел на Джареда, пока сам не заснул.

- Ты не представляешь, как меня достало вставать в пять утра! – горько пробормотал Джаред и почесал щетину на подбородке.
- Лучше давай уберемся отсюда поскорее.
- Когда ты вчера вернулся? Я ничего не слышал.
- Ты спал так, что дым шел, – Дженсен улыбнулся.
Сетка больше была не нужна, но он все равно стянул бок обычной повязкой.
- Кстати, ты нашел у них что-то подозрительное?
- Нет, кроме того, что это полностью техиконская конструкция. Но они сами об этом вчера сказали, так что придраться не к чему.
На прощание Ники пожала им обоим руки и долго уговаривала остаться, а потом проводила до самого грузового отсека, где стояла тарантайка. Когда они взлетели, Ники стояла на площадке для телепортации и смотрела им вслед, пока они не обогнали дирижабль и помчались вперед.
- Ну, вроде все нормально, да? – спросил Джаред.
- Вроде. Наверное, мы зря их подозревали.
Дождь не прекратился до сих пор, хотя они пролетели за ночь не меньше четырехсот километров. В каюте дирижабля он был почти не заметен, потому что ее прикрывал корпус с баллонами, как огромный зонт. Дженсен начал чуть сдавать на юго-восток, стараясь держаться вдоль линии гор. Уже к вечеру они должны были добраться до самого облака и залететь под него. Скорость его распространения определили как один километр в час, но она могла быть как больше, так и меньше, точных сведений раздобыть не удалось. Рассчитывать приходилось только примерно.
- План такой: мы пролетим под облаком столько, сколько сможем, и остановимся на ночевку. Возможно, успеем добраться до Хасавармы, но только поздним вечером, и тогда ночевать придется там, - сказал Дженсен.
- Как-то не хочется. Лучше в пустыне отбиваться от тушканчиков-зомби, чем в Хасаварме от толп трупаков.
- Ни от кого отбиваться, надеюсь, не придется. Мы просто не будем пользоваться магией, и они нас не заметят.
- А как же охранные заклинания? Мы же не оставим тарантайку без охраны? Да и палатку не поставить.
- Обойдемся без палатки. Найдем подходящее место, и я посторожу.
- В смысле? А спать?
- Измененные состояния мира не требуют сна. А как вылетим, высплюсь на заднем сидении, мне хватит пары часов.
- Ты меня убиваешь, Дженсен, - упавшим голосом ответил Джаред.

Это выглядело странным – они двигались все дальше на юг, и до Хасавармы, как и до экватора, оставалось не так уж и далеко, но погода стояла прохладная, и дождь все усиливался. Им навстречу все чаще стали попадаться стаи птиц, пришлось подняться повыше. Между реками Рисс и Лира расстилалась пустыня - они летели по самому ее краю – обычно здесь дождь шел хорошо если раз в несколько лет. Видимо, облако несло с собой еще и изменение климата.
Вскоре после полудня они достигли русла Рисса и решили остановиться на обед. Здесь, в предгорье, река была прозрачной и быстрой.
Тарантайка прогрохотала по каменистому берегу и замерла. По брезенту и по корпусу колотил дождь.
- Нам придется или обедать, не вылезая из кабины, или ставить палатку, - сказал Джаред. – Но хотелось бы хоть ненадолго разогнуть ноги, да и сколько ту палатку ставить.
- Давай, - согласился Дженсен.
Джаред приоткрыл крышу и выпрыгнул на камни. Дженсен снял рубашку, чтобы не пришлось в очередной раз пришивать пуговицы, перекинулся и скользнул за ним следом.
Он исследовал ближайшие предгорья, пронесся над руслом реки, но вокруг не было ни души, только на глубине рыбы слаженно двигались против течения. Хасаварма стояла в дельте Рисса, так что они тоже пытались убежать от надвигающейся опасности.
Когда он вернулся, палатка уже стояла, а Джаред ходил босиком у кромки воды - дождь намочил его волосы и футболку. За ним по пятам ползал уж, желтея пятнышками за ушами. Наверняка хотел поплавать наперегонки.
- Дженсен, ты где-то здесь, я чувствую, - сказал он. – Ты не знаешь, здесь купаться можно?
Дженсен возник из дождя прямо перед ним. Он знал, что процесс выглядит пугающе для человека, но в прошлый раз Джаред совсем не испугался, так что он подумал, что можно попробовать еще раз.
- Крокодилы водятся ниже по течению, но сейчас они, возможно, и до этих краев добрались – вся живность спасается бегством вверх по реке. Но ты можешь попробовать, если доверяешь мне.
Джаред смотрел на него во все глаза, и Дженсену нравился этот взгляд.
- Шутишь? Да я тебе доверяю больше, чем себе самому.
- Тогда прыгай.
Дженсен снова смешался с дождевой пылью, а потом окружил его, словно укутал, как может только вода или туман; еще ни один человек не позволял ему такого, никто не пускал так близко к себе. Джаред выдохнул и прошептал:
- Ох блин…
А потом прыгнул в воду, напугав двух раков, которые прятались под камнями. Река была глубокой и теплой, теплее дождя, но Джаред постоянно чувствовал вокруг себя более прохладный поток, подвижный, волнующий. Хотелось кричать, и он закричал, как только вынырнул из-под воды, - от восторга.
Он вылез на берег, тяжело дыша, и упал спиной на камни. Туман клубился над ним, не пропуская дождь, и он вытянул руку вверх, но Дженсен отпрянул и тут же перекинулся обратно. Они взяли из багажника пакет с едой, термос и сушильные заклинания и спрятались в палатке от дождя. Джаред даже успел достать чашку, а потом бросил ее на пол, и они молча вцепились друг в друга, сдирая мокрую одежду.

Джаред задремал всего на одну минутку, обхватив Дженсена руками и ногами и слушая, как ветер свистит вокруг. А когда опомнился, то был в палатке один. Он заворчал, натянул штаны и выглянул наружу.
Там все так же шел дождь, но, видимо, где-то в тучах образовался небольшой просвет, в который смог проникнуть луч света, потому что через реку перегнулась радуга, от горизонта до горизонта, и вверх - сколько хватало глаз. Джаред задрал голову и восхищенно присвистнул. Такой яркой и широкой он не видел никогда в жизни. Наверное, по ней даже можно прогуляться, если добавить воображения.
Луч пропал так же быстро, как и появился, радуга сначала поблекла, стала прозрачнее тени, а потом совсем исчезла. Зато сразу вернулся Дженсен, приглаживая снова намокшие волосы.
- Час прошел, а пообедать мы не успели, - сказал он.
- Ничего, на ходу перекусим, - отмахнулся Джаред. – Радуга выглядела невероятно.
Он сгреб Дженсена в охапку, уткнулся в висок и замер.
Время уже вышло, до облака рукой подать - в прошлый раз Джаред не продержался там и суток, их теория о происходящем ненадежна, и план действий только один, никаких запасных вариантов. Дженсен вспомнил о корабле “Ио” и капитане Коллинзе. Если тот нигде не задержался, то уже должен был добраться до места и кастовать “Розу ветров” на Источник. Но предвестник окружал их, Дженсен чувствовал его, а, значит, остановить облако до сих пор никому не удалось.
Не то, чтобы он с самого начала особо верил в их с Джаредом успех, но тогда он хотя бы не боялся – Хасаварма, облако и нежить были слишком далеко, чтобы он по-настоящему осознал, во что ввязывается, хотя Джаред и предупреждал. А сейчас дороги назад уже не было.
Они выловили из реки Шнурка, хотя тот еще явно не наплавался, сложили палатку и полетели дальше. Надо было торопиться.

Конец второй части


ЧАСТЬ 3

Джаред еще не успел дожевать свой последний бутерброд, когда на горизонте показалось облако – оно нависало над самой землей, светлое, как кофе с молоком. Если бы Дженсен не знал, что это такое, то принял бы его за мирийскую стихийную реакцию, по крайней мере издалека. Казалось, что оно стоит на месте, но оно двигалось им навстречу и протягивало свои щупальца-усики.
Они подлетали все ближе, и Дженсен вглядывался через лобовое стекло – постепенно стало заметно, что облако чуть отдает перламутром и едва различимо пульсирует, словно глубоко в его недрах бьется исполинское сердце. Сладостное предвкушение охватило Дженсена, из груди словно потянулась нить и зазвенела, соединяя его сердце с тем горячим и живым, что пряталось внутри облака.
Дженсен вскрикнул и зажмурился, разрывая контакт. На мгновение его охватило отчаяние и чувство утраты, словно у него отобрали что-то важное и больше никогда не вернут. Он отдышался и протер глаза, удерживая руль одной рукой.
- Оно стало больше с тех пор, как я его видел, - зачарованно пробормотал Джаред у него за спиной. – Выше и темнее.
- Не смотри.
- Почему?
- Ментальные волны, ты что, не чувствуешь? – Дженсен обернулся и легко треснул его по уху. – Эй, очнись!
Джаред замотал головой, а потом зашипел:
- Блин, точно! Вот же ж зараза!
- Ничего. Это не опасно, если не всматриваться. Неодушевленное явление не имеет воли, только свойства.
- Но почему я тогда, в Хасаварме, этого не заметил?
- Оно тогда еще не достигло критической массы, - сказал Дженсен, а потом добавил: - Наверное. На самом деле я не знаю, на ходу придумал.
Они рассмеялись, и даже Шнурок выполз у Джареда из-за пазухи посмотреть, что там такого смешного.
Когда они пересекли черту, где начиналось облако, все вокруг потемнело, дождь стал постепенно превращаться в мокрый снег, а спустя полчаса тарантайка летела среди настоящей метели, натужно завывая и едва вытягивая пятьдесят километров в час. Лобовое стекло заледенело, устройство для очистки стекол больше не помогало. Одно хорошо – облака они больше не видели.
- Придется сесть и переждать снегопад, а то разобьемся. Ничего не видно.
- Заодно и теплые шмотки из багажника достанем, - согласился Джаред. – Тут дубарь просто. А я смеялся над Ларсом, что он там свитеров наскладывал, а ведь он прав был, как в воду смотрел!
- Ларс всегда прав. А мой очиститель стекла никуда не годится.
- Ну ты же не мог знать, что здесь так холодно. Кстати, отсюда до экватора всего тыща километров! Да в этих краях снега не видели с самого ледникового периода! Как такое может быть?
- Плотная масса перекрыла доступ значительной части солнечных лучей, и на очень большой площади, - прошептал Дженсен. – Если история про Гиизу правда, то там должно было происходить то же самое. Джаред, ты помнишь легенду? Там же сказано – «опустилась на Гиизу черная зима, и длилась семь и еще половину лиц, пока не поглотила их вода». Звучит как метафора, синоним любой серьезной катастрофы, но речь о настоящей зиме, в прямом смысле.
- Нет, не помню.
- Там совершенно точно так сказано. Вот только раньше считалось, что «лиц» - это старогизийское название года, но, похоже, речь о месяцах.
- Ну, знаешь, я все равно никогда не верил, что Гиизу утопил в пучине бог за грехи и все такое, - усмехнулся Джаред.
- Ладно, пора садиться. Горы недалеко, как бы не врезаться.
- Открывать крышу?
- Да, давай. Только Шнурка укрой чем-нибудь, он не выносит холода.
- Не волнуйся, он тут пригрелся, - усмехнулся Джаред, плотнее запахивая куртку.
- Ладно, тогда открывай.
Джаред отстегнул крепление на брезенте и отдернул его назад. В кабину влетел снежный вихрь, невероятно холодный еще и от встречного ветра, от тарахтения флюксуатора с непривычки заложило уши, но зато можно было выглянуть из-за обледеневшего лобового стекла. Видимость все равно оставалась неважной, словно в тумане – разглядеть землю так и не удалось, сколько Дженсен ни всматривался. Он уже собирался снизиться, когда из мутного снежного месива впереди вырисовалось здание – тарантайка летела прямо на него со скоростью пятьдесят километров в час. Дженсен резко сдал вправо и вниз, едва не вывихнув запястья.
- Город! – заорал Джаред. – Вот дерьмо! Нельзя садиться!
- Придется! Разобьемся! – тоже прокричал Дженсен.
Он облетел еще несколько зданий, уменьшив скорость до минимума, а потом заметил большой просвет и посадил тарантайку.
На секунду тишина оглушила. Внизу метели не было, снег падал большими хлопьями, кружился. Никакого ветра. Дженсен понял, почему почти ничего не видел – начинало темнеть. На несколько часов раньше из-за облака.
