Первый раз

- Бренди в ванной, в аптечке, - сказал Джон, прежде чем уйти.
И добавил, что заедет за ними около полуночи. И что они должны быть к этому времени готовы.
Дин ответил:
- Да, сэр, - и пошёл к Сэму.
Сэм держался молодцом. Дин застал его отрабатывающим выход из-за угла: ствол у плеча, обе руки цепко и по-хрестоматийному грамотно держат приклад - так, чтобы не вывихнуть запястье при отдаче, если стрелять придётся быстро и без раздумий. Сэм заметил его и сказал:
- Дин, смотри!
И сделал разворот, выпрямляя руки, так плавно, быстро и красиво, что Дин им невольно залюбовался. Вернее, не им, а чёрным дулом, пялящимся Дину в лоб. Сэму было всего двенадцать, а он уже догнал Дина в росте и, кажется, грозился перегнать.
- Круто, чувак, - сказал Дин и дружелюбно протянул руку, якобы чтобы отодвинуть ствол от своего лба. Сэм доверчиво опустил руки, и миролюбивое движение Дина тут же обернулось подлым и хищным: рука резко метнулась ниже, перехватывая запястье, вывернула, пистолет упал на пол, Сэм тоже, а Дин, потеряв равновесие - на Сэма.
- Сволочь! - простонал мелкий снизу, растеряв всю свою натасканную грацию и беспомощно барахтаясь под придавившим его Дином.
- Слабак, - парировал тот, ухмыляясь, а потом встал и протянул Сэмми руку, помогая подняться. - Всегда будь начеку. А вдруг я перевёртыш? Или фея, наводящая галлюцинации?
- Что ж мне, стрелять в тебя? - проворчал Сэм, потирая руку.
- Сперва проверить, а потом да, стрелять. Ну?
- Э-э... Придурок?
- Сучка, - снова ухмыльнулся Дин. Это было у них как пароль-отзыв, самый надёжный из всех, какой могли придумать два подростка, играющие в войну на демонов.
Сэм улыбнулся в ответ, вовсе не так самоуверенно, как Дин. Да, он держался молодцом. Как ни в чём не бывало, словно то, что происходит сейчас, было заурядной тренировкой, вроде той, на которых папа гонял их ежедневно. И Дин изо всех сил старался поддерживать эту игру, как будто тоже в это верил. Он хорошо помнил свою первую охоту. Он тогда был ещё младше Сэма - тому уже почти тринадцать, до дня рожденья меньше месяца осталось, Дин уже купил ему подарок и в последнее время больше ломал голову над тем, где его спрятать так, чтоб мелкий не нашёл, а не над тем, что отец со дня на день поведёт Сэма знакомиться с семейным бизнесом. Ну чего такого - в конце концов, это ведь даже круто. Всадить наконец пулю не в силиконовый макет пугала, а в самую настоящую адскую тварь - это же круто, правда? И Сэмми наконец тоже получит возможность это сделать. Дин не сомневался, что ему понравится, он ведь так старался на тренировках, и движения у него выходили такие красивые - красивей, чем у Дина. На него просто смотреть было приятно, и папе тоже - Дин видел, как он смотрел на Сэма в последнее время. С удовольствием. С гордостью. Этот взгляд говорил: "Да, это мой сын, и он уже готов".
И Сэм готов, правда же? Вполне готов.
- Как думаешь, - спросил Сэм после некоторого молчания, почему-то, как показалось Дину, довольно неловкого, - что это будет за тварь?
- Ведьма, - ответил Дин. - Папа же говорил. Обычная ведьма.
- Это я знаю, я, в смысле... какая она? На что похожа?
- На ведьму. Сэм, на что она ещё может быть похожа? Клыкастая лысая старуха с бородавками на носу.
- Она правда... ну... ела детей?
- Папа говорит, ела.
- Понятно, - ответил Сэм и вдруг скривился. - Я... я сейчас.
И убежал в туалет так стремительно, что Дин даже ответить ничего не успел. Дин услышал, как он там чуть слышно стонет, а потом сливает воду и ещё не выходит какое-то время. Этим вечером Сэм бегал в туалет каждые полчаса. Дин делал вид, будто не замечает этого. Папа тоже, но, уходя, он сказал Дину про бренди.
Сэм держался молодцом, и он был, без сомнений, готов, но ему было страшно, до одури, до кишечных спазмов страшно. Дин мог это понять Это как экзамен. Первый и самый главный экзамен в его жизни. Чего ж тут не бояться... Облажаешься - вовек от позора не отмыться. Папа расстроится, Дин засмеёт... ну, не засмеёт, конечно, но Сэм так думает, и переубеждать его бесполезно, Дин это знал.