- Закрой брезент, - сказал Дженсен. - Это Лира-Ли, наверное. Или Варта.
Джаред со скрежетом задвинул крышу. Они оба дрожали от холода - самое время достать из багажника теплую одежду - но не решались пошевелиться.
- Если не будем выходить из кабины, они нас не заметят.
- Да, - согласился Джаред.
- Но мы до утра замерзнем, если не доберемся до багажника.
- Да. И про палатку можно забыть, она активируется импульсом.
- Значит, будете со Шнурком спать здесь, а я посторожу снаружи.
- Слушай, мы так не договаривались! Одно дело в поле где-нибудь остановиться, там вероятность нарваться на трупака небольшая, но здесь, прямо в городе!
- Они не смогут навредить мне, а к тарантайке я их не подпущу. Не о чем волноваться.
Дженсен обернулся к нему – Джаред смотрел вниз, закусив губы.
- Ладно, я пойду к багажнику за одеждой и едой, - сказал Дженсен.
- Давай лучше я, а ты смотри по сторонам и прикрывай.
Это имело смысл – если что, Дженсен сможет перекинуться и оградить тарантайку от гостей, а у Джареда будет только магия, которая сейчас самый верный способ самоубийства.
- Хорошо, идем вместе.
Джаред снял куртку, завернул в нее недовольно зашипевшего ужа, а потом отодвинул брезент, и они оба выпрыгнули наружу.
Было холодно, но не настолько, как показалось сначала. Может, минус один. Да еще и ни ветерка. Тарантайка приземлилась на большой площади, окруженной одинаковыми пятиэтажными зданиями, на одном из которых даже в сумерках виднелся рекламный щит шоколада «Пушистые лапки», а соседнее, похоже, недавно горело – вся левая сторона развалилась и почернела. В центре стоял памятник человеку на лошади, но разобрать, кому именно, уже было нельзя, слишком темно.
Мостовую покрывал приличный слой снега – ноги проваливались по щиколотки, но покров был неровный, то тут, то там виднелись снежные холмики, словно кто-то разбросал их по площади, большие и поменьше. В одном Дженсен узнал очертания велосипеда. Он потянулся к ближайшему, смахнул с него снег и обнаружил под ним стопку книг. Старых и потрепанных, а сейчас еще и вымокших от непогоды. «Рарка Е.Е. Сонеты» - прочитал Дженсен. Кто-то пытался спасти сонеты Рарки, подумал он, и в горле запершило. Он подошел к другому – это оказалась небольшая дамская сумочка: она перевернулась, и из нее высыпались зариссовые пластинки с готовыми заклинаниями, чуть дальше Дженсен обнаружил зеркальце и записную книжку на магических элементах, а рядом нашарил лаковую туфельку на высоком каблуке.
Дженсен отдернул руку и выронил ее. И тогда заметил следы – кто-то прошел здесь совсем недавно, снег не успел даже слегка припорошить отпечатки длиннопалых конечностей.
- Джаред, - прошептал он, а когда поднял взгляд, то замер – по площади двигались темные приземистые фигуры, ощупывая мостовую.
Он должен был почувствовать их заранее по запаху, но не почувствовал – холод замедлял движение молекул в воздухе, и запахи притуплялись, но дело было не в этом – Дженсен слишком увлекся разглядыванием предметов, брошенных погибшими хозяевами, пусть это и заняло не больше минуты.
- Не шевелись, - сказал Джаред у него за спиной. – Если пройдут мимо, не прикоснувшись, то все будет нормально.
Они оба прижались спинами к боку тарантайки, обледеневшему и колючему.
Нежить двигалась на четвереньках, нечеловечески быстро перебирая скрюченными руками и ногами. Иногда один из них останавливался, поднимался на колени, и словно принюхивался к чему-то, слепо озираясь по сторонам. Они выглядели по-разному, одни большие, другие помельче, в очертаниях некоторых угадывались какие-то животные, но большинство когда-то были людьми.
Сначала Дженсен думал, что их всего несколько, ну, не больше десятка, но потом с ужасом осознал, что на них надвигается целое полчище. Волна трупного смрада катилась впереди и достигла их чуть раньше, чем сама нежить.
Костлявые существа с серой коркой вместо кожи, под которой словно не осталось мышц. Они больше не нуждались в земной физиологии – их мышцами, нервами и кровью была магия, их рефлексами и инстинктами - облако. Каждый ощупывал мостовую на своем пути вытянутыми, как паучьи лапки, пальцами, шевеля ими с необыкновенной скоростью. Джаред когда-то говорил, что они словно решили сыграть на пианино, но на самом деле это выглядело гораздо более странно – за пальцами было невозможно уследить. Нащупывая преграду, существа огибали ее, но никогда не лезли поверху, даже через небольшие предметы. Холод, видимо, нисколько им не мешал.
Они напоминали насекомых. Быстрыми рваными движениями, слаженностью, убийственной целеустремленностью, тихим шорохом, который сопровождал их.
Несколько особей пробежали мимо, не обратив внимания, несколько ощупали колеса тарантайки и повернули в сторону. Дженсен даже успел почувствовать что-то вроде облегчения, когда прямо ему под ноги скользнул один из них. Пальцы-лапки невесомо прошлись по ботинку и остановились. Существо не отпрянуло, как от других преград, а замерло рядом, и секунду спустя поднялось за задние конечности. Его лицо оказалось напротив лица Дженсена, всего в нескольких сантиметрах. Не совсем лицо – пустая бледно-серая маска из слабо натянутой кожи, дряблая. Ни глаз, ни носа, только пасть вместо рта, истекающая черной слюной. И эта маска неспешно шевелилась. Не дышала – пульсировала. В такт облаку и его сердцу, решил Дженсен, глядя в маску. Задержав дыхание, даже не моргая, он начал считать пульсации и дошел до тридцати четырех, когда понял, что больше не может это терпеть – сейчас задохнется от выедающей глаза вони, нет, заорет и побежит, побежит сломя голову!
Тогда Джаред сжал его руку, до хруста, и Дженсен осознал, что до сих пор стоит на месте не благодаря силе воли - он просто оцепенел от ужаса, иначе вспомнил бы о возможности перекинуться.
В тот же миг существо тихо опустилось на четвереньки и побежало дальше. Мимо них рекой текли другие, но больше ни одно не остановилось рядом. Скоро площадь снова опустела.
Джаред схватил его и прижал к себе.
- Я думал, нам крышка, - прошептал он.
Дженсен закрыл глаза. Руки у него тряслись, и он надеялся, что Джаред не заметит.
Они быстро похватали из багажника вещи и спрятались в тарантайке. Сейчас как никогда хотелось рискнуть и попытаться взлететь в темноте, чтобы найти другое место для ночевки, но они оба знали, что нельзя.
- Продал бы душу за чашку горячего чая! – деланно бодрым тоном сказал Джаред.
- Чай? Да. Хорошо бы.
- Дженсен, да забей ты, все ведь нормально!
- А они только прошли мимо, никого не убили. Джаред, как ты после этого остался в своем уме? После того, что произошло с тобой в Хасаварме?
Джаред пожал плечами, и Дженсен сейчас вспомнил, как он не хотел оставаться один в комнате и не спал ночами.
- Наверное, человек и не такое пережить может, если деваться некуда, - ответил наконец Джаред и принялся распаковывать пакет с едой. К нему подполз Шнурок, потерся носом о щеку и стал с повышенным вниманием наблюдать за процессом.
- Да, наверное, - согласился Дженсен.
Еще несколько минут назад он думал, что больше никогда в жизни не сможет прикоснуться к еде, но когда Джаред разрезал на маленькие треугольники кусочек сыра и протянул ужу на ладони, то почувствовал просто дикий голод. Уж мог проглотить за раз кусочек намного больший, но все равно подождал, пока Джаред справится, а потом аккуратно, по одной, съел каждую дольку. Глядя на него, Дженсен понял, что руки уже перестали трястись, и даже дышать стало легче.
- Кстати, а куда это они шли целой толпой?
- А фиг их знает. Может, осваивать новые территории.
- Похоже. Думаю, та особь засомневалась, что перед ней неодушевленный предмет, как остальные, разбросанные по площади. Но почему она ощупала только мой ботинок? Подожди, - Дженсен достал из кармана свой блокнот и принялся записывать все детали, а потом зарисовывать конечность - пока не забыл, как она выглядит, пока не стемнело окончательно. Буквы получались корявыми и некрасивыми.
- Ощупала бы она тебя всего – чем бы ей это помогло?
- Ты прав. Раз они чувствуют только движение или магию, то осязание у них, видимо, устроено по-другому. Возможно, пока я не шевелился, то с их точки зрения ничем не отличался от того же памятника, в то время как люди, конечно, всегда шарахались и бежали от них.
- Когда вернешься, напишешь научную работу о повадках зомбаков, - улыбнулся Джаред и протянул ему бутерброд с сыром. – Бросай карандаш, уже не видно ничего.
Руки помыть было негде, а питьевую воду теперь приходилось экономить, поэтому Дженсен просто вытер их о полотенце.
Первоначальный план ночевки никуда не годился, на улице было слишком холодно. В измененном состоянии Дженсен переносил холод гораздо лучше, но провести всю ночь на морозе, пусть и небольшом, посреди кишащей нежитью площади все равно не улыбалось. Можно было спать сидя в тарантайке, но они и так десять часов кряду провели в ней, а впереди еще день пути.
- Слушай, а как эти сидения крепятся к полу? – спросил Джаред.
- Прикручены винтами.
- А открутить можно?
- Да. Хм, хорошая идея.
Они выбросили сидения наружу и затолкали под тарантайку, чтобы спрятать от снега. Дженсен даже успел подумать, что они будут делать, если их кто-то сопрет за ночь, но тут же опомнился – даже брось они там мешок с бриллиантами, польститься на него здесь все равно некому.
Места в пустом корпусе как раз хватило, чтобы Джаред вытянулся во весь рост. Правда, в ширину для двоих оказалось тесновато, но они все равно собирались по очереди дежурить.
Едва Джаред вместе с ужом зарылся в оба спальных мешка и засопел, Дженсен вгляделся в пространство за лобовым стеклом. Там было не так уж и темно, словно в полнолуние. Луна из-за облака, конечно, не выглядывала, поэтому он сделал вывод, что это оно обладает собственным свечением, даже вспомнил о едва различимом перламутровом отливе, который заметил сегодня днем. Он сидел, опираясь спиной о бок тарантайки; с его стороны просматривалась площадь, памятник и все пять зданий, что ее окружали. Обзора с другой стороны не было вообще из-за брезента, но здесь Дженсен полагался на свой слух.
Он принялся сочинять текст своего исследования, жалея, что не может записывать, - полночи дежурства надо было как-то скоротать с пользой и желательно не отвлекаться на мысли о Джареде, - когда заметил на площади движение. А потом он и забыл про текст.
Площадь постепенно снова заполнилась скользящими приземистыми фигурами, в этот раз они стекались к центру и замирали там одна за другой. Шорох послышался и вокруг тарантайки, но нежить прошла мимо, оставив только шлейф из трупного запаха, который просочился в приоткрытую для доступа свежего воздуха застежку на крыше.
Привыкнув к темноте и присмотревшись, Дженсен с изумлением заметил, что они не просто замирали – они выстраивались в каком-то четком порядке, принцип которого он понять не мог, но точно знал о его неслучайной природе. Нежить не была толпой обезумевших животных, несущих всему, к чему прикасалась, хаос, нет, что-то управляло ими. Дженсен даже подивился своей тупости, он должен был догадаться раньше – конечно, облако не просто создало их, оно оставалось их нервным центром, находилось с ними в постоянной неразрывной связи. В разум он по-прежнему не верил, но организованность процесса не обязательно предполагает наличие разума – колонии муравьев живут по строгой системе, птицы организованно летят осенью на юг, косяки риппи поднимаются к поверхности моря и поют в каждое полнолуние.
На захваченных облаком территориях есть жизнь, понял Дженсен, новая, странная и невиданная доселе, и люди для нее – чужаки. Нет, больше – чудовища. Он во все глаза смотрел на происходящее на площади. Сверху, от облака, к нежити спускались веретенообразные нитки-щупальца, гладили каждую особь по пустому лицу, словно ласкали, и те подавались навстречу, вставая на задние конечности. Потом они начали сползаться в одно место, взбираться друг на друга, все выше и выше, пока в середине площади не выстроилась пирамида, с правильным расположением сторон и углами, высотой не меньше окружающих площадь домов. Действо захватило Дженсена, он даже пожалел, что нельзя перекинуться и посмотреть на него поближе. Но оставить Джареда одного он бы, конечно, не рискнул.
Какое-то время пирамида оставалась неподвижной, в полной тишине, а потом рассыпалась, растеклась по вытоптанному снегу, и скоро площадь снова опустела.
Мне никто не поверит, подумал Дженсен. Никто и никогда.
Ноги затекли, и он вытянул их в другую сторону. Часы показывали три ночи, и пора было будить Джареда – время пролетело незаметно, и даже спать не очень хотелось. И тогда он увидел кое-что еще: между домами промелькнула человеческая фигура. Спутать было невозможно, фигура двигалась на двух ногах, бегом и, как показалось Дженсену, с рюкзаком за плечами.
Он просидел еще полчаса, вглядываясь, но больше ничего похожего не заметил, только изредка по площади скользила нежить.

Утром Дженсена разбудил Шнурок, толкаясь носом ему в щеку. Уже светало, Джаред сидя дремал на посту.
- Джаред, - прошептал Дженсен.
- А! Что? – подскочил на месте тот, так что тарантайка зашаталась.
- Ты спишь?
- Нет! – он принялся тереть кулаками глаза. – Что-то немного… это…
Дженсен выглянул в лобовое окно – площадь была пуста.
- Ты видел что-нибудь?
- Нежить всю ночь шныряла, но тихо.
- Ничего необычного?
- Ну, если прогуливающиеся по снегу среди тропиков мертвецы – обычное дело, то нет.
Дженсен усмехнулся. Он начал выбираться из спального мешка и обнаружил, что левая ладонь болит просто страшно - эту руку ему вчера сжал Джаред, когда они стояли ночью на площади.
- Давай убираться отсюда, - сказал он, глянув на тыльную сторону ладони - там красовался синяк.
Джаред наклонился, сгреб Дженсена в охапку и прижался колючей щекой.
- Спасибо, что поехал со мной. Не знаю, как бы я сам с этим справлялся.
- Джаред, - дернулся Дженсен, чувствуя, как тот целует его в висок.
- Подожди, ну за минуту же ничего не случится.
- Я сегодня не чистил зубы.
- А мне пофигу.

Дженсен прикрутил сидения, и они покинули город, так и не узнав, как он называется.
Снег прекратился, но вся поверхность земли была белой. Природе этой местности холод и снег нанесли страшный урон – тропические растения и животные здесь никогда не знали температуры ниже десяти градусов, а обычно – от тридцати и выше, но уже несколько дней подряд температура была минусовая. Животные и птицы, которые не успевали бежать быстрее облака, вероятно, погибли, пополнив ряды нежити, а растения держались, пока снег не довершил начатое облаком – сверху можно было видеть, что множество деревьев разломились, рухнули или даже вывернулись с корнями под весом снега, который лег на их листья – большие листья тропической зелени.
Они сели, как только заметили достаточно большой открытый участок. На снегу не было видно ни единого следа – нежить явно не показывалась здесь со вчерашнего вечера. Можно было спокойно перекусить, и воняло не так сильно, как в городе.
- А ты что-то видел ночью? – спросил Джаред.
- Мне показалось, что между домами пробежал человек.
О представлении, которое устроила нежить, Дженсен не хотел рассказывать. Да он уже и сам не был уверен, что это ему не приснилось.
- Да ты что?! Думаешь, кому-то удалось выжить?
- Если запереться в помещении, в погребе или на втором этаже, никуда не выходить и не дразнить нежить магией, то почему нет? Только воду и еду добывать как-то надо, но, может, у кого был запас.
- Если кто-то бегал ночью по площади, то, похоже, запас у него был не такой уж большой.
- Похоже на то.
Джаред хотел сказать еще что-то, наверное, про своих друзей, которые остались в Хасаварме, но промолчал и принялся усиленно жевать. А Дженсен, воспользовавшись короткой паузой, достал свой блокнот и стал быстро записывать все, что помнил о ночных маневрах, о пирамиде, и свои соображения по поводу нервного центра где-то в глубине облака, который управляет всеми его порождениями.
На часах было семь утра, когда Дженсен повел тарантайку дальше на юго-восток, а Джаред задремал на заднем сидении. К полудню, несмотря на перебои в работе флюксуатора и снова начавшийся снег, они добрались до Хасавармы – два небоскреба, гору Сон и стеклянный телепорт было ни с чем не спутать.
Между ними сейчас виднелся еще один очень высокий объект – столб света, уходящий вертикально вверх. Дженсен был в Хасаварме один раз – когда ехал на Блеск, и никакого света там не было. Домой он тогда возвращался другой дорогой, по восточному побережью, и в человеческую форму перекинулся только на крыльце особняка. Налегке, все вещи отправились почтой. Так что города он совсем не знал, но за время их полета изучил расположение улиц и заметных сооружений по картам и путеводителям – с высоты двухсот метров сходство с картой было поразительным, вот только что за столб света? В мирное время его приняли бы за какой-то рекламный трюк, но не сейчас.
- Мы на месте, Джаред, - сказал Дженсен, когда внизу начались первые кварталы из добротных частных домов. Между ними скользили маленькие фигурки – там кишела нежить, не подозревая, что над ними с грохотом рассекает воздух тарантайка.
- Даже не верится, - пробормотал Джаред. – Ну, что больше не надо никуда лететь и все закончится сегодня.
- Посмотри, что это такое там светится?
- Хм. Раньше его здесь не было.
- А под облаком?
- Знаешь, я тогда не особо по сторонам смотрел. Кстати, стало теплее, тебе не кажется?
- Рядом море - там нет облака, а значит, обычный здешний климат. Воздух смешивается, наверное. Да и по утрам, когда солнце только поднимается над горизонтом, оно должно светить здесь какое-то время, пока не зайдет за облако.
Они спустились до тридцати метров и летели над руслом Рисса – с такой высоты хорошо просматривались улицы и дома. Почти все мосты были разрушены – видимо, люди пытались таким образом отрезать путь нежити, не зная, что это бесполезно. Джаред рассказывал, что здесь во многих местах возник пожар, но сейчас уже все отгорело, все было спокойно, уцелевшие здания стояли тихие и заброшенные.
Хасаварма не выглядела так жутко, как городок, в котором они ночевали. Может, потому что они не приближались к поверхности и не видели подробностей, хотя – что нового они могли там увидеть? Снующая внизу нежить уже не пугала так, как при первой встрече. Но когда они свернули к правому берегу и перелетели холмы, то одновременно выдохнули.
Целый квартал, казалось, стерли с карты города. Там точно должны были быть какие-то постройки, Дженсен помнил карту, но между холмами только серело поле, словно припорошенное грязным снегом, а в воздухе еще не улеглись клубы пыли. Здания по краям воронки выглядели полуразрушенными, словно по ним вели прицельный обстрел.
- Джаред, а ведь здесь был Источник, правильно? Тот, который в самом центре города.
- Да, где-то здесь. Но, блин, сейчас я его не чувствую. Неужели… - Джаред хлопнул себя по лбу. – Ну, конечно! Помнишь корабль? Капитан ведь собирался этот Источник в центре грохнуть, так он, похоже, и сделал.
- Причем недавно, пыль еще не успела осесть.
- И нежить как вымерла. Смотри, ни одна зараза сюда не полезла. Боятся, наверное, гады.
- Все равно не помогло, облако-то на месте.
- Но что это за заклинание такое? Я думал, типа взрывчатки, а тут все в порошок стерто, даже обломков нет.
- «Роза ветров» разрушает структуру магического поля, а уже ударная волна бьет по физическому пространству, - пояснил Дженсен. - Пылью этой лучше не дышать, она радиоактивная.
Он повел тарантайку вверх; застывшая в воздухе пыль всколыхнулась, когда они пересекали воронку.
Еще несколько секунд, и воронка осталась бы позади, когда небо перед ними пересекла сигнальная ракета, окрасив холмы в красный.
- Здесь кто-то есть! – воскликнул Джаред.
- Ты заметил, откуда стреляли?
- Оттуда! – Джаред перегнулся через сидение и ткнул пальцем в стекло.
Они несколько раз пролетели над воронкой. Поднялись такие клубы пыли, что Дженсен с трудом посадил машину. Когда флюксуатор заглох, настала необыкновенная тишина – ни звука, ни шороха, ни ветерка.
- Джаред, надевай полетные очки, а лицо надо обвязать полотенцем, чтобы пыль не попала в легкие, - сказал Дженсен, застегивая кнопку на своих очках. – И про Шнурка не забудь.
- Готов, - сквозь ткань проговорил Джаред.
Дженсен приоткрыл брезент и закричал:
- Кто здесь?
Ответа не было, и он повторил, потом еще и еще, пока они оба не различили едва слышный хрип.
- Джаред, садись за руль, а я пойду посмотрю. Если что – наш обычный план, ты взлетай, а я догоню.
- Осторожно, пожалуйста, - Джаред сжал его плечо.
- Ты тоже.
Дженсен побежал на звук, словно в густом тумане; пыль под ногами была похожа на песок, и с каждым шагом он увязал по щиколотку. Если бы не очки, то ему залепило бы глаза в первую же минуту.
Он наткнулся на человека, когда уже отчаялся найти кого-то. Тот лежал на спине, сжимая в руке допотопный сигнальный пистолет. Подойдя ближе, Дженсен с трудом различил на нем форму морского офицера, оборванную и грязную. Запах крови рядом с ним, и свежей, и давно запекшейся, перебивал даже вездесущий трупный дух облака.
- Капитан Коллинз? – позвал он, склоняясь над человеком.
Если бы не форма, Дженсен не узнал бы его – покрытое пылью лицо, воспаленные невидящие глаза.
- Помоги, - прохрипел тот.
- Держитесь, мы вас вытащим, - сказал ему Дженсен. – Капитан, вы меня слышите? Это я, мира.
- Мира, - прошептал капитан и улыбнулся, глядя в пустоту перед собой. На почерневших запекшихся губах от этого движения треснула кожа, и на подбородок скатилась дорожка крови, смешиваясь с пылью.
Дженсен подхватил его под мышки, взвалил на плечо – тот попытался встать на ноги, и они оба едва не повалились обратно.
- Тихо, тихо, не двигайтесь, я сам, - сказал ему Дженсен, а потом закричал: - Джаред! Заводи!
Тарантайку не было видно, но когда Джаред завел флюксуатор, Дженсен легко определил направление по звуку и потащил капитана. Ему показалось, что тот потерял сознание.
Джаред ждал их, высунувшись наружу.
- Помоги мне, его надо посадить на заднее сидение, - сказал Дженсен.
- Как? А ты? – заволновался Джаред.
- Это капитан Коллинз, и где-то рядом его корабль. Поднимайся и бери курс к берегу, а я своим ходом. Троих тарантайка все равно не поднимет.
- Ты уверен, что перекидываться в этой пыли безопасно?
- Не опаснее, чем находиться здесь. Давай, поторопись.
Джаред полностью отбросил брезент и потянул капитана в кабину. Тот никак не реагировал и обмяк на сидении, как только Джаред его отпустил.
- Ты уверен, что он жив?
- Минуту назад был. Давай быстрее, его еще можно спасти.
- Дженсен… - он заглянул в глаза через полетные очки.
- Все будет нормально. Я пойду сразу за тобой.
Джаред кивнул и захлопнул брезент. Дженсен перекинулся и помчался за тарантайкой резко вверх. Пыль жалила, но это можно было терпеть, а скоро они вырвались на чистый воздух и оставили радиоактивную воронку позади. Теперь стало понятно, что все это время они находились у самого ее края, и там, у границы, собралась нежить – окружала стеной, заполонила все выходящие к воронке улочки, словно ее манило сюда как магнитом. В полной тишине они словно чего-то ждали.

Над холмами с такой высоты открывался вид на побережье, и там недалеко от берега белели паруса «Ио». Тарантайка на всех парах понеслась к нему, а Дженсен на минуту задержался, чтобы осмотреться. Перед ним простирался правый берег Рисса, где ближе к морю находился центр Хасавармы. Где-то там был Институт Телепортации, куда они направлялись, там высились оба небоскреба и тот странный световой эффект, который они заметили еще при подлете к городу. Дженсен обернулся – левый берег, почти полностью застроенный небольшими жилыми домами, остался позади, вместе с горой Сон и гигантской стеклянной пирамидой-телепортом на Источнике. Дженсен вспомнил пирамиду, которую выстроила нежить из своих тел. Хотя, конечно, может, та ему просто приснилась.