Поэтому, когда Сэм вышел из туалета, пряча взгляд и краснея до ушей, Дин сделал вид, будто не знает, что он там делал, пошёл прямиком в ванную и вынул из аптечки наглухо закупоренный пузырёк, вставленный между пакетиками колдрекса и тайленола. И налил в стакан на три пальца - столько, сколько отец налил ему в ночь его первой охоты.
- На, выпей.
- Это что? - Сэм сунул нос в стакан и удивлённо сморщился. Вот гадёныш - Дин в своё время одурел от удивления и счастья, когда отец вложил ему в руку стакан с его первой выпивкой!
- Лекарство, - ухмыльнулся Дин. - От спазмов.
Сэм посмотрел на него - и залился краской до ушей. Дину на мгновение стало стыдно - он же обещал себе не подначивать мелкого на этот счёт, но вот вырвалось... Стремясь загладить промах, он сказал что-то ободряющее и хлопнул Сэма по плечу, и Сэм, всё ещё слегка кривясь, как щенок, которому поднесли на блюдечке пива, выдул бренди с таким видом, словно это была касторка. И тут же закашлялся, выпучив глаза и отчаянно махая руками - пойло, видать, было крепкое. Это выглядело так смешно, что Дин не удержался и таки заржал в полный голос.
- Ничего, зато полегчает теперь, - заявил он, хлопая Сэма по спине, пока тот сипел ошалело моргал, пытаясь отдышаться.
И Сэму правда полегчало. Очень быстро и очень заметно. Он раскраснелся и расхрабрился, хватал то пистолет, то Дина за грудки, требуя ещё разок повторить вот тот захват с перекатом, и расспрашивал без конца про ведьму, хотя Джон рассказал им всё достаточно подробно, и спрашивал, где папа и когда он уже наконец приедет.
А потом вдруг сел и расплакался. И Дин испугался, так испугался, что застыл на месте и только смотрел, как Сэм сидит на полу и ревёт.
- Дин, я боюсь, - всхлипывая и совершенно по-ребячьи размазывая слёзы по раскрасневшимся щекам, сказал Сэм. - Я не смогу, у меня ничего не выйдет, я промажу и вообще!
Дин наконец очнулся. Жуткий приступ беспомощности, парализовавший его секунду назад, прошёл, как ни бывало, и теперь он ясно видел, какую глупость сделал... нет, не папа - папа не делает глупостей - а сам Дин, дав-таки мелкому выпить. Дину в своё время это здорово помогло, придало отчаянности и куража, как рукой сняло страх. Но мелкий не такой. Дин давно уже понял, что мелкий - не такой. И на грядущий день рождения Дин ему купил книжку - дорогущую энциклопедию по истории гражданской войны, на которую, он знал, Сэм уже полгода откладывал карманные деньги. Ведьмы - это круто, охотиться на ведьм - это ещё круче, так считал Дин, а Сэм думал только о том, что эта тварь ела детей, и его тошнило от страха.
- Эй, слушай, чувак, - сказал Дин, ступая ближе и приседая на корточки перед Сэмом. - Всё будет оки. Ну подумаешь - ведьма. Папа уже расставил на неё ловушку, всё получится, вот увидишь. И чтоб мы не справились с какой-то там старой бабой! С ней даже тебе, девочке, раз плюнуть будет справиться, вот увидишь!
Он никак не мог решить, что лучше - утешать или поддразнивать, пытался делать и то и другое сразу, и ни то, ни другое не работало. Сэм всё ещё ревел, и Дин всё больше убеждался, что не надо было давать ему бренди. Чёрт... если бы папа... но ведь папа и не сказал дать Сэму бренди. Он просто сказал, что бренди в аптечке. На всякий случай.
"Я сам во всём виноват", - подумал Дин и положил мелкому ладонь на плечо. И - похолодел, почувствовав, как это плечо трясётся под его рукой.
- Слушай, чувак, ты всё сделаешь как надо. У тебя всё получится. И папа будет тобой...
Он хотел сказал "доволен", потом передумал и решился на гораздо более смелое, а потому, он полагал, куда как более эффективное - "гордиться", когда Сэм вдруг сказал:
- А если я умру? Она меня схватит за руку, вот как ты сейчас показал, я не успею выстрелить и умру? Она мне прокусит шею, и я умру? Что тогда?
И зарыдал так отчаянно, как только может рыдать до смерти перепуганный двенадцатилетний мальчик, накачавшийся бренди. Он плакал, а Дин смотрел на него во все глаза, не убирая руки с его плеча. Он не сразу понял, о чём твердит Сэм - и только теперь до него дошло, чего именно боится мелкий. Он не папу боялся разочаровать, как Дин в своё время. Он боялся ведьм. Они для него были так же реальны, как для трёхлетнего ребёнка, слышащего шорохи под кроватью. И его страх шёл оттуда, изнутри. А Дин - Дин никогда не боялся шорохов под кроватью, даже в три года, и помнил это совершенно чётко. Твари, от которых он прятался, жили в другом месте.