Но сейчас были дела и поважнее, чем раздумывать о пирамидах, и он полетел догонять тарантайку.
Оказавшись над морем, он на всей скорости нырнул в соленую воду, надеясь смыть остатки пыли из воронки. Там светило солнце.
Джаред уже посадил машину и вместе с матросами вытягивал капитана из кабины, когда Дженсен перекинулся обратно прямо на палубе. Послышались удивленные возгласы, но не слишком много.
Спустя минуту вокруг капитана хлопотали два его помощника и врач, запахло озоном. Джаред достал из кабины увесистый сверток, и оттуда показалась голова ужа с перепуганно почерневшими пятнышками за ушами.
- Он не должен был надышаться пылью, я его в сумке закрыл, - улыбнулся Джаред.
- Нам надо помыться и сменить одежду, - сказал Дженсен. – В этой опасно оставаться.
- Как думаешь, что с капитаном произошло? И почему нежить не сунулась в воронку?
- Там после «Розы ветров» нарушено магическое поле, возможно, из-за этого. Но мы пролетели нормально, хотя флюксуатор тоже от поля зависит. Так что, думаю, им не понравилась радиация.
- А им, трупакам, что, не все равно?
- Мы о них ничего не знаем, так что, может, и нет.
Старший помощник капитана, мистер Висдом, предложил им каюту, а когда Дженсен отказался, спросил:
- Что там случилось? Мы слышали взрыв от «Розы», вчера вечером, и уже собирались отправить группу на поиски капитана, хоть он и запретил.
- Это надо у него самого спрашивать, мы просто пролетали мимо, - ответил Дженсен. – А он что, отправился туда в одиночку?
- Нет, втроем они уходили. На шлюпке по Риссу, собирались зайти с холмов, там ближе всего до Источника.
- Эй, мистер мира! – позвал кто-то, и Дженсен обернулся – ему махал рукой врач. – Подойдите, он вас зовет.
Дженсен подошел и сел на доски рядом с Коллинзом. Тому уже явно было лучше, хотя он часто дышал и, похоже, плохо видел, потому что постоянно моргал и щурился.
- Жить будет? – спросил Дженсен у врача.
- Будет, - кивнул тот. – Это всего лишь «пули», потеря крови и истощение, да немного радиации. Через пару дней бегать будет.
- «Пули»? В него стрелял человек?!
- Похоже на то.
- Как только мы высадились на берег Рисса, - прохрипел капитан. – Они сразу напали. В сумерках, мы их даже не заметили.
Дженсен наклонился к нему.
- Кто?
- Люди на дирижабле.
- А «Розу ветров» кто кастовал?
- Я. Когда они улетели. Подумали, что в живых никого не осталось. Но «Роза» не помогла, только нежить сбежалась. Не помню, как успел добраться до воронки. Как хорошо, что ваша машина такая громкая, - капитан вцепился в руку Дженсена и лихорадочно зашептал: - Я ошибался, облако появилось не из портала на Источнике.
- Его надо отнести в каюту, - скомандовал врач, отстраняя Дженсена.
- Подождите, - остановил его Коллинз. – Техиконский транспорт на нашей территории значит только одно – они сбросили на Хасаварму портальную бомбу.
- Но она же не существует! Это фантастика! – замотал головой Дженсен.
- Значит, они ее изобрели. Думаю, тот световой столб рядом с небоскребами – ее эпицентр. Туда не пройти, все кишит нежитью, но вы ведь можете пролететь?
- Да, можем.
- Если вы найдете доказательства, то информацию надо будет любой ценой доставить в секретную службу Тихо. Пока технологией владеет одна страна, тем более эта, все цивилизованное сообщество находится в опасности.
- Я понял, - сказал Дженсен.
Политикой он не интересовался, но навскидку мог себе представить, на что способна армия фанатиков с портальной бомбой.
- Хорошо. Удачи вам, - капитан отпустил его руку и кивнул врачу.

Каюту им таки дали, спокойно переодеться и отдохнуть, принесли перекусить, в благодарность за спасение капитана предложили любую помощь. Правда, отдыхать они не собирались.
- Это мои последние ботинки, между прочим, - возмутился Джаред. – Не ходить же мне босиком?
- Ладно, ботинки оставляй, ты по пыли все равно не ходил, но остальную одежду лучше выбросить.
- Хорошо. А что он там про бомбу говорил?
- Он думает, что Восточный Техикон сбросил на нас портальную бомбу.
- А до этого он думал, что это неудачный правительственный эксперимент. Я в это не верю. Если, допустим, они и сбросили бомбу, то что они здесь делают? Не лучше ли было держаться подальше, не светиться и не рисковать? К тому же мы сами видели, что они летели сюда с севера в одно время с нами, то есть почти через три недели после появления облака.
- Но световой столб и правда выглядит подозрительно, и он не над Институтом Телепортации, Джаред. Может, нам лучше сначала к нему слетать?
Джаред смотрел в пол, а потом ответил, словно набравшись решимости:
- Нет.
- В словах капитана есть смысл.
- Если он думал, что это бомба, то зачем угробил Источник?
- На его месте я бы тоже проверил все теории.
- Вот и мы проверим. Дженсен, мы пролетели семь тысяч километров, чтобы попасть в Институт Телепортации. Все мои друзья погибли, пытаясь пройти туда.
- Я знаю. Но это не делает теорию об Институте убедительнее. Мы…
- Я не могу с тобой спорить, - перебил Джаред. – Вы с капитаном лучше меня разбираетесь во всей этой лабуде с телепортами, возможно, он прав. Ты лети к тому световому столбу, а я пойду к Институту. - Джаред помолчал, не глядя на него, а потом бодрым голосом добавил: - Сразу проверим обе теории.
Дженсен протянул руку и положил ему на щеку. Джаред закрыл глаза.
- Ты идиот, - сказал Дженсен.
Больше они об этом не говорили. Сразу после взлета тарантайка взяла курс на Институт Телепортации. Дирижабля нигде видно не было - они не закрывали брезент, и Джаред просматривал окрестности в бинокль. Хотя, конечно, военной маскировки никто не отменял – на высоте в несколько сотен метров можно было без опасений использовать магию, нежить все равно не дотянется.
Ближе к Институту нежити стало больше, поверхность дорог внизу, казалось, шевелилась от их непрерывного движения. Человек там и правда пройти не смог бы, но для тарантайки преград не было, и Дженсен без проблем посадил ее на пустую крышу.
- Знаешь, я считал, что люди в наше время изменились и уже не те, что были в прошлом столетии, - сказал он, когда флюксуатор замолк. - Что сейчас, за годы мирной и безопасной жизни они потеряли способность совершать безумные и отчаянные поступки.
- Это ты никогда не бегал на спор голяком через женское общежитие, - ответил Джаред.
Дженсен засмеялся и выпрыгнул из кабины.
- У меня есть арбалет с самовзрывающимися болтами. Не знаю, сработают ли они против нежити, но попробую.
- А я, если что, кастую «Горизонт событий» - через стену огня они не пройдут, а у нас будет время смыться.
- Хорошо, только убедись, что нам есть, куда смываться. Но если совсем прижмут, я смогу перекинуться и перенести тебя куда-нибудь.
- Круто! – восхищенно выпалил Джаред.
- Не очень, весишь ты, наверное, килограммов сто.
- Я даже не мечтал, что кто-то будет носить меня на руках. Ну, не совсем на руках, конечно, но все равно…
- Джаред!
- Все, заткнулся.
Джаред принялся проверять свой пояс с заклинаниями, под завязку забитый «огнем», украдкой улыбаясь.
- Нам на третий этаж, в лабораторию прикладной телепортации, - сказал он.
- Да, я помню.
Дверь на крышу была заперта, и замок пришлось выламывать. Впрочем, он оказался совсем хлипким, хватило одного удара плечом. Тарантайка оставалась без присмотра и без охранных заклинаний, только накрытая листом брезента, так что они зашли в здание и вместо выбитого замка прикрутили дверь проволокой.
Внутри было совсем тихо, воздух оказался затхлым и пыльным, но нежитью вонял не так сильно, как можно было ожидать. Они спустились по лестнице на шестой этаж, потом на пятый. На ступеньках было разбросано множество вещей, бумаги, одежда, разбитая чашка с остатками кофейной гущи, очки. На лестничном пролете стояли большие горшки с давно засохшими растениями. На четвертом этаже они впервые близко столкнулись в Хасаварме с нежитью - два ее представителя сидели на полу около открытого лифта и ощупывали дверь. Возможно, их привлекала остаточная магия стационарной левитации. Трупный запах резко усилился, и за ним Дженсен не сразу почувствовал другой запах, немыслимый для такого места – запах картофельного супа.
Они осторожно прошли мимо нежити, не обратившей на них внимания, и Дженсен сделал Джареду знак свернуть в коридор четвертого этажа. Тот выразительно нахмурился и покачал головой, показывая четыре пальца, на что Дженсен закивал и потащил его за рукав в сторону коридора. У нежити не было слуха, но так близко от нее ни один из них не мог сказать ни слова.
Широкий коридор с множеством дверей тянулся в обе стороны, но Дженсен мог безошибочно определить, откуда идет поток молекул еды. Даже мог сказать, что суп никудышный - одна картошка, вода, соль и кориандр.
Они несколько раз повернули, видимо, оказавшись в другом корпусе, и когда подошли к нужной дери – на ней висела табличка «Бухгалтерия» - даже Джаред убедился, что они пришли не зря: оттуда слышалась обыкновенная человеческая речь.
Слов было не разобрать, и тогда Дженсен постучал - в тишине заброшенных коридоров стук прозвучал неожиданно гулко. За дверью мгновенно умолкли.
- Здравствуйте, - сказал Дженсен. – Есть кто живой?
Там послышались перешептывания, возня и топот, а потом кто-то ответил:
- Это типа прикол такой, да?
- Чад! – вдруг завопил Джаред. – Чад, дружище!
- Джей?! – заорали в ответ.
- Да, я!
Джаред чуть ли не запрыгал от радости, даже сгреб Дженсена в охапку и приподнял.
- Подожди, ща откроем, - пообещал Чад и скомандовал кому-то: - Рики, давай отодвинем эту штуку.
- Ты уверен, что это твой знакомый? – громко прошептал кто-то.
- Ага. Но даже если бы и нет, думаешь, эти трупоходы могли бы вдруг заговорить?
- А откуда ты знаешь, что не могли бы? Пасть-то у них есть, в отличие от глаз, ушей и носа. Не увидишь ты через дверь, человек за ней стоит… или что другое.
- Да брось ты, Рики, несешь хренотень какую-то.
Джаред и Дженсен прислушивались.
- Когда ты в последний раз видел его? – спросил Рики, судя по голосу, человек пожилой.
- Он прав, - добавила какая-то женщина. – Не открывайте. Знаете же, что оно эволюционирует.
- Эволюционирует? – себе под нос прошептал Дженсен.
- Мы в последний раз виделись в тот день, когда появилось облако, - ответил вместо Чада Джаред.
- Да. Мы дрались с нежитью, - уже тише сказал тот.
- И где вы, Джей, были все это время? Как попали сюда? – продолжил Рики.
- Да в Брумхе я был, меня ДДМ туда телепортировал, а сюда мы на тарантайке прилетели, - затараторил Джаред.
За дверью настала мертвая тишина, наверное, никто даже не шевелился.
- Не поверили, - сказал Дженсен.
- Да вы чего, с ума сошли? – Джаред заколотил кулаком в дверь, но больше ему никто не отвечал.
- Не надо шуметь лишний раз, - остановил его Дженсен. – Не переживай, они просто сильно напуганы, и их можно понять. Я перекинусь и пройду в комнату, поговорю с ними. А ты подожди здесь, только если что – сразу кричи, хорошо?
- Хорошо, - закивал Джаред, хмурясь.
Дженсен протянул ему свою куртку:
- Береги пуговицы.
Дверь была бронированная, но не герметичная - с замочной скважиной и щелями снизу и по бокам. Он перекинулся и густым туманом пробрался в внутрь как мог быстрее. В комнате послышались возгласы, и, оказавшись там, он сразу перекинулся обратно, став спиной к двери и подняв руки.
- Я мира, - сказал он. – Не надо магии.
В комнате было человек десять, и почти все целились в него, кто приготовил магический пасс, кто пластинку с заклинанием, но, увидев его, начали успокаиваться.
- Мы действительно из Брумха прилетели, на машине. А теперь давайте впустим Джареда, там по коридорам нежить ходит.
К нему подошел пожилой бородатый человек, поправляя очки, и внимательно рассмотрел вблизи.
- Невероятно, вы на самом деле мира.
Туман и преобразование у них на глазах, видимо, не убеждали так, как зеленые глаза и веснушки.
- Да, мистер Рики, - чуть поклонился Дженсен. – Рад знакомству.
- Ну что, убедились?! – послышался из коридора ехидный голос Джареда.
- Джей, старик, извини! Сейчас открываем, - Чад бросился оттаскивать от двери металлический сейф в рост человека. Дженсен узнал его по голосу. Чад выглядел неважно – худой и бледный, в замызганной одежде, правая рука висела на перевязи.
- Давай лучше я, - сказал Дженсен.
Они вместе с мистером Рики отодвинули сейф, и в комнату влетел Джаред.
- Падалекина, живой! – закричал Чад и затряс его за плечо. – Я думал, ты давно бродишь по Хасаварме в толпе зомби!
- Не дождешься, чувак! – Джаред полез к нему обниматься. – Чад, а как остальные? Кто-то еще из наших здесь есть?
- Нет, Джей, я один, - покачал головой Чад. - Помнишь, мы в подвале прятались? После той драки мы туда и вернулись. Нежить осаждала со всех сторон, и выйти было невозможно. Мы сидели там несколько дней, а потом решили еще раз попробовать прорваться к Институту Телепортации. ДДМ был без сознания, а Куперу заклинанием переломало ноги, и идти с нами он тоже не мог, так что Сэнди осталась с ними, а мы дождались, когда они, нежить, то есть, устроят очередное представление, и рванули сюда.
- Какое представление?
- Ну, с пирамидой, они все в такие моменты сильно заняты, и не особо шныряют по закоулкам.
- Нифига не понял. Ладно, потом. Ну, и что?
- А ничего. ДДМ лохонулся, тут никакого портала нет. Мы еле добрались, мне вон руку сломали. У нежити, знаешь, два вида заклинаний, одно ломает кости, а другое типа кислоты, это не считая зубов. Ну, мы сюда вот добрались, но только втроем, с Люком и Ритой. Помнишь Риту? Из параллельного потока.
- Нет.
- Не важно, чувак. Она все равно потом умерла, еле успели в окно труп выбросить. А Люк… В общем, один я.
Чад сел на стул, потухшим взглядом уставившись в окно.
- Хотя, может, Сэнди с Купером и ДДМ еще живы. Только жратвы у них совсем не было. Ну, а ты как здесь оказался?
Джаред начал рассказывать, а Дженсен огляделся: в этой комнате жили уже не первый день. Одна ее часть была отгорожена ширмой, сделанной, видимо, из занавесок, а на другой оборудовали кухню, столовую и гостиную из подручных предметов. На газовой горелке варился тот самый суп. Дверь в смежную комнату была чуть приоткрыта. Два больших окна выходили в сторону побережья, из-за деревьев и соседних зданий вдалеке поблескивало море, даже было видно, где заканчивается облако.
- Вообще-то, я профессор Ричард Форбс, - сказал Дженсену человек, которого Чад называл «Рики», протягивая руку. – У мистера Мюррея своеобразные представления об этикете.
- Извините, - улыбнулся Дженсен. – Я не знал.
- Мы собирались ужинать. Присоединитесь? Правда, трапеза небогатая.
Дженсен заметил, что остальные люди в комнате не особо спешат общаться, бросая на них подозрительные взгляды.
- У вас не осталось ничего, кроме картошки и кориандра?
- Откуда вы знаете?
- У меня очень острое обоняние. Не такое, как у людей.
- Так вот как вы нас нашли. У нас уже на завтра ничего не осталось. Люк и Карпентер ушли за продуктами двое суток назад, но до сих пор не вернулись. Боюсь, что завтра придется идти еще кому-то. Хорошо, хоть вода есть.
- У нас с собой есть кое-что для вашего супа.
На самом деле у них багажник просто был забит едой, ведь в дорогу их собирал Ларс, беспокоясь, как бы Дженсен часом не похудел. За неделю пути они и половину съесть не успели, не говоря уже о форс-мажорных запасах типа риса и сухарей.
- У вас с собой? А как вы вообще сюда добрались, и, кстати, почему именно сюда? И разве мира вообще может быть дело до того, что происходит у людей?
- Сели на крышу, у нас есть летательный аппарат. Остальное – длинная история. Вы же здесь раньше работали?
- Да. Я занимался точечной телепортационной теорией.
- Хорошо, профессор, я сейчас принесу продукты, а потом мы с вами поговорим.
Дженсен вернулся к тарантайке, сложил в рюкзак консервы, пакеты с крупой, макаронами и сухарями, банку кофе, чай, шоколад и апельсины, которые Джаред таки стащил по дороге в каком-то саду, и прихватил сумку, где прятался Шнурок.
Когда выяснилось, что гости не только не претендуют на продукты, но еще и поделились своими, обстановка в комнате заметно потеплела и оживилась. Дженсен подозревал, что дело даже не в самих продуктах, а в том, что никому не придется идти на их поиски и рисковать жизнью в ближайшие несколько дней. Как выяснилось, добыть еду в городе им не удалось еще ни разу, только в столовой на первом этаже да в шкафчиках комнат института.
- Здесь еще есть выжившие, - рассказал профессор Дженсену, прихлебывая суп. – Напротив нас жилой дом – там на третьем этаже в крайней квартире живет семья, родители и двое деток, мы с ними общаемся знаками. По вечерам еще в одной квартире горит свет – уж не знаю, как они его зажигают и кто там вообще прячется. Рано или поздно ведь нас должны эвакуировать, как вы думаете, мистер Эклз?
- Да они сами… - начал Джаред, но Дженсен незаметно стукнул его локтем в бок, и он замялся, начал запинаться: – Ну, в общем…
- Мы не знаем точно, - ответил за него Дженсен. - Вам лучше максимально экономить продукты. Помощь обязательно придет, но это может случиться не так скоро, как хотелось бы.
Джаред быстро глянул на него, но промолчал.
- Но вы же пролетели через всю страну и должны были видеть, какие меры предпринимает правительство.
- Мы торопились, мало где останавливались и не особо рассмотрели.
- Да чихать они на нас хотели, - сказал Чад. – Они свои задницы спасают. Небось кинулись бегом на материк или телепорты строят, а на нас давно забили болт.
- Мистер Мюррей! – возмутился профессор. – Следите за языком, здесь дамы.
Чад уткнулся в свою тарелку, неловко держа ложку левой рукой.
- Я слышал, как кто-то здесь сказал, что облако эволюционирует, это правда? – Дженсен попытался свернуть разговор в другую сторону.
- Мы с доцентом Ли, - профессор кивнул в сторону молодой женщины в лабораторном халате, когда-то белом, а теперь покрытом грязными разводами, - ведем исследования, насколько это, конечно, возможно, если наблюдать за объектом из окна. Результаты наблюдений записываем, пытаемся анализировать, вот и пришли к такому выводу.
- Расскажите.
- Раньше их собрания бывали реже, передвижения - более хаотичными, пирамиды получались неправильные и быстро разваливались, а сейчас они строят геометрически правильную конструкцию, почти каждую ночь. И в последнее время собираются здесь, под окнами, и смотрят на нас. Именно под нашими окнами.
Дженсен сощурился.
- Да не смотрят они, - снова встрял Чад. – Просто собираются, задирают головы и щелкают зубами. Знают, суки, что мы здесь. Несколько раз чуть не вынесли дверь, но потом свалили.
- Откуда взялось облако, как вы думаете, профессор? Портал?
- Думаю, что облако - это искусственное образование. Управляемые порталы в параллельный мир мы так и не научились создавать, да никто этим сейчас и не занимается. Большая неудача с Блеском сильно затормозила исследования в этой области.
- А на Источнике?
- Источник – хаотичное порождение, и открыть из него сколько-нибудь стабильный портал невозможно, можно только использовать его энергию для обычной телепортации.
- А как, все-таки, насчет портальной бомбы?
- Что, вы тоже наслушались этих баек? Ее не существует.
- Но мог же ее кто-то изобрести?
- Нет, не мог, это миф. Как путешествия во времени, расщепление атома и заклинание телепатии.
- Но все известные искусственные образования подобного рода были нейтральными, как в эксперименте Картера. А портальная бомба подходит по описанию - просто открытый неуправляемый портал, пробитая между мирами дыра.
- Да, теоретически. За счет смешения физических законов должна произойти непредсказуемая реакция с образованием облака-магиварии четвертого типа, по закону энтропии с большой вероятностью негативная. Но если бы вы хоть примерно представляли механизм работы портала, то знали бы, что это чистая научная фантастика, - повысил голос профессор.
- А если продолжить теоретизирование, то как такой портал можно закрыть? – спросил Дженсен, и хотел достать из сумки блокнот, но сидевший рядом Джаред мягко привалился к нему сбоку, уронил голову куда-то на локоть и засопел.
- Видимо, наши разговоры утомили вашего напарника, - заметил профессор.
- Мы дежурили всю прошлую ночь, и в дороге с пяти утра. Он просто сильно устал. Так что там с закрытием портала?
- Портал должен закрываться импульсом, обычным.
- Таким, которым свет выключается?
- Теорема Шумкары гласит, что любой длящийся магический процесс прерывается направленным импульсом. Конечно, в том числе и свет. Ваша теоретическая портальная бомба страшна как раз тем, что к ее эпицентру нельзя приблизиться на радиус действия импульса, и процесс будет длиться и длиться, пока не затухнет самостоятельно. Время затухания, как известно, прямо пропорционально мощности, так что портал может закрыться даже через несколько лет.
- Да, я знаю про теорему, но разве портал можно отнести к обычным длящимся процессам?
- Будь он точечным, одномоментным, что обыватель назвал бы даже не процессом, а событием, как телепортация, мы бы уже давно путешествовали в соседние миры. Но если говорить о подвидах, - вы ведь это имели в виду под «обычными процессами»? - то да, такая тяжеловесная магия должна оставлять следы.
- Как «Роза ветров» оставляет радиоактивный кратер?
- Да. А почему вы вспомнили «Розу»?
- Просто к слову пришлось. Спасибо, профессор.
- Всегда пожалуйста, - заулыбался тот. – Очень приятно поговорить с таким любознательным человеком. То есть, извините, вы же не…
- Ничего, все нормально. Вы позволите нам переночевать здесь? Уже стемнело, а ночью на нашей машине передвигаться опасно.
- Конечно! Место есть, так что располагайтесь.
Профессор пожал Дженсену руку и встал из-за стола.
- Ну ты, чувак, порадовал дедулю, - сказал Чад. – А то здесь никто его бредни слушать не хочет, кроме Ли, но у нее самой, знаешь, не все дома. Когда нежить тихая, как сейчас, Рики, бедолага, достает из кармана какую-то фотку и часами пялится на нее, а так ты его хоть отвлек.
- Он здесь работал, да?
- Ага. Здесь почти все из института, вон та тетка – главбух. Смежная комната – ее бывший кабинет. Хорошо, там сортир имеется, иначе веселье нам было бы то еще. А здесь стоит сейф, где бабки хранили, потому и с бронированной дверью повезло.
- Ну что, уже закончилась тягомотина про порталы? – пробормотал Джаред.
- Закончилась. Иди спать, нам завтра рано вставать, - Дженсен встал и отправился к окну посмотреть, не собралась ли там нежить, и услышал краем уха шепот Чада:
- Джей, зараза, это же мира!
- Эй, а ты поменьше пялься, понял? А то в глаз получишь.
Дженсен поежился и уткнулся носом в стекло. Перед зданием была разбита большая цветочная клумба, сейчас полностью вытоптанная, а напротив в сумерках виднелся тот жилой дом, о котором рассказывал профессор. Одно окно и правда светилось. Пока он смотрел, внизу появилась темная сгорбленная фигура и быстро прошуршала мимо, не прямо, а словно по синусоиде, за ней – еще одна, потом еще. Они бежали след в след, и Дженсен успел насчитать двадцать три штуки, а потом перестал.
- Я такое уже видела, - сказал кто-то рядом.
Дженсен оглянулся – это была доцент Ли, с которой профессор проводил исследования. Она тоже смотрела в окно и наматывала кончик давно не мытых волос на палец.
- В прошлом году, на карнавале в Лурхасе, - пояснила она и улыбнулась, и Дженсен понял, что она смотрит не на нежить, продолжающую цепочкой бежать по клумбе, а провожает взглядом что-то невидимое в воздухе.