И некстати, совсем некстати, глядя на съёжившегося Сэмми и держа руку на его плече, Дин подумал: а знает ли папа, что Сэм боится ведьму? И если не знает, стоит ли ему об этом говорить?
- Сэм, - сказал Дин, и тот, захлебнувшись всхлипом, вскинул голову и уставился на брата взглядом, затуманенным слезами, ужасом и мольбой.
Дин сказал:
- Что бы сегодня ни случилось, я буду стоять за твоей спиной. Запомнил? Она к тебе не подберётся, чувак. Только через мой труп, а я-то уж точно не собираюсь подыхать. Я ведь крут. Ты сам так говорил. Крут или нет?
- Да, ты крут, - согласился Сэм, утирая покрасневший нос.
- А раз я крут, я смогу тебя уберечь. И папа сможет. И ничего эта тварь тебе не сделает, понял? Даже и думать о таком не смей. Понял?
- П-понял.
- Что понял?
- Что ты будешь стоять у меня за спиной, - послушно повторил Сэм, и Дин ободряюще улыбнулся ему.
А потом нашарил валяющийся на полу пистолет и вложил его Сэму в ладонь, и в ту же минуту за окнами раздался тройной гудок Импалы.
Они вышли из дому, сели к отцу в машину и поехали. Джон бросил на Сэма взгляд через зеркало заднего вида, и Дин надеялся, что мелкий не выглядит слишком зарёванным. Когда они выходили из дому, Сэма слегка покачивало, но он уже почти совсем успокоился. Сидя на переднем сидении, Дин слышал, как он что-то еле слышно бормочет себе под нос. И только к самому концу поездки понял, что Сэм, как заклинание, повторяет: "Дин у меня за спиной, Дин у меня за спиной".
Когда полчаса спустя ведьма - омерзительная, ржаво-рыжая старуха с рысьими когтями и клыками, как у бультерьера - потянула лапы к Сэму и Сэм выстрелил, и Дин с отцом выстрелили тоже, опередив его всего на долю секунды - Дин почти слышал, как Сэм, едва шевеля губами, снова это повторяет: Дин у меня за спиной. И Дин вправду стоял у него за спиной и стрелял поверх его плеча, вовсе не боясь его задеть. Тварь прошило тремя серебряными пулями насквозь, и отец забил осиновый кол ей в сердце, пока она ещё трепыхалась. И, когда он это делал, Дин шагнул к Сэму и взял его за руку, пока отец не видел, и пальцы Сэма стиснулись вокруг его ладони с такой силой, что он чуть не сломал Дину кости.
Когда они вернулись домой, папа похвалил их - обоих, но на Сэма, как показалось Дину, смотрел с несколько большим одобрением: и впрямь, для первого раза парень держался совсем неплохо, не паниковал, выстрелил вовремя и не промазал. Потом отец велел им ложиться спать, и, оставшись с братом вдвоём, Сэм сказал:
- Ты видел, у неё было пятно на щеке? Красное такое пятно, как волдырь... как будто там кожа топорщится, а под ней ничего нет.
- Ага, - кивнул Дин. - Было такое.
Сэм молча посмотрел на него, пулей метнулся в туалет и, едва успев откинуть крышку унитаза, выблевал весь вчерашний ужин и всё бренди, которое Дин в него залил накануне.
И Дин не мог больше, он не мог больше на это спокойно смотреть. Он кинулся за Сэмом и схватил его поперёк туловища, прижимая к себе и бездумно повторяя: "Всё нормально, Сэмми, ерунда, всё хорошо, всё хорошо, ну". А Сэм стоял на кафельном полу, упираясь коленками в унитаз, и тяжело дышал, пока Дин судорожно прижимал его к себе, упираясь подбородком ему в макушку. В туалете пахло бренди, так сильно, как будто здесь разбили целую бутылку.
- Ляг со мной, - сказал Сэм, и Дин, не уточняя, что именно он имеет в виду, кивнул. Потом взял бумажное полотенце и вытер Сэму рот, как маленькому, отвёл назад в спальню и помог раздеться - Сэмми двигался как пьяный, он и был пьяный, от страха, от адреналина, от алкоголя, не важно, и Дин уложил его в постель и забрался к нему под одеяло, молясь, чтобы папа не вздумал заглянуть к Сэму и проверить, спокойно ли он спит после этой ночи. Но папа не заглянул. Сэм не засыпал долго, дрожа и ворочаясь, то прижимаясь к Дину, то отпихивая его руками и ногами, и наконец, когда уже совсем рассвело, отрубился, отвернувшись от Дина к окну, и уже во сне нащупал его руку и затащил её к себе на живот, сжимая так крепко, что это было больно.

© since 2007, Crossroad Blues,
All rights reserved.