- Пора спать, милая, - какая-то женщина взяла ее под руку и повела в сторону ширмы, а потом обернулась к Дженсену и прошептала: - Извините.
За ширмой из занавесок было оборудовано что-то вроде общей спальни, и Дженсен устроился с самого края, рядом с Джаредом, который до сих пор о чем-то шептался с Чадом. Шнурок спал у него на животе, скрутившись кольцами.
Дженсен отвернулся, натянул повыше занавеску, которая служила одеялом, и скрутился, чтобы меньше мерзнуть. Мог ли он еще месяц назад представить, что будет спать на полу в холодной грязной комнате под сопение и храп десятка чужих людей, с аппетитом грызть сухари и заплесневевший сыр, не обращая внимания на вонь вокруг? Такое не могло ему и в страшном сне присниться. Он закрыл глаза, устроил локоть под щекой и представил свою комнату, залитую солнечным светом, выходящие на фьорд окна, кровать с пуховой периной и льняными простынями, кресло возле камина, теплый плед, ванну, полную горячей душистой воды, запах печеной тыквы, поднимающийся из кухни, Ларса с чаем и волшебными пирожными.
- Какая приятная спинка, - прошептал ему на ухо Джаред и погладил между лопатками через несколько слоев одежды.
У Джареда, конечно, совсем не осталось мозгов, словно он забыл, где находится, но прикосновение было таким теплым и осторожным, что Дженсен только вздохнул и чуть подался назад. Тогда Джаред обнял его, прижался и затих.

Утром, едва начало сереть, они выпили кофе, попрощались с Чадом, профессором Форбсом и остальными и отправились к тарантайке по пустым безмолвным коридорам.
Дженсен подумал, что они могли бы доставить всех на корабль к капитану Коллинзу, но за один заход тарантайка могла взять только одного человека, а перевозка всех займет целый день, и это если без осложнений, ведь каждому нужно будет пройти по коридорам и лестницам, где шныряет нежить.
Если не получится найти портал, решил Дженсен, вернемся сюда и вывезем, кого сможем.
Проволока, которой они скрутили створки двери на крышу, была нетронутой, как и сама тарантайка. Столб света, замеченный еще при подлете к Хасаварме, тоже никуда не делся.
- Если это портальная бомба, то ее можно нейтрализовать обычным импульсом, - сказал Дженсен, когда они устроились на сидениях. – Надо подлететь к свету на четыре метра, сначала попробуешь с тарантайки. Но если не подействует, придется сесть и искать эпицентр. Это единственный вариант, других нет.
- Я понял. Мы справимся, плевое дело! - Джаред обернулся и протянул к нему руку, улыбаясь. Дженсен сжал его ладонь и поцеловал.
Тарантайка сразу взяла нужный курс и помчалась на максимальной скорости. Дженсен следил за нежитью и сразу заметил, что чем ближе они к пункту назначения, тем ее больше – складывалось впечатление, что вся поверхность улиц шевелится, волнуется, словно море. Человеку пройти там было совершенно невозможно.
Ранним утром здесь светило солнце – пока не поднималось достаточно высоко, чтобы скрыться за облаком. Поэтому когда они увидели дирижабль, он сиял в солнечных лучах, высоко в небе, под самым облаком. Надписи «Аваланш» на нем больше не было – теперь там горели желто-красные техиконские буквы «Михара». Видимо, здесь они не опасались встретить противника, и нужда в маскировке отпала.
- Ты это видишь?! – заорал Джаред, перекрикивая тарахтение флюксуатора. – Блин, почему они нас тогда отпустили?
- Это мы их отпустили, - ответил Дженсен. - Они знали, насколько дирижабль уязвим и сделали все, чтобы добраться до Хасавармы тихо. Знали, что мира им не поймать и не убить, поэтому не рискнули задержать тарантайку. А здесь, где использование магии равно самоубийству, а военных и спецслужб Тихо нет и следа, опасаться больше нечего. Вот только зачем они сюда пришли?
Дженсен положил руку Джареду на плечо и прокричал:
- Давай к нему!
На добрые намерения техиконского транспорта рассчитывать не приходилось, особенно после прошлогодних терактов на Элье. Дженсен начал судорожно прикидывать, чем можно им пригрозить, чтобы убедить убраться. На корабле с Ио достаточно вооружения, чтобы разнести их в клочья, но до берега слишком далеко. Придумать что-то еще он не успел.
- Дженсен, мне это не нравится! - прокричал Джаред.
Дженсен снова глянул на дирижабль и оторопел – оттуда в их сторону мчались три огненные ракеты. Джаред подал нос тарантайки резко вверх, так, что ускорение вжало их в сидения со страшной силой, но ракеты стали поворачивать вслед – самонаводящиеся. За грохотом машины Дженсен услышал другой звук, от которого кровь застыла в жилах, - полчища нежити внизу учуяли магию, но дотянуться не могли, поэтому взвыли в едином порыве.
Джаред увернулся от первых двух ракет, и они обе врезались в землю, прямо в гущу нежити, разрывая в клочья десятки тел. Третья пронеслась прямо над ними, расплавив хвостом пламени брезент – Дженсен едва успел пригнуться, пряча под курткой ужа, - и ударила в здание под ними. А когда он снова выглянул над бортом, от дирижабля летели еще три ракеты.
- К нему, быстрее! – заорал Дженсен.
Расчет был верным - если спрятаться за корпусом дирижабля, оттуда не смогут навести прицел, но они не успевали. Машина шла почти вертикально вверх, от навалившейся нагрузки едва можно было дышать, но они все равно не успевали. Джареду удалось увернуться еще от одной ракеты – прекрасный маневр, невероятный, город под ними перевернулся, как в калейдоскопе мелькнуло горящее здание и две почерневшие воронки на дороге - но следующая протаранила им бок снизу вверх, пробила флюксуатор и снесла кусок обшивки.
Из труб искрящимся потоком вырвался флюкс, а потом настала тишина. Ветер свистел в ушах, и они еще летели, но только по инерции. Прямо перед ними возвышался дирижабль, на его площадке для телепортации стояла Ники Эйкокс и смотрела на них, точно так же, как в прошлый раз, только теперь тарантайка не улетала от них, а до сих пор пыталась прорваться ближе.
- Водород, - сказал Дженсен, как во сне.
Джаред коротко оглянулся на него, бросил бесполезный уже штурвал и запустил в сторону дирижабля свой лучший «огонь», прочертивший в воздухе горящую дугу. Они успели увидеть, как от удара перламутрово-блестящий корпус начинает сплющиваться, будто таять под напором огня, а в следующую секунду гигантская пылающая машина стала удаляться от них.
Дирижабль еще держался в воздухе, а они камнем падали с высоты пятисот метров, и счет шел на секунды.
Дженсен перекинулся и попытался затормозить падение, но вес машины, усиленный ускорением свободного падения, конечно, оказался слишком велик. Надо было спасать Джареда, но пока он сидел в кабине, это было невозможно. Только очень мощный ураган может поднять человека, а Дженсен был всего лишь ветерком, но он собирался попробовать, нужно только сказать Джареду, чтобы он выбирался из кабины, он сам не догадается.
Дженсен перекинулся обратно, чтобы сказать, перевернулся в воздухе, и с ужасом понял, что тарантайки рядом нет, что рядом ничего нет, и он падает один, а от адреналина в крови все тело сводит острой судорогой. Он закричал и в тот же момент врезался в землю.

Что-то горело. Гарью тянуло так сильно, что за ней не различался трупный запах.
Дженсен открыл глаза. Над ним шевелилось облако – по нему пробегала рябь, поднимались волны, словно оно было водой, затопившей небеса. Дирижабль превратился в огненный шар, снизу из него торчала арматура, во все стороны разлетались горящие обломки. Ничто теперь не выдавало в нем чудо техники, еще пару минут назад сверкавшее на солнце. Он падал вслед за тарантайкой, а телепортацию блокировало облако - шансов спастись не было ни у кого.
Они с Джаредом уничтожили самую прекрасную в мире машину и убили десяток человек одним словом, одним взмахом руки.
- Джаред, - прохрипел Дженсен.
Он пошевелился и взвыл от боли – словно в теле не осталось ни одной целой кости. Зато сразу вспомнил, как падал. Были бы здесь другие мира – засмеяли бы его. Мира не мог разбиться от падения с высоты, как рыба не могла утонуть.
- Джаред, - повторил он и снова попытался двинуться.
Он лежал на спине в воняющей гарью грязи, скользкой от вчерашнего дождя. Рука задела какой-то предмет – это оказался его блокнот, раскрытый на странице с чертежом крыльев для тарантайки. Обложка влипла в грязь, вокруг клочьями разлетелись страницы, но эта, с чертежом, еще держалась на пружине.
Дженсен со стоном поднялся на колени и ощупал ноги – нет, кости были целы, он просто сильно ушибся.
Раздался грохот – это дирижабль рухнул на дома. Но тарантайки нигде не было – ни рядом, на земле, ни в воздухе. Хотя она могла упасть не здесь, а где-то в стороне.
Дженсен встал, огляделся и теперь уже заорал:
- Джаред!
Там, где упал дирижабль, трещали под обломками и напором огня здания, но больше в городе не было слышно ни звука. Дженсен звал снова и снова, но ему никто не ответил. Он знал, что при падении с пятисот метров от человека останутся одни ошметки, а машина сплющится в груду металлолома, но не мог остановиться.
Потом он заметил нежить. Под атакой огненных ракет она разбежалась из этого района, но сейчас снова начала собираться, словно плотину прорвало. Облако выпустило несколько веретенообразных щупалец, и они кружились над головой, как маленькие торнадо.
Дженсен не мог надышаться, и его начало колотить крупной дрожью. Надо было взять себя в руки, перекинуться и искать, где упала тарантайка, но кровь так стучала в висках, словно там работал отбойный молоток, и он не мог вспомнить, как перестраиваются молекулы тела, даже не мог вспомнить, зачем. Он сделал несколько шагов и наткнулся на свой бинокль - от удара о землю его разорвало на части, Дженсен узнал его только по запаху флюкса, которым пропахло все в тарантайке. Чуть дальше лежали остатки парового двигателя – при падении он проделал длинную борозду и наполовину зарылся в землю.
- Не может быть, - сказал Дженсен.
Нежить наступала, но он не замечал.
- Джаред, не может быть, - все повторял он.
Все, все зря.
Надо было хоть ужа оставить на корабле.
Последняя осознанная мысль острой физической болью отдалась где-то в животе, а потом сознание ушло на второй план, как бывало, когда он слишком долго оставался в измененном состоянии. Влага в воздухе вокруг него закружилась снегом и осела на землю, грязь под ногами превратилась в ледяную корку, по деревьям и домам вдоль дороги прокатилась волна и накрыла все поверхности инеем. Нежить, что подобралась к нему уже на расстояние хорошего прыжка, застывала в движении, превращаясь в лед. Стихийная реакция смела все мысли, но Дженсен не мог и не хотел ее сдерживать.
Собственная сверхнизкая температура не могла ему навредить, но все живое в радиусе километра мгновенно погибло. Если бы в каких-то домах около проспекта прятались люди, Дженсен убил бы их, но здесь, рядом с эпицентром светового явления, никого не осталось – катастрофа застала всех, кто находился в этом районе, врасплох. На правом берегу Хасавармы температура упала до минус тридцати, Рисс начал замерзать, но быстро выровнялась до нуля из-за близости теплого тропического моря и из-за облака, для которого такая низкая температура оказалась губительной. Но за Дженсеном, как защитный кокон, катилась область с минус сто. Когда он пошел по широкому проспекту к столбу света, нежить расступалась перед ним, шарахаясь, как от огня, а облако над ним сначала прогнулось внутрь, пытаясь избежать контакта, а потом раздвинулось, и в этом месте над Хасавармой проглянуло солнце. Тогда он впервые услышал песню, зов, который поднимал мертвых, слишком странный, чтобы человек уловил в нем мелодию; не звук – чувство. Я любовь, пело облако, жизнь и любовь.
Но Дженсену было все равно, он едва осознавал себя.
Тогда он встретил мира. Они сидели на арматурине обвалившегося здания, которая торчала из груды обломков почти горизонтально на уровне третьего этажа, мужчина и две девочки лет по тринадцать – неудивительно, если они только недавно научилась перекидываться. Новорожденные мира сразу превращались в ветерок и только к совершеннолетию могли снова перекидываться в человеческую форму. Им не надо было ничему учиться, как людям, их раса обладала совершенной генетической памятью. А Дженсен не превратился, поэтому мать оставила его, а не забрала с собой, когда уходила.
- Твоя стихийная реакция, - сказала одна из девочек. Веснушки светились на ее коже, покрывая почти все лицо. – Необыкновенная.
Дженсен опомнился, увидев их, и температура стала стремительно подниматься до нормального уровня.
- Что вы здесь делаете?
Вопрос вызвал у них недоумение, но та же девочка ответила:
- Я же сказала, твоя стихийная реакция. Пришли посмотреть.
- Убирайтесь.
- Ты странный.
- Это же Дженсен, - сказал мужчина и улыбнулся. – Конечно, он странный.
Дженсен не узнавал его, хотя, может, просто никогда не видел в человеческой форме.
- Пошли с нами, здесь и без тебя холодно.
Девочки засмеялись, еще раз сказали, какой Дженсен странный, и некрасивый, веснушек почти нет, а потом растаяли в воздухе.
- Любопытная молодежь пошла, - сказал мужчина и дождем спустился вниз.
- Марк? – вот тогда Дженсен его сразу узнал.
- Остров гибнет, воняет так, что даже мы на Блеске заметили. Пойдем со мной. Здесь, конечно, места стало больше, чем раньше, да и шума никакого, но запах!
- Извини, я занят.
- Занят? Никак не избавишься от своих дурных манер, ну разве мира может быть занят?
Марк погладил Дженсена по щеке и улыбнулся. Его ладонь частично изменилась, и Дженсену на шею скатились капли воды, нырнули за шиворот, пробежали по спине, огибая каждый позвонок, скользнули по талии.
- Прекрати меня лапать.
- Как грубо, - снова улыбнулся Марк, но руку не убрал. – Мне это всегда в тебе нравилось.
Дженсен осознал, что мира даже не понимают, что здесь происходит.
Они никогда не болели, никогда не воевали, не знали страха и боли, их самыми сильными эмоциями были легкая симпатия и любопытство. Они могли чувствовать физическую боль, но из-за инстинкта уклонения никогда ее не испытывали, а когда умирали – то просто незаметно растворялись в воздухе. У них практически не было потребностей, а те, что были, находились под их полным контролем.
Когда он проводил много времени в измененном состоянии, действительно много – не часы и даже не дни, а месяцы, то и его чувства притуплялись, словно от анестезии. Если сейчас перекинуться и пойти с Марком, скоро он сможет вновь носиться под облаками, расстилаться туманом над холмами Блеска, пока не рассыплется на молекулы и не смешается с ветром навсегда. Он не забудет, нет, но волноваться по поводу разных мелочей перестанет.
Он перевел взгляд на свои руки, исцарапанные, с грязными ногтями, и покачал головой, будто пытаясь отогнать видение.
- Марк, отправляйся домой, - прошептал он. - А я должен остаться здесь.
Слова «должен» у них, правда, тоже не было, они приравнивали его к «хочу» за неимением самого понятия.
- Ладно, - легко согласился Марк. – Но если передумаешь - в это полнолуние Дни рыбьего молчания, приходи.
В октябре, во время полнолуния, мира любили нырять в океан и выстраивать из соленой воды километровые ажурные узоры, распугивая всю подводную живность. Каждое образование непрерывно шевелилось, через них просвечивала луна, и океан вокруг Блеска становился похожим на лес гигантских призрачных цветов, который раскачивался от ветра – обычно вся Хасаварма собиралась на набережной с биноклями, чтобы полюбоваться.
В этот раз смотреть будет некому, но мира это не волновало, конечно.
Марк еще раз улыбнулся, перекинулся дождем и скользнул вверх. Дженсен снова остался один, дрожа от холода, измазанный в грязи, в ободранной и обгоревшей одежде; он едва держался на ногах, потому что после падения у него болело все, что только могло болеть. Надо же, а мира только и заметили, что веснушек мало, как всегда.
Он хрипло рассмеялся, истерически всхлипывая, но почти сразу опомнился. Теперь, когда стихийная реакция улеглась, он снова мог думать, но до конца она так и не отступила – его руки покрывал иней, воздух вырывался изо рта паром.
За спиной слышался шорох – тихий и непрерывный, объемный, и он обернулся. Нежить собралась на проспекте полукругом, тьма нежити, но ближе они не подходили, словно кто-то начертил на асфальте линию, которую они не могли пересечь. Сначала Дженсен подумал, что они опасаются превратиться в лед, но потом понял, что дело в чем-то другом.
Световой столб возвышался прямо над ним, выходил из большого четырехэтажного здания, у фасада которого стояла статуя динозавра. Дженсен находился в самом эпицентре явления, и, возможно, здесь они не могли существовать. Надпись над помпезным входом с колоннами гласила: «Музей древней истории».
Внутри было темно и пусто, шаги гулко отдавались в тишине. Катастрофа произошла поздним вечером, и в музее, видимо, никого не было, поэтому здесь сохранился порядок. Он обошел круглый холл и два широких коридора, тянувшихся от него в обе стороны, но не нашел ничего особенного, кроме костей вымерших мамонтов и панорам с изображением жизни доисторических времен. И здесь свет только пронизывал пол и потолок в торце правого крыла. Это, конечно, не свет был, что-то другое, но оно светилось, как стеклянный флюксовый фонарь, только белым. Едва не заблудившись в полутьме, он нашел лестницу в подвал, обшарил и там все, потом снова поднялся наверх. На четвертом этаже экспозиция музея заканчивалась - правое крыло оказалось перегорожено дверью с табличкой «Вход только для персонала». Дженсен толкнул ее плечом, и она сразу поддалась.
Там был узкий коридор, похожий на тысячи других коридоров в административных зданиях, немного пошарпанный и пыльный, со старым рассохшимся паркетом на полу. Здесь, видимо, размещались склады экспонатов и личные кабинеты сотрудников. Тишина стояла такая, что Дженсен слышал, как бежит по его венам кровь. Он направился сразу туда, где по его расчетам находился свет - на этой двери было написано «Доктор Э.К. Отто, заместитель директора». Он открыл дверь и сразу понял, что нашел. Что бы ни произошло в Хасаварме, началось оно здесь – в светящейся колонне застыл человек, и смотрел он прямо на Дженсена.
- Точечные процессы, - сказал он. – Дисперсия ноль.
- Здравствуйте, - с трудом проговорил Дженсен.
- Погрешность ноль ноль двадцать три, - тем же тоном ответил человек и замолчал.
- Вы меня видите?
- Импульс.
Дженсен подошел ближе и попытался прикоснуться к сияющему контуру, но что-то невидимое не пускало. Человек не стоял на полу, а неподвижно парил в воздухе, точно застывшее в янтаре насекомое. Обычный мужчина лет сорока, лысеющий, в теплой вязаной жилетке, только взгляд у него был застывший, в пустоту, а радужка глаз слишком светлая, будто выгоревшая.
- Доктор Отто? – позвал Дженсен.
- Энтропия множится, - ответил тот.
- Что вы сделали?
- Импульс. Импульс. Импульс. Импульс. Импульс. Импульс.
- Хватит! – закричал Дженсен, и он сразу замолк.
Дженсен огляделся – просторный кабинет, рабочий стол, заваленный бумагами, полки с книгами, вешалка, на которой торчала старомодная шляпа. На подоконнике выстроился ряд горшков с растениями, и здесь они не были засохшими, как в Институте Телепортации, а буквально рассыпались в пыль. Окна кабинета выходили прямо на проспект – у самого здания он был пуст, но уже у дома напротив шевелилось море нежити. Дома в округе выглядели так, словно пережили землетрясение, пожар и обстрел всеми возможными боевыми заклинаниями. Наверное, они с Джаредом были не первыми, кто пытался прорваться сюда.
- Извините, я должен посмотреть, что у вас на столе, - сказал Дженсен доктору.
- Погрешность не учитывать.
- Спасибо.
Дженсен нашел в ящике стола сэндвич, давно заплесневевший и ужасно воняющий, и выбросил его в окно, а потом сел в кресло. Чашка с засохшими чайными листьями, полная окурков пепельница, тетрадь на пружинах большого формата, распухшая и потрепанная, еще горшки с погибшими растениями, рамочка с фотографией – доктор Отто в обнимку с симпатичной женщиной. Дженсен присмотрелся – на фото у него были обычные глаза, карие.
Он раскрыл тетрадь на первой странице.
«Дневник», - было написано там, и стояла первая дата - почти пятилетней давности.
«Традиционная магическая наука всегда считала Источники природными образованиями, связанными с фундаментальными свойствами нашего мира, но при исследовании экспонатов №12588, 47123 эпохи четвертого ледникового периода (подробнее в соответствующих рабочих файлах), я пришел к выводу, что это не так. Мой доклад в Саабе был осмеян невеждами из Геологического общества, и меня лишили финансирования, но я решил продолжить исследования самостоятельно. Создание искусственного Источника будет лучшим доказательством моей теории».
- Создание искусственного Источника? – прошептал Дженсен и поднял взгляд на световую колонну.
Дженсен снова принялся читать, пропуская большую часть формул и слишком сложных для него теоретических выкладок. Он просидел над тетрадью до темноты, а потом заснул прямо за столом. Иногда доктор начинал снова твердить «импульс, импульс, импульс», и Дженсен просыпался. А как только засыпал, то снова падал, и небо над его головой горело.
Утром, едва рассвело, он снова взялся за тетрадь. Хотелось умыться, но воды здесь нигде не было, поэтому Дженсен вытер лицо полой куртки, только сейчас обнаружив на лбу полетные очки.
«Таким образом, мной было доказано, что Источник может иметь только одну природу – искусственную, - было сказано на последней странице. – В древности люди знали технику их изготовления, но предположительно после седьмого ледникового периода знание было утрачено. Как только я завершу эксперимент, сразу примусь за написание официального доклада, который планирую представить в ноябре на конференции в Саабе. Если мы научимся создавать Источники, какие возможности это откроет! Мое открытие изменит мир!».
Дженсен закрыл тетрадь и сказал доктору:
- Источник – это ведь и есть тот след, что оставляет после себя портальная бомба, да? Как радиоактивная воронка от «Розы ветров», только «Роза» - точечное заклинание, событие, а не процесс. Пока дыра открыта, Источник светится, как полная флюкса колба, через которую физические свойства другого мира проникают в наш, а если ее закрыть - превратится в привычное нам невидимое образование, обычный Источник. В крепко запаянную дыру между мирами. Вы создали портальную бомбу, доктор, и открыли ее в самом центре города.
- Ноль ноль двадцать три, - тем же тоном ответил доктор.
Скорее всего, он был мертв с первой же секунды, а то, что сейчас отвечало Дженсену – всего лишь тень, отпечаток попавшего в эпицентр взрыва человека.
- Вас нельзя винить, вы были уверены, что в древние времена люди создавали Источники для своего удобства.
Дженсен поставил стул напротив доктора, сел, потирая уставшие глаза – без очков читать было тяжело.
- Девять Источников в Элье, доктор. Два в Восточном Техиконе, четыре в Западном, одиннадцать в Домгарке, двадцать четыре на Тихо – в одной только Хасаварме их семь. Люди воевали не на шутку. И наше облако еще не из самых страшных, правда? Не превращает органику в стекло, по крайней мере. Может, потому на нашей планете множество островов, но только один материк? Остальные угробили задолго до последнего ледникового периода, как Гиизу?
- Импульс, - сказал доктор.
- Да, знаю. Но я не могу. Даже импульс не могу. Если поразмыслить – почему мира могут превращаться? Ведь строение их тела абсолютно идентично человеку, за исключением мелких национальных признаков, и в нем нет ничего, что можно было бы назвать органом или механизмом для превращения. Я думал, что эту их способность создало какое-то заклинание, но это могло быть и облако - не особо опасное облако, которое поглотило материк в их мире и навсегда изменило его жителей. Как думаете, доктор?
Из окна послышался шум, и Дженсен опомнился, что говорит с мертвецом.
Он выглянул из окна.
Над головами нежити плыла левитационная платформа – подняться выше, чем на три метра, она не могла, а магия от нее фонила, видимо, далеко, потому что существа под ней бесновались, прыгали, пытаясь вгрызться зубами, швырялись в нее заклинаниями. По краю постоянно повисали сразу по несколько особей, и люди на платформе в панике сшибали их огнем, но их место тут же занимали другие. Брань и крики гулко разносились по проспекту – и Дженсен с удивлением разобрал эльерскую речь. Кого-то стащили вниз, и человек дико завыл, будто его рвали на части, потом еще двоих. Платформа даже не приблизилась к свободному участку асфальта вокруг музея, и стала отступать под натиском нежити.
Когда платформа скрылась из виду, Дженсен вернулся к тетради и просмотрел ее еще раз. Отдельного заклинания для портальной бомбы не было – оно состояло из нескольких десятков других заклинаний, часть из которых доктор разработал самостоятельно специально для этого проекта. Составная конструкция, невероятно запутанная; по сравнению с ней «Роза ветров», которая считалась самым сложным заклинанием в мире, выглядела детской игрушкой.
Дженсен накрыл листы ладонями, запоминая расположение молекул чернил, которыми была записана схема. С помощью этого механизма мира перекидывались, он был способен надежно удерживать в памяти расположение каждого атома в теле – десяток листов легко могли там уместиться.
Через несколько часов платформа вернулась и попыталась прорваться еще раз. Бой был в самом разгаре, когда в небе с противоположной стороны проспекта появился воздушный шар. Ветра не было, и летел он, похоже, за счет какого-то заклинания, но очень медленно. Оттуда заметили платформу и выпустили в нее четыре «молнии». Не по нежити, на нее «молнии» не действовали. Все четыре промахнулись, но вслед за ними полетели еще, и платформа снова стала поворачивать обратно, сдавать ближе к зданию, чтобы спрятаться за ним от обстрела, одновременно кастуя что-то невидимое в шар. Когда в его оболочке появилась здоровая рваная дыра, Дженсен понял, что это была «четверка», только слишком мелкая, чтобы разорвать его на части. Уже можно было рассмотреть в корзине людей в серой форме, но Дженсен решил, что ему померещилось – серую форму военные носили в Западном Техиконе, стране мирной и союзной как Тихо, так и Элье.
В это время с противоположной стороны проспекта прокатилось какое-то огненное заклинание невероятной мощности, всю нежить словно смело волной. По пеплу сородичей тут же повалили другие, но их накрыла следующая такая же волна. Дженсен высунулся в окно и разглядел на выжженном участке проспекта группу людей во главе с капитаном Коллинзом.
Кто-то оттуда запустил огнем в воздушный шар. Корзина у него запылала, но шар и так стремительно снижался из-за дыры в оболочке, почти падал.
Даже под угрозой попасть в зубы нежити люди сцепились друг с другом, словно дрались за все блага мира.
Дженсен смотрел на бой из окна, а потом достал из кармана спички, которые пролежали у него в кармане с самого Брумха, прошептал «простите, доктор» и поджег его тетрадь. Листы скручивались и чернели, и Дженсену было бесконечно жаль, что такой большой труд никогда не увидит свет.
А потом к крикам, гулу огня и грохоту молний за окном добавился еще какой-то звук. Дженсен даже сначала не понял, какой именно, но потом просто подскочил на месте – это было тарахтение флюксуатора!
Он распахнул окно, перекинулся и махнул вверх, переворачиваясь в воздухе, чтобы оглядеть небо – тарантайка снижалась над городом, оставляя за собой кислотно-голубой флюксовый след. Лобового стекла не было, сзади трепались остатки брезента, в носовой части, где раньше был паровой двигатель, зияла кое-как залатанная парой досок дыра, но за рулем сидел Джаред в полетных очках, сгорбившись над рулем из-за очень сильного встречного ветра.
Дженсен помчался к нему настолько быстро, насколько мог, и с разгону влетел на заднее сидение. Джаред не заметил, конечно, - грохот стоял невообразимый, трясло в несколько раз сильнее, чем раньше. Теперь тарантайка действительно разваливалась.
Зато его сразу заметил Шнурок, заполз на колени и боднул ушастой башкой в подбородок. Дженсен погладил его, потом заорал:
- Джаред! - и сжал ему плечо.
Джаред резко обернулся, схватил за руку, но под очками разобрать выражение лица было сложно.
- На крышу! – Дженсен показал вниз, на здание музея.
Джаред закивал, и тарантайка стала по дуге заходить на посадку. Люди на проспекте заметили их и, может, рады были бы запустить чем-то, но воздушный шар уже рухнул на землю и догорал, а платформа пряталась от огня капитана Коллинза за теми развалинами, на которых вчера сидел Марк. Сами огненные волны стали меньше и слабее – атака захлебывалась, с минуты на минуту людям придется начать отступление.
Тарантайка проскрежетала днищем по крыше и остановилась.
- Колеса не выдвигаются, - сказал Джаред, выбираясь из кабины.
Он вытащил с сидения Дженсена, принялся целовать, а потом сгреб в объятия, горячо дыша в макушку.
- Я думал, ты разбился, - прошептал Дженсен.
- А я… Нет, я вообще ничего не думал, - ответил Джаред.
- Как ты выбрался?
- Телепортировался, конечно!
- Но телепортация под облаком не работает.
- На Источник! Вынесло к тому, который у Блескового пролива. Я хотел куда-то поближе, да промахнулся немного.
- Но если на Источник…
…в восьмидесяти процентах случаев материя равномерно размазывается между исходной и конечной точками. Дженсен не сказал это вслух, но почувствовал, как ноги холодеют от одной мысли.
- Да, знаю, нельзя, - весело сказал Джаред. - Но ДДМ перебросил меня к тебе, а теперь я и сам знаю, как это делается.
- Больше никогда…
- Да ладно тебе! Мне всегда везет! Я приземлился прямо рядом с Источником, а к ним нежить не подходит, прикинь?!
- Как ты завел тарантайку? Я сам нашел на земле двигатель.
- Да его, наверное, ракетой вышибло. И с правого борта в нескольких местах разорвало трубу флюксуатора. Я залатал ее остатками брезента, но флюкс все равно постоянно вытекает, пришлось два раза садиться на крыши, чтобы залить новый. А завел я ее вентиляторным заклинанием!
- Каким-каким?
- Заклинанием для вентиляции! В справочнике нашел. Оно для воздуха, но и на флюкс подействовало! Ты же говорил, главное – чтобы флюкс непрерывно бежал по трубе, вот он и бежит.
- Ты молодец, - сказал Дженсен и поцеловал его, вцепившись в нечесаные лохмы.
Джаред заулыбался, прижимаясь. От него воняло флюксом, но это был такой приятный запах!
- Ты правда похвалил меня? – не мог успокоиться Джаред.
- Да. И полетные очки тебе идут. А сейчас есть срочное дело. Только ужа надо закрыть в сумке, здесь рядом Источник.
- Здесь нет никаких Источников, Дженсен, я здесь сто раз бывал!
- Теперь есть.
Когда они зашли в бывший кабинет доктора Отто, там все было затянуто дымом, от тетради осталась только пружина и горка пепла на полу.
- Бедный чувак, - сказал Джаред, уставившись на доктора. – Что это с ним?
- Энтропия, - ответил тот.
- Чего?
- Доктор все равно ничего нового тебе не скажет, - прервал его Дженсен. - Кастуй импульс на этот свет.
- Думаешь, все из-за него?
- Да. Давай.
Джаред щелкнул пальцами и запустил импульсом в световую колонну. В той точке, где ударил импульс, свет сначала вспыхнул ярче, но сразу погас вообще. От него во все стороны покатилась волна, за которой от колонны не оставалось никакого видимого следа, но Дженсен знал, что там находятся границы нового Источника. Там, где световая волна проходила мимо доктора Отто, его тело распадалось хлопьями пепла.
В этот момент они услышали голос.
Дженсен уже слышал его, но из-за стихийной реакции мало осознавал происходящее, а потом помнил слишком смутно, чтобы принять за реальность. Но сейчас этот зов зазвучал с новой силой. Мелодия рождалась не в воздухе – ее создавало колебание магического поля, которое здесь контролировало облако. Отдавалась где-то внутри тела, словно там вибрировали невидимые струны.
Облако пело свою песню нежити, но сейчас его свело предсмертной судорогой, и мощь настолько возросла, что крик услышали не только мертвые, но и живые. Полный боли и ужаса, мольбы, недоумения. Джаред схватился за грудь и растерянно спросил:
- Что это?
Дженсен подбежал к окну и распахнул его настежь. Световой столб уже исчез, и в том месте, где он входил в облако, оно начало темнеть, постепенно наливаясь алым, словно внутри у него были вены и артерии, по которым бежала кровь.
«За что? – ревела песня. – За что? Я – все сущее. Я живу. За что?»
В считанные секунды облако из кофейного стало красным – до самого горизонта. Нежить как подкошенная валилась с ног и билась в конвульсиях. Небо набухало киноварью, под своей тяжестью опускаясь все ниже, и, наконец, из него пролились первые кровавые капли. Песня стихала, превращаясь в шепот, а потом и вовсе лишилась голоса, но все равно продолжала звучать внутри, вздохом, горечью, мыслью, пока не осталось одно только чувство – «люблю».
Проливным дождем облако обрушилось на землю. Все на пораженной территории стало красным – стекла и крыши домов, асфальт и песок, трава и деревья, нежить и люди, воды Рисса и прибрежные морские волны. Воздух наполнился густым запахом крови, забив даже трупную вонь.
Когда под облаком проглянуло чистое голубое небо, экосистема Тихо начала восстанавливаться. У школьника, который три недели прятался в подвале продуктового склада, заработал магический передатчик, и он первым отправил в эфир азбукой Морзе сообщение: «Говорит Хасаварма. Нам нужна помощь. Прием». Сообщение приняли все города Тихо, а также соседние государства с материка, новость мгновенно облетела весь мир, и уже спустя двадцать минут через стационарные телепорты в столицу начали прибывать отряды из уцелевших военных баз, секретная служба, группы медиков и журналисты. Из домов и подвалов стали выбираться бледные изможденные люди.
Хасаварма была залита кровью, ее улицы - в буквальном смысле слова завалены трупами, тропические леса на многие километры вокруг полностью погибли, как и вся живность, что в них обитала – кроме той, что успела спастись бегством на север. Население юга Тихо сократилось больше чем в десять раз. Но уже и так стало ясно – острову больше ничто не угрожает, а город выживет.
Джаред и Дженсен смотрели из окна, как падают последние капли.
- Это и правда была портальная бомба? – спросил Джаред. – Я так и не понял, чем она отличается от портала.
- Портал – он как дверь, его можно открыть и закрыть, и он не оставляет следов. Портальная бомба – проломленная в стене дыра, ее только кирпичами заложить. Там, откуда вытащили Блеск, никакого Источника нет. А здесь есть. Все, включая нашего знакомого капитана Коллинза, считали, что это бомба, – Дженсен опустил взгляд на свои ладони, хмурясь. - Видел, какая здесь драка была? И она, скорее всего, не первая - вокруг одни развалины. Они все надеялись найти здесь схему заклинания.
- Но ты же попал сюда первым? Чувак оставил схему?
- И от него, и от схемы ничего не осталось. Но теперь известно, что Источник – это след портальной бомбы. Все будут знать, в каком направлении работать, чтобы изготовить ее. Это вопрос времени.
- Ты точно ничего не нашел?
- Джаред, послушай меня. Скоро здесь будет полно военных, и этот вопрос они зададут тебе. Они запрут тебя в камере и не выпустят, пока не убедятся, что ты ничего не знаешь. Поэтому сейчас внимательно посмотри по сторонам – здесь нет ничего, похожего на схему заклинания. Так им и скажешь, хорошо?
Джаред смотрел на него, прищурившись, а потом кивнул.
- А тебя не спросят?
- Но я тоже ничего здесь не вижу. К тому же, ты не представляешь, насколько сложно допрашивать миру – они обычно вообще с трудом понимают, что от них хотят, да и уйти могут в любой момент.
На площадку у музея начали телепортироваться люди большими группами, мертвую тишину города нарушили голоса и звуки шагов.
Джаред сжал плечо Дженсена и спросил:
- Ты пригласишь меня к себе в гости?
- А ты приедешь?
- Да я бы уже и с вещами перебрался.
- А учеба?
- У вас там в Брумхе что, какого-нибудь завалящего ПТУ нет?
- Есть.
- Супер! Ты только никуда не улетай, если меня в камере закроют.
- Хорошо. И тарантайку все равно чинить надо.
Он улыбнулся Джареду, а потом оглянулся на пепел, который остался от доктора Отто и его тетради. Теперь Дженсен один знал секрет изготовления самого страшного оружия в мире, за который все цивилизованные страны готовы были перегрызть друг другу глотки, но был уверен, что никогда никому не скажет.

Конец

© since 2007, Crossroad Blues,
All rights reserved.